Как голос в наушниках помогает справиться с одиночеством
О том, почему мы так полюбили слушать других и зачем мы гуляем, едим и засыпаем с приложениями, размышляет автор подкаста о медитации Юнна Врадий
Я думаю о зрелом мужчине на далекой советской метеорологической станции. Он живет и работает совсем один. Никто не помогает ему преодолевать каждодневный труд: делать замеры, составлять отчеты, да и просто продолжать свой путь в месте, названном планета Земля. Разве что старый, хрипло полаивающий на пролетающих мимо птиц пес. На станции не так много книг, и рассказы Зощенко он знает уже практически наизусть. Он научился разговаривать: сначала с самим собой, а потом, устав от такого несговорчивого собеседника, и со своим хаски. Кажется, он привык к этим вахтам по полгода и даже находит определенное удовольствие в этой предоставленности самому себе: раз в день передает данные на Большую землю, обменивается парой шуток со своими и снова возвращается в холодный уединенный мир станции.
Среди всех этих бесплодных пейзажей, скучного гула ветра и безразличной к его присутствию природы питать силу духа и ощущение причастности к человеческому роду ему помогает радио. С раннего утра и до «в Петропавловске-Камчатском полночь» голоса дикторов и исполнителей песен ведут его сквозь день: наполняют его своим присутствием, угощают консервированным концентратом оптимизма и вполне живыми движениями души под музыку Пахмутовой и Зацепина.
Еще я думаю о девушке, которая в наши дни снимает квартиру в центре Москвы. Она живет одна и работает на удаленке 60 часов в неделю. Ей нужно около пары часов, чтобы собрать все свои вещи в один чемодан и на полгода уехать работать в Нью-Йорк или еще куда-нибудь. На ее кухне стоит одинокая кофемашина: вся еда заказывается в коробочках со строго рассчитанной калорийностью. Она ходит «на спорт» четыре раза в неделю и каждый день, в рамках заботы о здоровье, проходит положенные 10 тыс. шагов. У нее наберется пара тысяч «друзей» в разных социальных сетях, она постоянно с кем-то переписывается — по работе и нет, — но в редкий день ее живой разговор составляет что-то более существенное, чем «спасибо за доставку, вот ваши чаевые».