С родины его выслали за тунеядство

Караван историйКультура

Олег Целков: «Я хочу только рисовать и любить Тоню»

С родины его выслали за тунеядство, и с конца семидесятых он живет во Франции, завидно продается и каждый день самозабвенно рисует своего неповторимого, полного загадок героя. Но самой большой удачей Олег Николаевич считает жену Тоню — красавицу-актрису Антонину Боброву, которая рядом уже полвека.

Беседовала Алина Тукалло

Фото: Nicolas Hidiro/Из архива О. Целкова

— Олег Николаевич, вы один из самых дорогих современных художников. Это как-то греет самолюбие?

— Цена на картины к моей работе никакого отношения не имеет, я же не для денег пишу. Любой мастеровой — сапожник или портной — если талантлив, а не дай бог гениален, живет только одним: у него постоянно руки чешутся. Так и у меня. А известен я скорее среди русских, мое искусство им понятнее. Совсем не жалею об этом, наоборот, очень даже горд. Французы не испытали того, что выпало на долю нашему человеку, они живут собственными переживаниями. У них есть какая-нибудь там Брижит Бардо, и ее, допустим, обокрали...

Вообще, предпочитаю не мыслить себя в разряде великих или ведущих. Считаю, что настоящий художник не имеет права носить ордена, медали, погоны. Для него это столь же позорно, как нищему вырядиться королем. По-моему, нет ничего честнее и умнее стихов Пастернака: «Быть знаменитым некрасиво. Не это подымает ввысь. Не надо заводить архива, над рукописями трястись». Один советский писатель писал письма знакомым и копию тут же отсылал в архив ЦК.

— И что, следуя завету Бориса Леонидовича, архива не заводили? И не сохранили письма Евтушенко, Бродского, Высоцкого, с которыми дружили?

— Кстати, про Евтушенко. У него в Переделкино была самая большая коллекция моих картин. Сейчас они — в его музее. Женя, с которым дружил с самой молодости, лет с двадцати, мои письма наверняка хранил, а вот я их не собираю, прочитал — и в корзину. Так что нет у меня архивов.

Фото: из архива О. Целкова

С самого начала, еще в художественной школе, будучи в профессиональном отношении абсолютно безграмотным, я занимался только одним — пытался делать искусство, которое трудно к чему-либо привязать, прилепить, трудно определить или дать ему название. С молодых лет не метил ни в какой музей и в Третьяковку не мечтал попасть, хотя там есть пара моих картин. Первый раз пришел туда в пятнадцать лет, когда поступил в МСХШ, и ровным счетом ничего не понял. И не почувствовал ничего, кроме усталости. Правда, несколько вещей меня остановили, и одна из них — Христос Рублева. А ведь я тогда не то что о Рублеве, о Христе-то лишь краем уха слыхал.

Я же из Тушино, из Подмосковья (к столице город присоединен в 1960 году. — Прим. ред.). Жил, между прочим, в одном доме со Львом Яшиным, его отец с моей мамой в одном цехе работали. В Тушино был военный завод — сплошной рабочий класс, и Христа у нас не знали. До пятнадцати лет я ни художников живых не видел, ни картин, кроме как в журнале «Огонек». Иногда папа приносил и показывал: вот, говорил, Левитан, а вот — «Три богатыря», замечательные картины.

Жили мы на канале Москва — Волга, вырытом сотнями тысяч зэков, по сути на костях. Как у Некрасова: «А по бокамто все косточки русские... Сколько их! Ванечка, знаешь ли ты?» Осенью 1941-го канал превратился в линию фронта. Защитников родины загнали на передовую и посадили с пулеметами, а когда немцы взяли их в плен, объявили предателями.

Этих самых «предателей» в послевоенные годы — без рук, без ног, на тележках с подшипниками — полно было вокруг нашего рынка, где стояли пивные ларьки и на каждом шагу продавали по полстакана водки. И где только подшипники-то брали? Это же надо и колесики найти, и досочку к ним приладить, чтобы сидеть на ней задницей. Асфальта вокруг рынка нет, лужи, грязь, мужички все пьяненькие в сосиску, смеются. Я, мальчишка, страшно удивлялся, потому что всех проходящих баб они за юбки дергали. И вдруг однажды все исчезли... Лет через десять, когда уже учился в Ленинграде, узнал, что Сталин отправил их на Север к чертовой матери, чтобы глаза не мозолили.

Калеками у нас были не только участники войны, но и мальчишки — те, что попадали под трамвай, когда соскакивали с подножки. Однажды у меня на глазах трамвай круг выдал, отъехал, смотрю — соседский семилетний парнишка лежит без ноги. Да что там, я и сам никогда остановки не дожидался. Возвращаясь из школы, проталкивался к выходу, повисал на подножке, а когда вагон начинал тормозить, спрыгивал с этюдником, перекинутым через плечо, и бежал домой.

