Чем занимался отдел новейших течений Третьяковской галереи

WeekendКультура

«Современное искусство заражало людей чувством свободы»

Чем занимался отдел новейших течений Третьяковской галереи

2007. Фото: Василий Шапошников, Коммерсантъ

В конце октября стало известно, что отдел новейших течений Третьяковской галереи прекращает свое существование: его объединяют с бывшим отделом советской живописи, коллекция современного искусства растворится в фонде новообразованного отдела искусства второй половины XX — начала XXI века. Создатель и первый руководитель отдела новейших течений Третьяковки, искусствовед и куратор Андрей Ерофеев инициировал открытое письмо против ликвидации отдела, но, несмотря на протест, решение о расформировании было утверждено. Андрей Ерофеев рассказал Анне Толстовой, в чем ценность коллекции отдела новейших течений и почему ее важно было бы сохранять как отдельное подразделение внутри музея.

В письме протеста против расформирования отдела новейших течений Третьяковской галереи сказано, что он возник 23 года назад. Но ведь на самом деле так называемая царицынская коллекция, положенная в его основу, гораздо старше. С чего она началась?

Действительно, все началось раньше, то есть с 1989 года, когда был образован сектор новейших течений в Музее декоративно-прикладного искусства народов СССР, как в то время назывался музей-заповедник «Царицыно». Меня пригласили в этот музей, потому что знали, что я уже начал собирать коллекцию современного искусства и пытался передать ее Пушкинскому музею. Вначале я принес коллекцию Ирине Антоновой: там тогда было не так много работ, около 300, причем это была графика, потому что Пушкинский музей собирал только графику отечественных художников. Антонова отвергла этот дар с возмущением, но Евгений Левитин, который в те годы руководил отделом графики, упросил меня оставить в музее что-то из того, что ему очень понравилось,— в итоге в Пушкинском даже сейчас есть какие-то работы с пометкой «дар Ерофеева» или что-то в этом роде.

«Царицыно» было либеральнее Пушкинского?

О коллекции стало известно Министерству культуры, в частности Виктору Егорычеву. Он был моим однокашником, мы вместе писали диссертации на кафедре истории искусства. В конце перестройки Егорычев покинул министерство, устроился замом директора по науке в «Царицыно» и предложил мне собирать коллекцию современного искусства. Вместе с генеральным директором Всеволодом Аниковичем — он был отставной генерал-майор Советской армии — они дали мне слово, что не будут вмешиваться в мой выбор. И они оба держали это обещание все 12 лет, что я там работал, хотя когда увидели первые выставки с инсталляциями и объектами, в их глазах стоял ужас.

Вы выбирали, насколько я понимаю, не только работы в коллекцию, но и людей, сотрудников сектора?

Я говорю от первого лица, потому что это мои воспоминания и я давно не работаю в коллективе. Однако прекрасно отдаю себе отчет в том, что эта коллекция — общая заслуга целого отдела. Я ничего не смог бы сделать ни в «Царицыно», ни в Третьяковке, не будь со мною преданных делу соратников: Наташи Тамручи, Жени Кикодзе, Тани Волковой, Ани Дикович, Ани Романовой, Юли Аксеновой, Даши Анцевой, Сергея Епихина, Натальи Сидоровой и многих других, в том числе реставраторов, которые спасли многие наши вещи после ужасных условий бункерного хранения.

В «Царицыно» можно было не ограничиваться графикой. Что вы стали собирать?

Я не хотел делать коллекцию «подпольных» художников со всеми их политическими и бытовыми проблемами — я хотел делать коллекцию современного искусства. То есть того, что действительно могло так называться и прямо или косвенно отражало мировой художественный процесс, что прямо совпадало с международными стилями и направлениями или откликалось на них. Как, например, соц-арт откликается на американский поп-арт. Поэтому в качестве ориентиров я выбрал три новых жанра, которые в этот момент сформировались в мировом современном искусстве и с некоторым запозданием проявились у нас: объект, инсталляция и перформанс. Наши первые три программные выставки были посвящены именно этому.

