Теневая демократия
Если присмотреться, Румыния живет в формате майдана не один десяток лет — даже Украине такое не снилось. Как это работает и какие следы оставило в обществе?
В Румынии — политический кризис, которому не видно конца, и он то и дело выплескивается на улицы: правящие социал-демократы (СДП) и президент-либерал сошлись стенка на стенку. В ходу — регулярные демонстрации, требования отставки правительства, импичмента президенту, досрочных выборов…
Лидер победившей на последних выборах СДП Ливиу Драгня определил происходящее так: в стране действует «параллельное государство», которое «незаконно осуществляет госполномочия, подменяя власть, избранную демократическим путем». И конкретизировал: «Параллельное государство составляют люди из спецслужб, часть прокуроров, часть судей», а один из «главных его клиентов» — президент Клаус Йоханнис.
«В Румынии нет ни оккультных, ни подпольных сил и, конечно, нет параллельного государства»,— сухо ответил глава государства. «Это выражение придумали люди, которые не в ладах с правосудием»,— добавила его представитель по печати. Намек понятен: лидер правящей партии Драгня приговорен к 3,5 года тюрьмы за коррупцию, но социал-демократы его не бросают. Даже провозгласили «главным фактором стабильности». Президент же обещал продолжить борьбу с мздоимством и хочет вновь баллотироваться на высший пост в 2019-м.
Иными словами, все это надолго — говорят уже о «румыно-румынской войне». Меж тем чем больше вникаешь в хитросплетения, тем сильнее ощущение, что канва узнаваема: эту мелодию мы уже где-то слышали. Просто на сей раз шлягер — в румынской аранжировке.
Румынская кадриль
Чтобы сориентироваться, пара точек отсчета. После падения в 1989-м режима Чаушеску в Румынии возникли три основные силы. Фронт национального спасения (сегодня — СДП) объединил бывших коммунистов, «красных директоров» и региональных «баронов». Буржуазные «исторические партии» — национал-цэрэнистскую и национал-либеральную (НЛП) — возродили эмигранты, вернувшиеся из-за границы, чтобы забрать то, что у них отняли коммунисты после Второй мировой. Плюс бурную деятельность развернули местные диссиденты и все, кто имел склонность к политике, включая самозванцев разных мастей.
Череда расколов и слияний смешала все эти силы, идеологический окрас утратил отчетливость: левых сегодня трудно отличить от правых. Попутно расцвела масса партий, созданных под лидера или под технологию. «Это театр китайских теней, кадриль, в которой дамы постоянно меняют кавалеров,— объясняет ”Огоньку“ писатель Стелиан Тэнасэ.— Политические драмы разыгрываются не в парламенте, не на съездах. Там играют для публики. А решается все за кулисами».
Эта хорошо видно на каждом этапе развития новой Румынии. Если в 1989-м после декабрьской революции у Фронта национального спасения и его лидера Иона Илиеску не было достойных соперников, то в 1996-м политический износ свое дело сделал: президентом стал представитель оппозиционной Демократической конвенции Эмиль Константинеску. Он первым и сформулировал главный парадокс румынской политики: «Мы выиграли выборы, но не взяли власть».
Через четыре года снова выбрали Илиеску. В 2004-м, когда на новый срок идти Илиеску уже не мог, на сцену вышел представитель третьей силы Траян Бэсеску: он провел во дворце Котрочень (резиденция главы государства) 10 лет (2004–2014). С ним и связаны радикальные перемены. Бэсеску провозгласил создание «оси Бухарест — Лондон — Вашингтон» и ввел в обиход выражение «большой светлячок» (США) — словом, круто развернул Румынию на Запад. Никто не сомневался в прозападной ориентации Румынии и раньше, но все же ощущалась некая забота о связях с Россией, хотя бы ради баланса. Теперь же отношение к восточному соседу приняло бескомпромиссно «ястребиный» характер.
Заграница поддержала Бэсеску, потому что «в обмен на внешнюю поддержку его неоцезаристскому режиму он согласился подчинить страну внешним геополитическим интересам (США) и, политизировав юстицию, облегчил колонизацию Румынии иностранным капиталом»,— объясняет в книге «Румыния — субъект или объект геополитики» экс-глава МИД Адриан Северин.
Бывший министр экономики Илие Щербэнеску идет дальше. Утратив контроль над экономикой, считает он, Румыния перестала быть суверенной страной, а стала «банановым придатком для европейского Запада». Транснациональные компании отобрали у румынских конкурентов выгодный бизнес и вывозят многомиллиардные капиталы, а власти закрывают глаза на их уклонение от налогов. «Уникально, что превращение в колонию произошло без военной оккупации,— пишет Щербэнеску.— Это можно объяснить мощным внешним давлением, а также беспрецедентным коллаборационизмом румынских политиков».
Последствия налицо: в стране заговорили о бесцеремонном поведении западных дипломатов и бизнесменов, об американских советниках в министерствах, о финансируемых из-за рубежа НПО, о манипулируемой прессе. На вопрос, чем отличается поведение американцев от того, как вели себя в той же Румынии советские начальники после Второй мировой, видный румынский историк грустно улыбнулся: «Разница только в том, что сегодня нам дают еще флакон дешевого одеколона».
«Республика наручников»
Румыния — парламентская республика, а влияние президента определяет личность того, кто этот пост занимает. По Конституции президенты играют в стране роль равноудаленных арбитров, но авторитарный популист Бэсеску стал «играющим» президентом. Он умело взбаламутил стоячие воды румынской политики: сколько ни упрекали его в превышении полномочий, он реально рулил Румынией и сумел получить второй мандат.
С этой целью, утверждают местные СМИ, Бэсеску значительно усилил роль спецслужб — дал им полномочия и бюджеты. Под предлогом интересов национальной безопасности они получили «зеленый свет» для повсеместной прослушки и слежки. Им также разрешили заниматься бизнесом и открывать фирмы, внедрять агентов в администрацию, юстицию, прессу...
Опираясь на этот мощный ресурс, Бэсеску оседлал тему борьбы с коррупцией, которая открывала ему неограниченные возможности маневра. Но когда его президентство закончилось и он покинул резиденцию Котрочень, пригретая на груди змея ужалила своего родителя: под следствием по делу о коррупции оказался сам экс-президент, а также ряд его родственников и соратников. Теперь Бэсеску уверяет, что строил правовое государство, но силовые ведомства-де вырвались из-под контроля, забрали чрезмерную власть и сегодня правят сами — из тени.
О злоупотреблениях прокуроров в Румынии говорят все громче. Местные обозреватели утверждают, что уголовные дела заведены почти на всех видных политиков и бизнесменов, а ход им дается в нужный момент. «В истории Румынии прокуроры часто делали грязную работу,— напоминает ”Огоньку“ публицист Ион Кристою.— Власть использовала их в политических целях — чтобы скомпрометировать оппонента. Прокуроры фабриковали политические процессы после 23 августа 1944 года, они переметнулись на сторону новой власти и в 1990-м…»