Чем занимались мои земляки? Вкалывали, пили водку, вечерами на танцах пырялись ножами. Могли, разгорячившись спиртным, разбить витрину магазина и сесть в тюрьму. Или бросить в лицо товарищу кусок негашеной извести... Тушинские ребята были злыми, хулиганистыми. Отцов нет, матери в цеху с утра до ночи пашут, дети без присмотра. В школе чуть что — драка: пойдем встряхнемся — встают в круг, начинают друг другу морды бить.

«Автопортрет с женой», 1976 год. Фото: из архива О. Целкова/Коллекция Антонины Целковой

— Как же в такой приземленной среде у вас прорезался художественный талант?

— Уже тогда чувствовал, что я как отшибленный, чужой совсем. Дружил с парнем, который учился в МСХШ. Его исключили за неуспеваемость по общеобразовательным предметам, но рисовал-то он хорошо. Друг рассказал, что напротив Третьяковки есть школа и в ней все другое — и дети, и преподаватели. Там учились отпрыски Шостаковича, Дунаевского, других знаменитостей, и в шутку заведение называли «Школа детей одаренных родителей».

Я туда пришел, ожидая увидеть пир красок, поразительные цвета, но меня, в искусстве совсем неграмотного, поразила необыкновенная бедность: все рисунки, висевшие в коридоре, а это была выставка лучших ученических работ, казались повторением одного и того же натурщика, совершенно неотличимые друг от друга. Подумал: в какое же убожество я попал! Следом посетила другая мысль: а что же это означает?! И прямо со вступительного экзамена, сам того не осознавая и не понимая, какая политическая обстановка меня окружала, сделался бунтарем. А шел, между прочим, 1949-й год.

Перед экзаменом с папой пошли и купили мне резинку и карандаш (не карандаши!). Отец напутствовал: «Старайся, старайся». В сущности, я первый раз рисовал карандашом натюрморт, рисовал как мальчишка с улицы, другие же ребята поставили несколько точек, провели пару линий, показывая, как надо рисовать грамотно. Ведь к поступлению в МСХШ они готовились по несколько лет. Услышал, как парень за моей спиной сказал «сено-солома», видимо имея в виду мои неумелые штрихи.

На экзамен по живописи отвели четыре часа, а я вообще не знал, с какой стороны подступиться к картине. Ни одна краска из тех, что выдали, точно не передавала цвет красной драпировки, которую должен нарисовать. И тогда я выбрал самую яркую, потом это стало моим кредо на всю жизнь.

«Групповой портрет с арбузами», 1963 год. Фото: из архива О. Целкова/Tsukanov Family Foundation

Ближе к концу экзамена за моей спиной возник какой-то человек, потоптался, убежал, затем вернулся, и с ним еще пять — директор и педагоги, но я этого не знал. Спрашивают: «Почему ты так странно рисуешь?» Ответил, что у меня нет похожего красного цвета. «Ты нигде не учился? — продолжают. — И почему бутылку изобразил не такой, как здесь?»

Авторизуйтесь, чтобы продолжить чтение. Это быстро и бесплатно.

Регистрируясь, я принимаю условия использования

Рекомендуемые статьи

Клавдия Коршунова: «Как в самом начале пути...» Клавдия Коршунова: «Как в самом начале пути...»

В юности у меня была странная фантазия

Караван историй
10 вещей, возникших благодаря войнам 10 вещей, возникших благодаря войнам

Война, как ни странно, способна не только на разрушение, но и на созидание

Популярная механика
Вера Таривердиева: Вера Таривердиева:

В судьбе Микаэла Таривердиева не было ничего случайного

Караван историй
Первобытное мышление: как научиться видеть знаки Вселенной Первобытное мышление: как научиться видеть знаки Вселенной

Возможно, нам следует возвращаться к глубинной сущности и доверять интуиции

Psychologies
Лариса Вербицкая: «Не хочу загадывать наперед, но ничего и не исключаю» Лариса Вербицкая: «Не хочу загадывать наперед, но ничего и не исключаю»

На старте карьеры на телевидении хрупкую блондинку называли Снежной королевой

Караван историй
«Вам не удастся разбогатеть на нашей криптовалюте»: Telegram раскрыл детали блокчейн-проекта Павла Дурова «Вам не удастся разбогатеть на нашей криптовалюте»: Telegram раскрыл детали блокчейн-проекта Павла Дурова

Telegram рассказал о платформе TON и криптовалюте Gram

Forbes
Диана Вишнёва: Матч в контексте Диана Вишнёва: Матч в контексте

Очерк Сергея Николаевича о Диане Вишнёвой, балерине Мариинского театра

СНОБ
Двенадцатая жена императора Двенадцатая жена императора

Шпионско-детективная история про румынскую танцовщицу, ставшую женой императора

Дилетант
Андрей Руденский: «Если бы думал, что я как все, не пошел бы в актеры» Андрей Руденский: «Если бы думал, что я как все, не пошел бы в актеры»

