«Раньше было лучше», или «Золотой век» и теория вырождения

Знание – силаИстория

Теория вырождения: вниз по лестнице, ведущей вверх

Борис Жуков

Чезаре Ломброзо. Типы преступников. Из книги «L'uomo delinquente» («Преступный человек»). 1876 год

Теории неполноценности

Эта статья – первая в серии о трех больших идеях, очень сильно повлиявших не только на науку, но и на всю культуру развитых стран XIX—XX веков. Речь пойдет о теории вырождения (дегенерации), расовой теории («научном расизме») и евгенике. Все три идеи выдвигались и поддерживались крупными (а порой и выдающимися) учеными своего времени, все они претендовали на научность, все стали весьма популярны как в научной среде, так и в обществе в целом. Они эволюционировали, видоизменялись, дробились на более частные течения и направления. Они легко и органично сочетались друг с другом, но каждая из них могла существовать и в «чистом» виде. Они причудливым образом взаимодействовали с современной им наукой – не только включая в свой арсенал и интерпретируя со своих позиций новейшие теории и открытия, но и в свою очередь влияя на них. Все три доктрины опирались на идею неравноценности людей, предполагавшую, что человеческую популяцию можно разделить на разные категории по степени физической и умственной полноценности. Но у каждой из них были свои критерии такого разделения и свой ответ на вопрос о том, откуда возникает такая неравноценность.

Некоторые читатели спросят: зачем сегодня писать об этом? Все три идеи сегодня отвергнуты наукой, вышли из моды в обществе и циркулируют только в каких-то маргинальных кругах. Но, во‑первых, тем-то они и интересны: на их примере можно проследить, как идеи, не имеющие совершенно никаких оснований (точнее, не подтвержденные никакими фактами), надолго укоренились в умах не только обывателей, но и ученых. А во‑вторых, не стоит недооценивать живучести старых заблуждений. Как мы увидим, по крайней мере некоторые из них сегодня возвращаются в новом обличье.

Венера Виллендорфская, палеолит

Представление о том, что люди от поколения к поколению становятся все хуже как в физическом, так и в моральном отношении, тянется из глубокой древности. Оно органично входит в мифологему «золотого века», зафиксированную у множества разных народов: у шумеров и австралийских аборигенов, скандинавов и ацтеков, египтян и китайцев, в библейской и буддистской традициях. В европейской культуре оно восходит к античной цивилизации, к поэмам Гесиода и Овидия. Отголоски его звучат и у философов и поэтов Нового времени.

Трудно сказать, почему люди всех времен и культур так тяготеют к мысли, что «раньше все было лучше». Во всяком случае попытки увидеть в этом реакцию на какие-то социально-экономические изменения явно несостоятельны: откуда бы тогда взяться этому мотиву в мифологии, скажем, австралийских аборигенов, не прошедших даже неолитической революции? Видимо, такое мироощущение присуще человеческому мышлению как таковому.

Мы не будем обсуждать здесь вопрос, почему это так и каким образом у тех же народов образ могучих, всегда здоровых, живущих веками (а то и вовсе бессмертных), мудрых и праведных предков мирно уживается с представлением о тех же предках как о жалких и беспомощных существах, ничего не умевших и жестоко страдавших от всех мыслимых напастей, пока над ними не сжалился какой-нибудь бог или культурный герой и не научил их всем знаниям и ремеслам, а заодно и нравственным нормам. Нам сейчас важно, что эта идея всегда присутствовала в европейской культуре – как «высокой», так и низовой, народной, – но до середины XIX века пребывала в своего рода латентном состоянии. Она не была предметом оживленных дискуссий, не порождала специальных исследований и уж тем более не выливалась ни в какие практические меры.

Бенедикт Огюстен Морель

Эта ситуация начала быстро меняться после того, как в 1857 году виднейший французский психиатр Бенедикт Огюстен Морель опубликовал фундаментальный труд «Трактат о физическом, умственном и нравственном вырождении человеческого вида». Наблюдая в течение многих лет людей, страдающих самыми разными психическими заболеваниями, Морель пришел к выводу, что патологии – особенно психические, – однажды проявившись, способны не только передаваться по наследству, но и усиливаться от поколения к поколению, приводя в итоге к угасанию и пресечению пораженного ими рода. Этот процесс Морель назвал dégénérescence (по-русски обычно используется термин «вырождение», но нередко употребляется слово «дегенерация»). Он сформулировал «закон четырех поколений». У первого поколения симптомы сравнительно безобидны: нервный темперамент, «нравственные пороки» (так, как это понималось в середине XIX века) и нарушения мозгового кровообращения. Для второго поколения, по мнению Мореля, характерны апоплексия, алкоголизм и «неврозы» (к которым он относил, в частности, эпилепсию, истерию и ипохондрию). В третьем поколении усиливающаяся патология проявляется уже в виде душевных болезней и социальной несостоятельности, а в четвертом уже можно наблюдать врожденное слабоумие или кретинизм. Психическим нарушениям сопутствуют и характерные анатомические «метки» (стигматы) – асимметричное лицо, косоглазие, кривые или слишком крупные зубы, заячья губа, плоское или, наоборот, «готическое» нёбо и т. д., – вероятность развития и выраженность которых также нарастают от поколения к поколению.

