Эдуард Ратников — о театре «Одеон» и жизни без больших концертов
В 1995 году Эдуард Ратников открыл агентство TCI и организовал десятки выступлений международных артистов — от Rammstein и Deep Purple до Дженнифер Лопес. Теперь Ратников руководит театром «Одеон», где показывают первый в России гастромюзикл «Москва слезам не верит». Каким был путь от стадионных шоу до мюзиклов — в нашем интервью.
Как вы относитесь к ностальгии по 1980-м? Сейчас люди проявляют большой интерес к советским фильмам, советской одежде. Даже довольно много групп, которые стараются копировать стиль 1980-х.
Не замечал пока такого, хотя, может быть, редко, но где-то такое есть. Я думаю, что ответ на поверхности. Это та теплота (духовная, душевная) во взаимоотношениях между людьми, в ценностях, опять же в критериях, которые людям в 1980-х были присущи. Она теплее, она честнее. Вероятно, какие-то культурные, духовные корни важно вспомнить. Люди к этому тяготеют. Поэтому кто-то это берет, с любовью и успехом дает вторую жизнь.
Как вы c вашим концертным агентством TCI пережили коллапс последних четырех лет?
Это было непросто. Представьте только: нам в 2024-м исполнилось 29 лет, из которых четыре года мы не работали в привычном режиме. С апреля 2020-го наша деятельность была приостановлена по причине пандемии, которую мы кое-как пережили, потом начало СВО и санкции, отключение нас от цивилизации. После 25 лет очень интенсивной работы мы оказались в ситуации, когда все рухнуло. Даже если ты остаешься в бизнесе, с кем тебе работать? С разрешенным списком артистов? Спасибо, это не то, ради чего мы пришли в профессию.
Тем не менее деятельный человек всегда найдет применение своим талантам, своим навыкам, продолжая и исповедуя любовь к профессии и к своему делу. Моя работа — это желание удивлять людей, изменять их к лучшему, заставлять сопереживать, чтобы это их трогало, волновало, потрясало, заставляло плакать иногда, ведь слезы очищают душу.
Я люблю смешение разных форматов и жанров. Просто в классическом виде мюзикл или просто театр — этого много везде и давно; просто ресторан — это банально; просто опера или просто балет — это тоже, в общем, обычно, банально. Мне хотелось создать новое синкретическое искусство.
Я знаю, что вы построили театр «Одеон», чтобы поставить гастромюзикл «Москва слезам не верит». Что, кстати, было первым: идея театра или идея мюзикла?
Идея мюзикла была первой. Я считаю, что моя задача не повторить еще один обычный театр, моя задача — развлекать людей, нести им счастье и радость, удивлять их.
Но самое главное — я хотел соединить разные форматы и жанры. Поэтому я искал площадку, на которой была бы большая кухня, где можно было бы вкусно готовить разные авторские блюда. Есть, например, такие заведения, как «Мулен Руж» в Париже, там интересна прежде всего атмосфера.
Вот и нам хотелось создать уникальную атмосферу, чтобы было красиво, чтобы девушки могли шикарно одеться: в платье с голыми плечами и спиной. Так не всегда можно одеться в обычный театр, не в каждый ресторан можно так пойти. А вот к нам в театр это уместно. Я часто вижу благодарность в глазах этой прекрасной половины человечества, когда они приходят к нам и блистают на фоне всего красивого, что мы построили в нашем театре.
Как вам удалось найти площадку?
Площадок, которые мы рассматривали под наш театр, было две: концертный зал «Мир» на Цветном бульваре и Golden Palace, где располагалось легендарное казино, а в последние годы шел Comedy Club. Нас связывает давнишняя дружба с собственниками этого объекта, потому что мы и в 1990-х годах привозили много разных зарубежных артистов, которые там выступали часто перед публикой, играющей в казино. У нас сложились определенные бизнес-отношения. Мы получили эту площадку в долгосрочную аренду и начали ее перестраивать. Буквально за четыре месяца смогли трансформировать пространство в стиле армянского ампира в американское ар-деко. И должен заметить: мы с этой задачей справились блестяще.