Опыты / Пушнина
Старая русская нефть
Границы и экономика России столетиями прирастали благодаря добыче пушного зверя.
Зимой 1648 года от Рождества Христова, а от сотворения мира 7156-го, в Нижнеколымском остроге, что на Колыме, завязалась переписка. Челобитные казаков Семена Дежнева и Герасима Анкудинова шли на имя ни много ни мало батюшки царя. Причем адресовались они покойному к тому времени уже как три года Михаилу Федоровичу. Вести о том, что в России новый царь, до Колымы еще не дошли. В челобитных казаки спорили за право возглавить экспедицию на Анадырь — добывать соболя. Дежнев обещал доставить в казну «пять сороков десять» соболей (210 штук), Анкидинов перебил его, пообещав 280. Пришлось Дежневу надбавить еще десяток в счет будущей прибыли.
Трудно поверить, что великая империя расширялась, ориентируясь на ареал распространения маленьких зверьков, но это так. Или почти так. Именно желание добывать как можно больше собольих шкурок лежало в основе беспримерного в мировой истории географического расширения российского государства, которое менее чем за 60 лет передвинуло свои границы от Уральского хребта до Тихого океана, увеличившись более чем на 10 млн кв. км, что превышает территорию современных США или Китая. Аналогичный путь от Атлантического до Тихоокеанского побережья янки прошли почти за 250 лет. Причем покорение Сибири происходило не силами государства (да это было и невозможно при тогдашнем транспорте и логистике), а стараниями небольших отрядов зверолов и сборщиков ясака.
Мягкая валюта
Начиная примерно с IX–X веков, когда восточнославянские племена были вовлечены в международный товарооборот, меха стали основной статьей вывоза из Руси. Норманнские витязи, арабские и византийские купцы, а затем и торговцы из Западной Европы высоко ценили русскую пушнину. Спрос на нее объяснялся несколькими факторами. Во-первых, животные с шкурками требуемого качества не обитали в большей части цивилизованной Ойкумены. Во-вторых, редкость и дороговизна меха делала его не столько утилитарным товаром, сколько предметом роскоши. Знать, богатые люди демонстрировали престижное потребление, нося меховые наряды, недоступные простолюдинам. Недаром символом королевского величия стала горностаевая мантия. В-третьих, легкие и прочные шкурки белок и куниц служили теплоемким и удобным материалом для изготовления зимней одежды, в том числе домашней.
В то время отопление жилищ было энергозатратным мероприятием. Люди постоянно мерзли в своих домах, ибо очаги обогревали лишь малую их часть, особенно в просторных замках аристократии.
Бюджет Киевской Руси во многом строился на торговле пушниной. Мехом взимали дань с покоренных племен и пошлину с торговых людей, одаривали князя в полюдье. В язык прочно вошли термины, свидетельствующие о значении пушнины. Это и русское слово для четырех десятков — «сорок» (этой мерой исчисляли количество шкурок), и исторические названия денег — куна (от куньего меха), векша (от беличьего меха), веверица (горностай), резана. И даже нынешняя непрезентабельная «рухлядь» происходит от «мягкой рухляди» — тогдашнего именования пушнины. В Хорватии национальной денежной единицей после восстановления независимости стала куна. Украина же выбрала более полновесную, как считали в Киеве, гривну. Сторонники «меховой теории» денежного обращения в древней Руси вообще считают, что беличьи шкурки ходили там как деньги наряду с золотой и серебряной монетой. Их стоимость колебалась от 1 до 0,3 г серебра.
Мехов требовалось много — на одну шубу уходило до 400 беличьих шкурок, почему их вывозили бочонками, куда вмещалось до 12 000 единиц. Добыть маленького проворного зверька без огнестрельного оружия было нелегко, а еще нужно умело снять шкурку со зверьков, выделать, довезти до потребителя.
Белка, она же векша и мысть, была наряду с куницей главным промысловым зверем на Руси. Именно в ее лесах водились самые пушистые белки, точно так же как наша куница-желтодушка имела более ценный мех, чем белодушка из Южной и Западной Европы.
Малый ледниковый период, достигший пика низких температур после 1560 года, вызвал увеличение спроса и рост цен на меха. Одновременно на середину XVI века пришелся и наплыв серебра в Европу из Америки, создавший избыток наличности.
К этому времени белка и куница как меховые зверьки утратили свою ценность. Главным объектом промысла стал соболь. Его шкурки были гораздо больше беличьих, а носкостью и красотой превосходили куньи. Соответственно, на шубу шло от 40 до 80 собольих шкур. В XII–XIII веках основной охотничий ареал располагался в северной Руси, на территории современных Архангельской и Вологодской областей (эти земли были освоены русскими сравнительно поздно, почему ранее соболя и не знали). После истребления там зверька охотники стали передвигаться на Восток.