Бенедикт Огюстен Морель. Иллюстрация из «Трактата о физическом, умственном и нравственном вырождении человеческого вида»

Причины возникновения первоначальной патологии, по Морелю, могут быть самыми разными: их может вызвать и голод, и интоксикация (самого разного происхождения – от пищевых отравлений и вредного производства до «болотных миазмов», считавшихся в те времена причиной малярии), и перенесенные инфекции… Немалый вклад приписывался неумеренному потреблению алкоголя, обжорству, сексуальной распущенности. Но происхождение первоначальной патологии влияет на ее дальнейшее развитие не больше, чем на распространение пожара – его исходная причина: брошенный окурок, выскочивший из печки уголек или неудачно упавшая свечка. Хотя теория Ламарка в это время все еще оставалась маргинальной, все же многие ученые полагали, что изменения, происходящие с организмом в течение жизни, могут в какой-то мере или с какой-то вероятностью передаваться потомкам. В частности, эта идея была довольно подробно проработана в умозрительной теории наследственности, выдвинутой в 1847–1850 годах французским медиком Проспером Люка. Морель опирался именно на трактат Люка, но в своей теории пошел дальше: болезненные явления могут не только передаваться, но и усиливаться – как трещина в стене, однажды возникнув, будет расти и ветвиться, пока стена не рухнет.

Так или иначе, теория Мореля с самого начала оказалась в центре общественного внимания. Ощущение нарастающей порчи человеческой природы, умственного и нравственного убожества отпрысков самых блестящих семейств и прежде было присуще немалой части образованного общества. Но теперь это было не старческое брюзжание, не субъективное впечатление того или иного философствующего пессимиста, а мнение выдающегося ученого, подкрепленное большим массивом клинических наблюдений. Для образованного общества устами Мореля выносила свой вердикт сама наука – объективная и беспристрастная.

Не будем сейчас, с высоты наших сегодняшних знаний обсуждать, насколько научной была тогдашняя медицина вообще и психиатрия – в особенности. (На самом деле научная психиатрия в ту пору только-только начинала складываться.) Продуктивнее будет задаться вопросом: а как это сочеталось с верой в неуклонный прогресс, столь характерной для тогдашних просвещенных умов?

Для самого Мореля этого противоречия не существовало: он придерживался традиционной библейской версии происхождения человека. Собственно, и само вырождение было для него проявлением порчи исходно совершенной человеческой природы, естественным следствием грехопадения Адама и Евы. Но уже через два года после выхода трактата Мореля ученый мир и все образованное общество сотрясла другая книга – «Происхождение видов». И хотя о происхождении нашего собственного вида в ней была сказана всего одна предельно общая фраза, идея, что человек – не результат творения, а продукт эволюции, в считаные годы завоевала умы.

В этой статье, как и в статьях, посвященных двум другим некогда популярным концепциям, мы не раз будем вспоминать теорию Дарвина и то, как она повлияла на предметы, о которых здесь повествуется. Парадоксальным образом начинать приходится с идеи, которая действительно утвердилась в умах благодаря «дарвиновской революции», но которой при этом в самой теории Дарвина… не было. А именно – с представления об эволюции прежде всего как о неуклонном восхождении от низшего к высшему, от простого к сложному, от менее совершенного к более совершенному.

Авторизуйтесь, чтобы продолжить чтение. Это быстро и бесплатно.

Регистрируясь, я принимаю условия использования

Рекомендуемые статьи

Был ли аншлюс ГДР? Был ли аншлюс ГДР?

Читаем новый единый учебник всеобщей истории для 11 класса

Дилетант
Слегка несдержанный Слегка несдержанный

Квартира со сдержанным, но при этом эмоциональным интерьером

Идеи Вашего Дома
Продуманный безумец Продуманный безумец

В Петербурге XIX века встречались порой весьма оригинальные личности

Дилетант
Ты «чушпан», а я пацан. О чем сериал «Слово пацана. Кровь на асфальте» Ты «чушпан», а я пацан. О чем сериал «Слово пацана. Кровь на асфальте»

Почему «Слово пацана. Кровь на асфальте» стал таким популярным

Psychologies
«Добрая дочь Витовта» «Добрая дочь Витовта»

Для средневековой истории ребёнок на престоле — практически гарантия смуты

Дилетант
(Не) как у всех (Не) как у всех

Кухня — безупречный образец бесконечных повторений

Grazia
Мириам, сестра пророка Моисея Мириам, сестра пророка Моисея

Удивительная, неординарная личность, чья судьба неотделима от подвигов братьев

Знание – сила
Как праздновали Новый год в царской России и в Советском Союзе? Как праздновали Новый год в царской России и в Советском Союзе?

