«Соль» Александры Зайцевой — мистический триллер о трудных подростках и их проблемах, который полезно прочитать и взрослым. Публикуем фрагмент
В июле в издательстве «Самокат» выходит книга Александры Зайцевой «Соль». Перед нами подростковая повесть, где трое парней и Девчонка (именно так, с большой буквы) живут знойным летом на заброшенной барже. Вокруг появляются собаки, источник опасности, которая всегда рядом и не всегда очевидна, и загадочный Псарь. Ребятам нужно остаться в живых и никого не потерять, а еще лучше – рано или поздно выбраться с баржи, которая раньше казалась райским местом, но превратилась в ловушку. Это триллер, где метафоры взросления чем-то напоминают Голдинга, чем-то – Крапивина, где самое главное – граница между еще детским взглядом на мир и уже совсем взрослым. «Правила жизни» публикуют начало книги, где ребята знакомятся с Девчонкой.
Жека крикнул: «Бегом!» — и мы побежали. Все трое, и Жека тоже. Пересекли пустынную парковку торгового центра, взлетели на пешеходный мост, толкая тележки по пандусам с обеих сторон от лестницы, и на середине моста остановились. Мы всегда замираем здесь, над трассой, даже без команды Жеки. Просто хочется стоять и смотреть. Я у перил, Жека позади, Мишка чуть сбоку, хрипло дышит у моего плеча. Мишка толстоват, ему трудно бегать наравне с нами
— Почему оно всегда розовое? — в который раз удивился Мишка.
Ответа у нас не было.
Мне, например, всё равно. Розовое небо ничем не хуже голубого. Раньше оно бывало таким на рассвете или когда закат, сейчас — всё время, кроме ночи. Ночь осталась чёрной.
Я перегнулся через перила и плюнул. Проследил за полётом слюны, чтобы увидеть, как внизу, на светло-сером асфальте, появится тёмное пятнышко. Оно — доказательство, что я есть.
Вот бы проехала машина, пусть только одна, пусть далеко, как доказательство, что здесь возможно что-то новое. Но трасса пуста. Мы можем весь день ходить по ней взад и вперёд, ничего не опасаясь, но это скучно, бегать по мосту интереснее. К тому же, с высоты видны дальние холмы, редкие заросли длинного, иссушенного камыша и просоленные пустыри до самого горизонта — нечёткого, будто задымлённого.
Когда становится слишком жарко, соль из земли проступает сильнее и переливается на солнце. Сейчас соли много, издали она похожа на снег. Временами взгляд цепляется за корявое дерево или развалины, но их всего ничего: город в другой стороне, где-то у нас за спинами. Ходить туда лень, тем более — по жаре. Жека говорит, что пока здесь всего хватает, город нам не нужен, и мы не спорим. Верить Жеке удобно, можно не напрягаться и просто быть. Как песок, как лето, как колючие шары перекати-поля. Иногда по ночам мы их поджигаем и запускаем в степь, эти сухие круглые колючки. Ветер гонит их по ровному полю, огонь мечется во тьме, и становится немного жутко. Но это хорошая жуть, вроде восхищения.
— Эй, Кухня, чего тормозишь? — окликнул Жека.
Я обернулся. Мишка уже перешёл мост и собирался спускаться, его тележка стояла на пандусе передними колёсами. Она нормально так смотрелась, доверху набитая разноцветными воздушными шариками, хоть фоткай на рекламные плакаты всяких торжеств. Да, шарики — вроде обещания праздника, Мишка напихал их от души. У меня тот же груз. И у Жеки.