Фантом диверсанта
Дочь советского писателя Юлиана Семёнова Ольга вспоминала, что больше всего её отца во время встречи с Отто Скорцени, состоявшейся в 1970-х в Мадриде, потрясли не откровения главного диверсанта наци, а эпизод в ресторане: «...Метрдотель встретил Скорцени гитлеровским приветствием “хайль!”. Скорцени привычно взбросил руку и чуть одёрнул пиджак, словно на нём был френч с эсэсовскими рунами».
Очень австрийский поляк
По меркам середины ХХ века Отто Скорцени был огромного роста — 193 см. Если не зная, кто он такой, смотреть на его фото в гражданской одежде и пытаться определить национальность, можно предположить, что этот гигант с серо-зелёными глазами навыкате и нагловатой улыбкой — славянин. По сути, так оно и есть — предки Отто, носившие фамилию Скоженый, пришли в Вену из польской деревни Скоженцин (Skorzęcin — отсюда и фамилия). Но поляком, славянином Отто Скорцени себя никогда не считал.
Родился Отто Скорцени 12 июня 1908 года в Австрии, в Вене, в семье инженера и собирался пойти по стопам отца, поступив в Высшую техническую школу. Среди венских буршей — членов студенческого братства, культивировавшего образ жизни и представления о чести XIX века, в то время были популярны дуэли, в том числе на шпагах. Всю жизнь Скорцени гордился шрамом, полученным на такой дуэли (всего, говорят, участвовал в пятнадцати), и даже на фото старался чуть повернуться «рабочей» — левой стороной, чтобы было лучше видно.
Злые языки, правда, утверждали, что никакой дуэли не было и щёку студента рассёк нож в пьяной драке, но старший товарищ Отто, тоже гордившийся шрамом на левой щеке, адвокат Эрнст Кальтенбруннер этому наверняка не верил. Именно доктор Кальтенбруннер, вступивший в нацистскую партию в 1930 году, привлёк к движению «коричневых» молодого инженера-строителя. Скорцени вступил в НСДАП в 1931-м, скоро стал членом штурмового отряда СА, а в 1934-м его принял в свои ряды «чёрный орден» СС.
Возможно, в стремлении выходца из польской семьи к нацизму имелось что-то от комплекса неполноценности. Скорцени так хотелось, чтобы его считали настоящим австрийцем, а потом и истинным арийцем, что он превзошёл в своём желании выглядеть таковым многих настоящих немцев. Когда в 1938 году Германия поглотила Австрию, Скорцени не просто приветствовал аншлюс, он командовал отрядом, арестовавшим президента страны Вильгельма Микласа и канцлера Курта Шушнига.
Всё это время Скорцени действительно работал инженером-строителем. И тосковал по настоящему делу — по войне. Служба в штурмовых отрядах долго оставалась для него чем-то вроде хобби. Лишь с началом Второй мировой он получил легальный шанс бросить в топку все эти чертежи, а заодно и кого прикажут командиры. Хотел поступить в люфтваффе, но куда с таким ростом и фигурой, да ещё когда тебе уже за тридцать?
Меняя воинские части, но всё ещё оставаясь военным инженером, Скорцени успел поучаствовать в оккупации Франции и Югославии, пока летом 1941 года не оказался на страшном Восточном фронте. Уже в августе он попал в госпиталь. И ладно бы — поймал осколок или большевистскую пулю, так нет — свалила банальная дизентерия. Впрочем, был награждён Железным крестом 2-го класса — самой массовой наградой вермахта, и снова вернулся к боевым действиям, причём весьма удачно для собственной жизни. В декабре того же года, когда его дивизия оказалась под ударом Красной армии в районе Истры и Волоколамска и потеряла до 60 процентов личного состава, Скорцени в санитарном поезде ехал в Вену — лечиться от воспаления мочевого пузыря. Русский климат не подходил ему совершенно точно.