_Не музыка еще, уже не шум
Как научить машину сочинять музыку и писать картины
Умением компьютеров торговать на бирже, распознавать лица, прокладывать маршруты, обыгрывать человека во все более сложные игры (го уже позади, впереди – покер и старкрафт) уже сложно кого-то удивить. Какой бы ни была практическая задача, кажется, что с помощью волшебного слова «нейросеть» скоро можно решить и ее. Все, что останется нам с вами, – приглядывать за машинами, посвятив себя свободному творчеству. Есть лишь одна проблема: компьютеры, похоже, скоро станут соперничать с людьми даже в творчестве – по крайней мере, инженеры ведущих IT-компаний уже плотно занимаются этим вопросом.
Дуглас Эк, атлетичный мужчина в хипстерских очках и клетчатой рубашке, показывает презентацию с десятком цветных спектрограмм. Он кликает на одну из них, и зал, наполненный инженерами и журналистами, вдруг оглушают гитарные риффы. «Это Metallica», – объясняет Эк присутствующим, большинство из которых подобное явно слышат впервые. «А вот, например, Диззи Гиллеспи», – Эк переключает спектрограмму, гитарные риффы сменяются джазовыми трубами, и зал облегченно выдыхает. Обе записи действительно напоминают какие-то неизданные треки музыкантов, но даже самый преданный фанат не сможет их узнать. Это не редкие демо и даже не нарезка отдельных фрагментов – это полностью синтетические фонограммы, автором которых является не человек, а нейросеть, которую Дуг и его команда разрабатывают в рамках проекта Magenta.
Проект Magenta – одна из команд внутри Google Brain, исследовательского подразделения глобального поисковика, которое объединяет людей, занимающихся экспериментальными подходами в области машинного интеллекта. Здесь была создана первая система, распознающая котов на видеозаписях, здесь учат нейросети соревноваться в выдумывании шифров и улучшать машинный перевод. Но даже в такой пестрой компании команда «Мадженты» выглядит немного эксцентрично: Дуглас и его сотрудники хотят использовать машинное обучение не для решения каких-то практических задач, а чтобы компьютер смог писать музыку и заниматься искусством. «Зачем?» – спросите вы. В Magenta задают другие вопросы: «Если это возможно, то как? Есть нет, то почему?» – именно так звучит слоган проекта.
Вальс на костях
Конечно, эксперименты с созданием «искусственной музыки» проводились задолго до появления и Googlе, и современных компьютеров. Один из первых известных нам опытов приписывается самому Моцарту – речь идет об игре в так называемые музыкальные кости. Они представляли собой обычные игральные кости, которые в соответствии со специальной таблицей позволяли выбрать один из заранее подготовленных коротких музыкальных фрагментов и добавить его в партитуру. Бросая кости много раз, можно было создать до 1116 уникальных вальсов, которые, впрочем, были очень похожи друг на друга. Создание еще одного варианта подобной игры приписывается Гайдну, но, как и в случае с Моцартом, историки не подтверждают его авторства, хотя и признают популярность подобных игр в XVIII веке.
Дальнейшая история «искусственной музыки» связана с авангардистами уже нашего времени – изобретением композитором Иосифом Шиллингером запутанной геометрической системы, которая должна была найти объективные законы музыки, с сюрреалистическими экспериментами Яниса Ксенакиса, который для выбора нот использовал уже не примитивные кости, а распределение Пуассона и т. д. Интересно, что, несмотря на официальную борьбу с формализмом, эксперименты в этом направлении велись и в СССР. Их пионером был математик Рудольф Зарипов: в начале 1960-х годов он получил доступ к одному из первых в стране компьютеров и разработал собственную систему кодирования нот и движения мелодии. ЭВМ, на которой он работал, называлась «Урал», поэтому получившиеся произведения Зарипов назвал «Уральскими напевами». К счастью, и они, и их полифонические версии сохранились, так что при желании их можно послушать.