По косточкам, по косточкам мы слово разберём…
В детстве, как, наверное, многие, я мечтал стать палеонтологом, исследователем давно исчезнувших обитателей нашей планеты. Несмотря на то, что интересы сместились в сторону филологии, интерес к прошлому сохранился. А в вузе я осознал, что в лингвистике тоже существует своего рода палеонтология — направление, где занимаются реконструкцией праязыков. Называется оно сравнительно-историческое языкознание, или компаративистика.
Как самостоятельная и полноценная научная дисциплина компаративистика зародилась в начале XIX века. До того родство языков лишь декларировали, но доказать научными методами не умели.
Первым камнем в фундамент стройного здания компаративистики стало ознакомление европейских филологов и путешественников с санскритом. Казалось бы, где Европа, а где Индия? До XIX века их разделяли многие недели пути, и трудно было бы предположить, что так далеко на востоке есть язык, удивительно похожий на латинский и древнегреческий. Однако ещё в XVI веке итальянский торговец и путешественник Филиппо Сассетти в своих письмах отметил удивительное сходство между некоторыми словами латыни и санскрита. Это подтвердил в XVIII веке британский филолог Уильям Джонс, активно занимавшийся культурой Индии и распространением сведений о ней на Западе. При этом строгого научного обоснования идея родства санскрита с латынью и древнегрече-ским в работах Джонса не получила. Это случилось несколько позже.
Именно поэтому основоположниками сравнительно-исторического языкознания можно назвать Франца Боппа (1791—1867, Германия), Расмуса Кристиана Раска (1787—1832, Дания) и нашего российского лингвиста Александра Христофоровича Востокова (1781—1864).
Каким образом палеонтологи восстанавливают скелет того или иного доисторического существа? Путём логики. Допустим, найдена нижняя челюсть некоего животного. Сравнивая с другими останками, учёные могут предположить, какой должна быть верхняя челюсть. А оттуда — как выглядел череп, как он мог крепиться к хребту. Шаг за шагом, от одной кости к другой… В языко-знании мысль лингвистов развивается примерно таким же образом: учёные сравнивают слова, их части (морфемы), способы и модели словообразования, типы склонения и спряжения, синтаксические конструкции — всё, что имеет отношение к языку. А потом делают заключения.
Ф. Бопп выделил в санскрите, древнегреческом, латинском и готском (старейшем из германских языков) важнейшие глаголы: «есть», «пить», «идти», «нести», «быть» и т. д. То есть слова, которые относятся к жизненно важным и обозначают базовые действия. Сопоставляя корни и окончания, Бопп доказал, что эти языки — родственники. Итогом его исследований стала книга «Сравнительная грамматика санскрита, зенда, армянского, греческого, латинского, литовского, старославянского, готского и немецкого языков» (1833).
Р. К. Раску повезло меньше: свой главный труд «Исследование в области древнесеверного языка, или Происхождение исландского языка» (1818) он издал на датском. Но поскольку в те времена в науке правила бал латынь, эту работу прочли со значительным опозданием, а вклад учёного в лингвистику не был по достоинству оценён при жизни. А между тем именно Раск выдвинул и применил важнейшие принципы, которые остались актуальными и для современной компаративистики. Например, он утверждал, что в рамках лексических сопоставлений нужно прежде всего сравнивать основные слова (местоимения, числительные, базовые существительные и глаголы), то есть такие, которые заимствуются с наименьшей долей вероятности. Так, обозначение какого-нибудь механизма может перекочевать из одного языка в другой, а вот названия для земли, воды, дня, ночи, привычной пищи — вряд ли.
Ещё одна важная его идея: соответствия звуков, морфем и слов должны быть регулярными, закономерными. А это значит, что на отдельных, случайных совпадениях невозможно строить утверждение о родстве или несходстве языков. Требуется целый ряд примеров. И, по мнению Раска, главное — это родство окончаний, потому что грамматика почти не заимствуется, а лексика — вполне может обогащаться за счёт других языков. Если в русском немало финно-угорских, тюркских и прочих заимствований, это не делает его неславянским, ведь слова-пришельцы оформлены с помощью типичных окончаний, которые имеются и в других славянских языках.
Например, тюркское по происхождению слово «сундук» склоняется вполне по-русски: «сундук-а, сундук-у…», точно так же, как исконно славянское слово «стол» («стол-а, стол-у…»). Подобные окончания есть, скажем, в словенском: «stol, stol-a, stol-u…». Корень заимствован, а окончания — нет.
Основываясь на этих принципах, Р. К. Раск доказал принадлежность славянских, балтийских и кельтских языков к индоевропейской семье. Кроме того, он открыл так называемое первое германское передвижение согласных — закономерные изменения, когда, например, d и g оглушаются до t и k, а изначальные t и k переходят в þ (глухой межзубный звук) и h. Кстати, в том числе и поэтому русскому слову «дерево» соответствует английское «tree», а русское «та-ять» в английском имеет родича «to to thaw».