«В сторону объекта» была сделана в 1990 году, после Москвы она поехала в Амстердам — в музей Стеделейк, это получилось совершенно случайно: директор Стеделейка оказался в тот момент в Москве, увидел выставку в зале «На Каширке» и захотел показать у себя. Вторая выставка, «В комнатах»,— об инсталляциях в современном советском искусстве — была в 1991 году в Братиславе, по-словацки она называлась «V izbach». И третья выставка, «Художник вместо произведения, или Прыжок в пустоту», прошла в 1994 году в ЦДХ: это была международная выставка, посвященная перформасу, на ней были представлены все главные перфомеры мира, она начиналась со знаменитого «Прыжка в пустоту» Ива Кляйна — мы получили фотографию, оригинал, в международный поток перфомансистов были интегрированы наши художники, впервые были напечатаны большие оттиски фотодокументации их перформансов. Вот, собственно, материал с этих трех выставок и лег в основу коллекции, которая прежде всего была интересна тем, что была единственным музейным собранием инсталляций в русском искусстве.

Кажется, это было не самое благоприятное время для коллекционирования: прошел «русский Sotheby’s», взвинтивший цены, открылись первые галереи, все мечтают о продажах. А тут отдел при государственном музее с крохотным бюджетом...

Нет, это не совсем так: первые галереи открылись чуть позже, чем появились мы, а Sotheby’s не создал рынка искусства. И главное, Sotheby’s ориентировался на живопись, а вовсе не на объекты и инсталляции: все тогда считали, что наше современное искусство — это в основном живопись, и сами художники в это верили. А то, что интересовало меня, не интересовало коллекционеров и было непродаваемо. Кроме того, я пользовался большой щедростью со стороны художников, особенно — старшего поколения, которое давно мечтало о музее, о том, чтобы быть в музейной коллекции. Это были дары, потому что у музея вообще не было никаких денег. Да даже если бы и были, стали бы они покупать «весь этот ужас»?

Покупки начало уже новое, российское Министерство культуры где-то в 1992–1993 годах, когда одним из руководителей отдела ИЗО стал Леонид Бажанов. Через РОСИЗО было куплено несколько десятков работ — от силы 30–40, но для того времени это было много, я помню, что по закупкам мы даже занимали первое место в России. Я долго придерживался трех жанров — объект, инсталляция, перформанс — и никакой живописи не собирал специально, думая, что живопись собирают Третьяковка и Русский музей. Каждый год мы делали новые выставки, они приносили нам новые дары, в итоге у нас за десять лет собралось пять тысяч экспонатов. Был, правда, момент, когда нас сильно пощипали: в 1997 году у нас была очередная большая выездная выставка всей коллекции — в Будапеште, в выставочном зале Мючарнок, и там мы встретились лицом к лицу с коллекцией Нортона Доджа, наши выставки шли в двух параллельных анфиладах, Додж стал перекупать то, что было у меня на временном хранении,— многие вещи у нас тогда были в процессе перехода, и целый ряд важных работ мы потеряли.

Авторизуйтесь, чтобы продолжить чтение. Это быстро и бесплатно.

Регистрируясь, я принимаю условия использования

Рекомендуемые статьи

Отсчет последних времен Отсчет последних времен

Как человечество пытается предсказать конец света

Weekend
Astondoa — имя собственное Astondoa — имя собственное

Портрет старейшей испанской верфи Astondoa Yachts: история и жизнь сегодняшняя

Y Magazine
Не вместо, а вместе Не вместо, а вместе

Как гаджеты трансформировали некоторые профессии и что ждет их в ближайшие годы

Правила жизни
Перемены к лучшему: как провести реформы в компании безболезненно для сотрудников Перемены к лучшему: как провести реформы в компании безболезненно для сотрудников

Как мягко интегрировать новые технологии в работу компании?

Inc.
Земля тысячи королей Земля тысячи королей

Как в Камеруне реалии современности переплетаются с наследием древности

Вокруг света
Город исторической доказанности Город исторической доказанности

Великий Новгород: миф об альтернативной истории России

Weekend
Стоит ли смотреть сериал «Первый номер»: честная рецензия Стоит ли смотреть сериал «Первый номер»: честная рецензия

«Первый номер»: насколько ужасы гламура похожи на правду

Maxim
7 самых смешных и глупых штрафов ПДД, о которых вы даже не догадывались 7 самых смешных и глупых штрафов ПДД, о которых вы даже не догадывались

Самые смешные автомобильные штрафы с дорожных камер фиксации ПДД

РБК
Дело молодое Дело молодое

Как перестать участвовать в офисной драме поколений и начать работать

VOICE
Философия зрения: вчера, сегодня, завтра Философия зрения: вчера, сегодня, завтра

Философия зрения начинается там, где мы перестаем доверять видимому

Знание – сила
Бизнес на кончиках пальцев: как Ксения Рыкова развивает инклюзивный массажный салон Бизнес на кончиках пальцев: как Ксения Рыкова развивает инклюзивный массажный салон

Как в России реагируют на инклюзию в велнес-индустрии?

