Игорь Саруханов: "Нет ошибок - есть путь, которым каждый следует, И обретаемый опыт"
Меня не стакан спасал, а музыка: работал почти круглосуточно. И друзья поддерживали. Просто приезжали, чтобы не оставлять одного. Понемногу выкарабкался из ямы.
-Не так давно вы отметили юбилей. Праздновали с размахом?
— Да нет, скромно, на даче. В принципе, я спокойно отношусь к датам. Вообще с годами стал сдержаннее, рассудительнее. Раньше взрывался по пустякам, чувства и эмоции прямо-таки бурлили. Перед всеми, кого мог когда-либо обидеть своей горячностью, уже извинился.
— Оглядываясь назад, как думаете, могла ли жизнь сложиться иначе? Ведь вы поступали в технический вуз, весьма далекий от песенного «профиля»...
— Мог ли не стать артистом? Сложный вопрос. Если бы в армии взяли не в Ансамбль песни и пляски Московского военного округа и на одном из выступлений случайно не встретил Стаса Намина, который предопределил мою последующую судьбу, а, например, попал бы я в Кантемировскую дивизию или на подводную лодку? Пошла бы жизнь по другому сценарию? Леонид Агутин вот служил не в ансамбле песни и пляски, а пограничником. Все равно же стал тем, кем стал!
С Леней мы, кстати, познакомились в 1988 году на телевизионном фестивале, где «старшие» звезды выводили «младших». Примерно как на школьной линейке десятиклассники выводят первоклашек. Я, правда, не был никаким суперстаром, сольную карьеру начал только в 1985-м, и все же на правах «старшего» выводил на сцену молодого артиста Агутина.
Веду к тому, что после службы на границе Леня все равно пришел в музыку. И я бы тоже, думаю, хоть после подлодки, хоть после бронетанковых войск вряд ли свернул бы в другую сторону, поскольку с нежного возраста играл на гитаре и пел. Все равно ходил бы на прослушивания, дошел до серьезного ансамбля. Просто дольше складывалось бы. А так после армии попал к Стасу Намину в «Цветы». Это моя воплощенная мечта. Стас, можно сказать, мой второй папа. Хотя были разные периоды в наших отношениях, ссор тоже хватало. В основном я был виноват со своей несдержанностью.
— Ваши детство и юность — это Москва, интеллигентная семья, папа — преподаватель технического института, мама — учитель русского языка и литературы...
— У меня были прекрасные родители, детство и юность замечательные. Андрей Макаревич как-то заметил, что нашему поколению в принципе дико повезло: мы жили в удивительно красивое время с музыкальной точки зрения, богатое гармониями, смыслом... «Мы» — это те, чье взросление выпало на семидесятые — восьмидесятые. Какие артисты, какие группы были на музыкальном небосклоне! Том Джонс, Элтон Джон, Стинг, The Beatles и так далее. Сегодня есть такие? Нет! Моим кумиром был Пол Маккартни — я мечтал играть так же, как он.
Мама Роза Ашотовна вовремя заметила мой интерес к музыке и записала в музыкальную школу, в класс классической гитары. Она и сама когда-то окончила музучилище, могла бы преподавать — но выбрала филологию.
Моим педагогом по музыке была Людмила Васильевна Акишина, одна из ближайших маминых подруг. Я возвращался домой из музыкальной школы, а через пятнадцать минут Людмила Васильевна пила чай у нас на кухне, беседуя с моей мамой. Через некоторое время обе ласково обращались ко мне: «Ну что, Игоречек, покушал? А теперь давай этюд Джулиани учи». То есть занятия музыкой продолжались, плавно переместившись из школьных стен к нам на кухню.
Я садился играть и слышал от Людмилы Васильевны: «Нет, надо иначе руку держать, вот так... И нотки здесь другие, вот эти...» Педагог брала гитару и исполняла сама — так, что я буквально замирал. Такая была методика преподавания — она просто влюбляла меня в произведение. Уходила, зная, что теперь есть-спать не смогу, пока как следует не выучу.
Перед окончанием школы папа настоятельно советовал получить более стабильную, по его убеждению, профессию. Музыкант, дескать, это несерьезно. Армен Ваганович, мой отец, был мощной личностью, прививал нам с братом настоящие мужские качества, главные из которых — уметь принимать решения и нести ответственность за слова и поступки. Брат Ваган окончил институт связи, занимается созданием высокотехнологичных устройств.
И я поначалу под папиным влиянием поступил в технический вуз (отец там преподавал). Но со второго курса ушел. «Как?! Почему?!» — папиному изумлению не было предела. Я отвечал, что так решил, буду работать у Стаса Намина.
Чтобы вы понимали: созданные Наминым в 1969-м «Цветы», одна из первых групп, игравшая рок-музыку на советской эстраде, гремели на весь СССР. Пластинки с хитами расходились миллионными тиражами. С «Цветов», считается, начался так называемый отечественный неформат.