«Нет... Вас никогда не будут снимать. Ваше лицо — для рекламы одеколона»

Караван историй
Итоги десятилетия: выхода нет. Почему нынешний российский режим ждет печальная судьба Итоги десятилетия: выхода нет. Почему нынешний российский режим ждет печальная судьба

Десять лет назад в России был другой президент и Твиттер был новинкой

СНОБ
Список лучших американских комедий всех времен (и они незабываемые) Список лучших американских комедий всех времен (и они незабываемые)

Американские комедии, которые прошли проверку временем

Playboy
Жестко выстроенная вертикаль: как, по версии следствия, братья Магомедовы расхищали 11 млрд бюджетных рублей Жестко выстроенная вертикаль: как, по версии следствия, братья Магомедовы расхищали 11 млрд бюджетных рублей

Магомедовы выстроили на базе группы «Сумма» преступное сообщество

Forbes
Губернатор Андрей Клычков: Никакая экономика не будет развиваться, если мы будем социально деградировать Губернатор Андрей Клычков: Никакая экономика не будет развиваться, если мы будем социально деградировать

Андрей Клычков о том, чем отличается работа законодателя и чиновника

СНОБ
Эмоциональные ловушки, которые мы расставляем для детей Эмоциональные ловушки, которые мы расставляем для детей

Представьте себе ловушку, как невидимый эмоциональный капкан

Psychologies
Дали огня Дали огня

Все, что вы хотели знать о Сальвадоре Дали, ищите в ретроспективе Манежа

Vogue
Вызов на ковер Вызов на ковер

Получив приглашение на «Оскар», беритесь за телефон

Tatler
Как убрать запах из обуви: пошаговая инструкция по борьбе с неприятностью Как убрать запах из обуви: пошаговая инструкция по борьбе с неприятностью

Как избавиться от запаха в обуви и что вызывает его появление

Playboy
15 мыслей Яна Яновского 15 мыслей Яна Яновского

Инвестбанкир Ян Яновский — о завещании и счастье

GQ
Александр Цыпкин: «Блокирую всех, кто не выказывает восхищения. Почти...» Александр Цыпкин: «Блокирую всех, кто не выказывает восхищения. Почти...»

Слово «неудобно» вообще не про меня

Караван историй
11-летняя программистка — о школе, своей компании и Google 11-летняя программистка — о школе, своей компании и Google

К 11 годам Самайра Мехта стала автором обучающих игр

РБК
Полезно. Супер Полезно. Супер

Что такое суперфуды и могут ли они спасти человечество?

GQ
Загадочный банк, который стоит за бумом финтех-стартапов: расследование Forbes USA Загадочный банк, который стоит за бумом финтех-стартапов: расследование Forbes USA

В планах Cross River стать поставщиком финансовых услуг для финтех-индустрии

Forbes
«Иногда хочется потерять все деньги»: Оскар Хартманн об инвестициях в недвижимость и личном бессмертии «Иногда хочется потерять все деньги»: Оскар Хартманн об инвестициях в недвижимость и личном бессмертии

Предприниматель Оскар Хартманн рассказал о трудной судьбе венчурного капиталиста

Forbes
Потребительский терроризм: почему защита прав дольщиков привела к незащищенности застройщиков? Потребительский терроризм: почему защита прав дольщиков привела к незащищенности застройщиков?

Потребительский терроризм – это злоупотребление правом, или мошенничество

Forbes
Как пользоваться патчами для глаз, чтобы избавиться от отеков навсегда Как пользоваться патчами для глаз, чтобы избавиться от отеков навсегда

Как правильно пользоваться патчами для глаз, чтобы победить взгляд «панды»

Cosmopolitan
Что мы знаем о внеземных жителях 130 лет спустя? Что мы знаем о внеземных жителях 130 лет спустя?

Как мечтали в прошлом о жизни на других планетах, и как о ней рассуждают сейчас?

Наука и жизнь
5 великих вещей, придуманных во сне 5 великих вещей, придуманных во сне

Про сон Менделеева ты уже знаешь, а вот про эти сновидения — нет

Maxim
5 способов выработать привычку к занятиям спортом (бро, ты сможешь) 5 способов выработать привычку к занятиям спортом (бро, ты сможешь)

Как сделать выполнение упражнений привычкой

Playboy
«Никто никогда мне ничего не дарил»: миллиардер Алишер Усманов дал интервью FT «Никто никогда мне ничего не дарил»: миллиардер Алишер Усманов дал интервью FT

Российский миллиардер Алишер Усманов впервые за десять с лишним лет дал интервью

Forbes
81 миллион за флакон: чем пахнут самые дорогие ароматы мира 81 миллион за флакон: чем пахнут самые дорогие ароматы мира

Как пахнут самые дорогие ароматы

Cosmopolitan
Открыть в приложении