Обозрение армии и флотаОбщество

Помощники РПКСН

Нарастающее в мире военное напряжение медленно, но верно поднимает вероятность прямого столкновения России с НАТО, и, возможно, не только на Украине. При этом полномасштабный конфликт с такой страной как Россия невозможен без массированного применения ядерного оружия, в том числе стратегического.

Единственное, что может надежно удерживать противника от ядерного нападения – гарантия удара возмездия.

Значительная, более 40% доля стратегических ядерных зарядов России находятся на баллистических ракетах подводных лодок (БРПЛ), носителями которых являются ракетные подводные крейсера стратегического назначения (РПКСН) Военно‑морского флота (ВМФ) России.

Подобная роль у флота с одной стороны, возникла не просто так, а с другой, требует поддерживать определенные оперативно-тактические возможности флота, к текущему уровню которых на сегодня есть серьезные вопросы.

Роль флота в структуре ядерного сдерживания

Появление межконтинентальных баллистических ракет (МБР) позволило США, а потом СССР, атаковать цели на другом континенте за считанные десятки минут.

Наращивание численности таких МБР, которое началось в 60‑х годах ХХ века, сделало последствия потенциального ядерного удара катастрофическими.

Наращивание точности МБР, эффективная разведка, позволяющая установить места расположения шахтных пусковых установок (ШПУ) с МБР противника, породили возможность нанесения так называемого «обезоруживающего удара» – удара в котором главной целью являются средства ответного удара, в современных условиях это, в первую очередь, позиции МБР атакуемой стороны.

Появление систем предупреждения о ракетном нападении (СПРН), состоящих их спутников оптико‑электронной разведки, способных засечь факелы двигателей стартующих ракет, и радиолокационных станций (РЛС), сделало возможным обнаружение ракетной атаки в момент ее начала. Развитие средств связи и автоматизации пуска ракет сделало возможным так называемый «ответно‑встречный» удар – пуск МБР по противнику после момента пуска им его МБР, но до поражения ими назначенных целей.

Специфика ответно‑встречного удара – риск пуска ракет по ошибке. Известны случаи ложного срабатывания СПРН, как в США, так и в СССР.

Вполне возможно предположить ситуацию, когда сразу в момент ее срабатывания нельзя достоверно понять, на самом ли деле идет атака, или нет. В таких условиях необходимость нанесения ответно‑встречного удара не ясна, так как если он будет нанесен по ошибке, то последствия для нанесшей его страны будут катастрофическими, так как она сама может подвергнуться ответно‑встречному ядерному удару и в любом случае втянется в широкомасштабную ядерную войну.

В таких условиях в США много десятилетий назад была сделана ставка не на ответно-встречный, а на гарантированный ответный удар.

В отличие от ответно‑встречного удара, ответный удар наносится тогда, когда первый удар противника нанесен, причем даже если ШПУ с МБР уничтожены.

Готовность страны к ответному удару имеет огромное значение – противник знает, что даже если его ракеты достигнут целей, то потери от ответного удара полностью обесценят любые его военные успехи.

США в свое время приложили огромные усилия к формированию системы гарантированного ответного ядерного удара.

Появление у СССР своего ядерного оружия и первых средств его доставки до территории США, заставило Стратегическое авиационное командование США развить систему боевого дежурства готовых к удару бомбардировщиков на аэродромах и в воздухе (в воздухе дежурство выполнялось недолго в ходе операции «Железный купол», на аэродромах оно продолжалось даже некоторое время после распада СССР). Изучение их опыта показывает, что многие десятки или в некоторых случаях более сотни бомбардировщиков, имеющих на борту термоядерные бомбы и в некоторых случаях управляемые или аэробаллистические ракеты с термоядерной боевой частью, успевали выйти из‑под гипотетического превентивного удара со стороны СССР, причем в их распоряжении было бы достаточное для одного налета на советскую территорию самолетов‑заправщиков.

Последующее появление МБР, и их массовое поступление на вооружение давало шансы на то, что часть из них переживет гипотетический первый удар со стороны СССР (кроме того, они оставались инструментом ответно‑встречного удара, если все‑таки будет принято решение о его нанесении.

Но главным средством гарантированного ответного удара для США стали атомные подлодки Военно‑морских сил, вооруженные БРПЛ.

Это сделало американский ответный ядерный удар неотвратимым – даже в «пиковые» моменты своей мощи, СССР не имел никаких шансов нанести американским подводным лодкам потери, снизившие бы мощь их залпа до такой, которую СССР мог бы пережить – их просто было крайне трудно найти.

К 80‑м годам ХХ века США окончательно сформировали надежную систему гарантированного ответного удара по любому противнику, главным средством в которой являются стратегические подлодки (в дальнейшем ПЛАРБ – подводная лодка, атомная, ракетная, с баллистическими ракетами).

В СССР после Карибского кризиса также начали практиковаться боевые дежурства подводных лодок с БРПЛ в готовности к удару по территории США, сначала дизель‑электрических подлодок проекта 629, потом первых РПКСН из под самого берега США (отсюда выражение в подплаве шестидесятых и ранних семидесятых – ходить «под Америку»).

По мере роста дальности советских БРПЛ, районы боевых служб советских РПКСН уходили все дальше от американского берега в Мировой океан.

В 80‑е годы произошел резкий, скачкообразный рост могущества американской противолодочной обороны, и взрывной рост боевых возможностей и агрессивности ВМС США.

В результате событий 80‑х годов в Мировом океане, советские РПКСН были оттеснены ближе к территории СССР. В определенный момент, диспаритет в боевых возможностях ВМФ СССР и ВМС США оказался таким, что даже боевые службы в Охотском море или морях Северного Ледовитого океана стали проходить фактически под контролем ВМС США.