Forbes
Вспомним Энтони Бурдена Вспомним Энтони Бурдена

Гастроэксперт Иван Глушков — о том, что и где есть и пить в Японии

RR Люкс.Личности.Бизнес.
Высчитываем биоритмы Высчитываем биоритмы

Как построить день так, чтобы не только всё успеть, но и преуспеть?

Лиза
Все секреты о том, как работодатели понимают, что сотрудник им подходит Все секреты о том, как работодатели понимают, что сотрудник им подходит

Какие черты соискателя по-настоящему привлекают работодателей?

Inc.
Есть контакт Есть контакт

Певец и продюсер ELMAN о музыке в его жизни и его жизни в музыке

Men Today
Свидание с Россией Свидание с Россией

Успешные россияне рассказали о близких их сердцу регионах

RR Люкс.Личности.Бизнес.
И твоя мама тоже И твоя мама тоже

«Все совпадения неслучайны»: первый сериал Альфонсо Куарона

Weekend
Стать автором семейного проекта Стать автором семейного проекта

Как стать менеджером своего семейного проекта и настроить связи с родственниками

Psychologies
Как выйти замуж после 50 (в первый раз): личный опыт Как выйти замуж после 50 (в первый раз): личный опыт

Она впервые вышла замуж в 53 года, разрушив все возможные стереотипы

Psychologies
Бьюти-словарик Бьюти-словарик

Сплэш, мист, тонер, эссенция – как не запутаться в названиях уходовых средств?

Лиза
Особи, держащие в страхе жителей Индонезии: какие оборонительные стратегии используют ящерицы и другие факты Особи, держащие в страхе жителей Индонезии: какие оборонительные стратегии используют ящерицы и другие факты

Давайте узнаем, что скрывают, на первый взгляд, безобидные ящерицы

ТехИнсайдер
«Есть слово „надо“»: зачем развивать дисциплинированность «Есть слово „надо“»: зачем развивать дисциплинированность

Почему дисциплинированность недооценена и как она помогает нам в жизни

Psychologies
Гений места Гений места

Интересные российские гиды — Алтай и Мончегорск

Новый очаг
Катя Рыблова и «мягкая интервенция»: как смотреть проект «Переход цвета» в Доме Наркомфина Катя Рыблова и «мягкая интервенция»: как смотреть проект «Переход цвета» в Доме Наркомфина

«Переход цвета» — первая инсталляция из серии «Несущие конструкцию»

СНОБ
Муж или папа? Как перестать искать недополученной отцовской любви Муж или папа? Как перестать искать недополученной отцовской любви

Как достроить отношения с отцом, если не хватило его любви в детстве

Psychologies
У банков появился интеллект. Искусственный У банков появился интеллект. Искусственный

Крупнейшие банки почти достигли пределов развития в финансовой сфере

Монокль
Бородавки от лягушек и плохое зрение от чтения в темноте: 7 мифов, в которые мы верили в детстве Бородавки от лягушек и плохое зрение от чтения в темноте: 7 мифов, в которые мы верили в детстве

Мифы, в которые многие из нас верили с детства

ТехИнсайдер
Во власти эмоций Во власти эмоций

В чем разница между воришкой и клептоманом?

Лиза
«Похвалы необходимы поэту, как памперсы младенцам и лампасы генералам» — интервью с Дмитрием Бобышевым, соперником Бродского «Похвалы необходимы поэту, как памперсы младенцам и лампасы генералам» — интервью с Дмитрием Бобышевым, соперником Бродского

Готов ли Дмитрий Бобышев был платить за поэзию судьбой

СНОБ
7 важных истин, которые я осознала, когда мой друг покончил с собой 7 важных истин, которые я осознала, когда мой друг покончил с собой

7 важных истин, которые я осознала после трагической кончины друга

Psychologies
Открыть в приложении