История праздника, который мы любим больше всего

Караван историй
Желание чего-то иного Желание чего-то иного

Каковы настоящие причины желания все изменить

Psychologies
План Б по-американски План Б по-американски

Как Брэд Питт стал последней голливудской звездой

Weekend
«Худшая компания в нашей истории» «Худшая компания в нашей истории»

Скандальная история ArcelorMittal в Казахстане подходит к концу

Монокль
75% людей принимают приглашение в гости, куда вообще не хотят идти, чтобы никого не обидеть 75% людей принимают приглашение в гости, куда вообще не хотят идти, чтобы никого не обидеть

Что хуже: посетить вечеринку, на которую вы не хотите идти, или остаться дома?

Inc.
Российская память о Первой мировой войне: от раскола к консенсусу? Российская память о Первой мировой войне: от раскола к консенсусу?

Долгие десятилетия память о Первой мировой войне была на задворках истории

Знание – сила
Станция «Динамо» Станция «Динамо»

Анекдоты про жен, отлынивающих от секса, пора переписывать

Добрые советы
Синдром именинника: почему перед днем рождения нам бывает грустно Синдром именинника: почему перед днем рождения нам бывает грустно

Почему перед днем рождения хочется ото всех закрыться в комнате

ТехИнсайдер
«Необъятный мир: Как животные ощущают скрытую от нас реальность» «Необъятный мир: Как животные ощущают скрытую от нас реальность»

Головастики лягушек спасаются из икринок, улавливая присутствие хищника

N+1
Ничего обнадеживающего: как народные сказки учат нас терпеть абьюз Ничего обнадеживающего: как народные сказки учат нас терпеть абьюз

Отрывок из книги «Архетипы в русских сказках»

Forbes
Растениеводы вновь теряют маржу Растениеводы вновь теряют маржу

Зарегулированность отрасли, низкие цены на продукцию и активный рост затрат

Агроинвестор
Мужчина хранил древний метеорит, думая, что это камень с золотом! Интересная история Мужчина хранил древний метеорит, думая, что это камень с золотом! Интересная история

Лишь годы спустя австралиец раскрыл тайну своей очень прочной находки

ТехИнсайдер
Умный дом: как российские технологии преображают жилище Умный дом: как российские технологии преображают жилище

Чем хороши умные дома по-русски

ФедералПресс
Интервью с балериной Мариинского театра Ренатой Шакировой о премьере спектакля «Анюта» Интервью с балериной Мариинского театра Ренатой Шакировой о премьере спектакля «Анюта»

Интервью с балериной Ренатой Шакировой о том, как проходили репетиции балета

СНОБ
Спорно, но задорно Спорно, но задорно

Гарик Харламов вспомнил и проанализировал историю конфликтов в своей жизни

Men Today
Владимир Васильев: «Гонка технологических «вооружений» уже началась» Владимир Васильев: «Гонка технологических «вооружений» уже началась»

Владимир Васильев – о влиянии больших языковых моделей на будущее человека

РБК
Могут ли седые волосы снова стать «цветными»: любопытное исследование Могут ли седые волосы снова стать «цветными»: любопытное исследование

Возможно, в будущем нам не придется закрашивать седину

ТехИнсайдер
История ритуального убийства История ритуального убийства

Книга, в которой подробно описана история краха Советского Союза

Монокль
Атомно-силовой микроскоп отличил дейтерий от водорода в молекуле пентацена Атомно-силовой микроскоп отличил дейтерий от водорода в молекуле пентацена

Теперь электронный парамагнитный резонанс можно измерять и с одной молекулы

N+1
Двухэтажные автобусы, сауны и скалолазание: самые необычные коворкинги в мире Двухэтажные автобусы, сауны и скалолазание: самые необычные коворкинги в мире

Какие появляются пространства, когда коворкинги хотят удивить своих посетителей

Forbes
Есть ли у них шанс выжить? Есть ли у них шанс выжить?

Как живут и выживают народы-изоляты

Зеркало Мира
В центре мира В центре мира

Как ощущается Венеция и есть ли в венецианских буднях время для праздника

Seasons of life
Тейлор Свифт стала человеком года по версии Time: почему одни люди ее боготворят, а другие — на дух не переносят Тейлор Свифт стала человеком года по версии Time: почему одни люди ее боготворят, а другие — на дух не переносят

Тейлор Свифт: за что её любят и за что ненавидят?

Psychologies
Открыть в приложении