Тем не менее, пока количество подлодок в ВМФ было большим, всегда были шансы, что какое‑то количество РПКСН сможет ускользнуть от американского слежения и выполнить боевую задачу.

Это, в свою очередь делало американское ядерное нападение на СССР маловероятным даже при появлении у руководства США желания – это сделать.

Зафиксируем то, как работает сдерживание силами ядерной триады (наземные МБР, стратегическая авиация, подлодки с БРПЛ).

Наземные МБР шахтного базирования – средство сделать ядерный удар массированным, мощным и разрушительным.

Их уязвимость – известное расположение, поэтому если противник сможет провести эффективное ядерное нападение (что очень сложно, но возможно), то значительная часть ШПУ будет уничтожена.

Стратегическая авиация – средство сделать ведение ядерной войны гибким и управляемым. Пока самолеты в воздухе, есть даже шанс начать переговоры о прекращении огня, время полета самолетов на рубеж применения оружия (например, крылатых ракет большой дальности) таково, что при изменении стратегической обстановки и работающей связи, им можно назначить новые цели. Самолеты также можно использовать повторно.

Недостатком авиации как средства ведения ядерной войны является ее уязвимость к первому удару, особенно у российских бомбардировщиков, которые не создавались для такого боевого дежурства, как американские и способностью к массовому вылету на удар без предварительной подготовки практически не обладают.

Подлодки с БРПЛ – средство сделать ответный (не ответно‑встречный) удар неотвратимым. Один РПКСН способен убить десятки миллионов человек за считанные десятки минут. Такие потери лишают войну всякого смысла.

Именно подлодки должны являться гарантией того, что даже при обретении США способности нанести эффективный обезоруживающий первый удар, возмездие за него будет неотвратимым. А следовательно, именно подлодки должны являться гарантией того, что ядерного нападения на нашу страну не будет.

Главным для того, чтобы подводные лодки могли выполнить задачу по ядерному сдерживанию, является обеспечение невозможности их отслеживания противником, причем противником, имеющим серьезное, а в некоторых случаях подавляющее техническое превосходство.

А если дать противнику отследить все РПКСН на боевых службах, то надежность ядерного сдерживания оказывается под большим вопросом – в условиях России, при гибели в бою РПКСН до пуска ими ракет, последним средством ответного удара, которое может быть выведено из‑под американского ядерного удара являются передвижные грунтовые ракетные комплексы (ПГРК) ракетных войск стратегического назначения (РВСН), только небольшое количество которых сможет выжить достаточно долго, чтобы после пропущенного ядерного удара со стороны США запустить свои ракеты в ответ.

Выживание России, таким образом, зависит от того, как ее атомный подплав выполнит свои боевые задачи.

Условия несения боевых служб РПКСН ВМФ в постсоветский период

Стремление США добиваться мирового господства имеет как рациональные причины, так и иррациональные причины. К первым можно отнести, например то, что использование доллара как мировой резервной валюты дает США возможность иметь торговый дефицит в один триллион долларов каждый год, или, говоря по‑простому – каждый год ввозить в свою страну бесплатно товаров на эту сумму. Из иррациональных причин можно отметить диктуемую идеологией «американской исключительности» (фактически одна из форм фашизма) мессианское или даже маниакальное стремление подчинить себе все человечество и переделать его по своему образу и подобию, причем не считаясь с потерями неамериканцев и не выбирая средства.

Подобные обстоятельства и нравственные установки не позволяют правящим кругам и части населения США смириться с самим фактом того, что есть страны, способные защитить себя от американской военной мощи.

Длительное время, в течение Холодной войны, одной из задач многоцелевых атомных подлодок США (а в некоторые моменты истории, главной задачей), было выслеживание советских РПКСН и недопущение ими пуска БРПЛ.

После исчезновения СССР и вместе с ним якобы угрозы для США, которую по утверждению американской пропаганды, создавал советский флот, такие практики не просто не закончились, а получили новое качество.

Американцы, одержимые закреплением и углублением свалившегося им в руки мирового господства стремились лишить Россию возможности защищаться от внезапного нападения.

Ориентируясь на информацию известную из СМИ, воспоминаний военнослужащих, опубликованных в сети Интернет, американские источники и книги, можно установить следующее.

Имея поддержку от стационарных донных акустических систем освещения подводной обстановки (СОПО), космической разведки, развитых надводных сил, патрульной авиации и помощь союзников типа Японии, США заранее и заблаговременно могут установить район нахождения наших подлодок в Мировом океане почти в любой момент времени.

Установив факт, указывающий на присутствие в том или ином районе РПКСН, США отправляют туда многоцелевую подлодку из числа находящихся на боевой службе. Используя превосходство в дальности обнаружения и классификации подводных целей, подлодка ВМС США обнаруживает РПКСН, скрытно с ним сближается и в дальнейшем отслеживает все его перемещения, зачастую с использованием выпускаемой гибкой протяженной буксируемой антенны (ГПБА), входящей в состав гидроакустического комплекса подлодки. Собранные таким образом данные об акустических характеристиках наших ПЛ потом используются всеми противолодочными силами США и НАТО.

На случай, если все виды разведки не смогут штатно сработать, США держат у наших баз минимум по одной многоцелевой подлодке. Считается, что этого достаточно для исключения возможности скрытного выхода наших РПКСН (да и многоцелевых подлодок тоже) в районы боевых служб, так как многоцелевая подлодка и сама может обнаруживать подводные цели, без помощи извне.