Иркутский «Госплан»
Как в Иркутской области внедряют систему планирования в рамках региональной экономики
Милостью избирателей четырех «мятежных» регионов, которые нынешней осенью удумали избрать своими воеводами не представителей «Единой России», в топе информационной ленты неожиданно для себя оказалась Иркутская область, в которой ранее, в 2015-м, тоже победил «не квотный» губернатор-коммунист. Три года эта победа считалась не такой уж страшной аномалией. Но после незапланированных потерь власти в Хабаровске, Абакане и Владимире иркутский губернатор оказался в незавидной компании чиновников, которых в Москве считают досадными технологическими ошибками. К таким избранникам народа сейчас применен режим нулевой политической терпимости. Неожиданно под самый Новый год федеральные телеканалы разразились сюжетами об «особенностях медвежьей охоты» главы Иркутской области, затем — о поездке губернаторского оркестра в Австрию и так далее. Что, безусловно, осложнило политическую картину в регионе.
Тем не менее команда Сергея Левченко реализует амбициозный управленческий эксперимент под брендом «Госплан». По сути, речь идет о создании долгосрочной стратегии развития региона. Главное отличие подхода Иркутской области — снижение значимости фактора ручного управления, установление не прогнозных, а плановых целевых показателей, определение ответственности и плавающая корректировка задач. На наш взгляд, проект получил довольно спорное название «Госплан», поскольку возникает неминуемая ассоциация с советским плановым подходом, что вкупе с партийной принадлежностью губернатора вызывает некоторую долю скепсиса в отношении этой модели. Но, если разобраться глубже, то по своей сути «Госплан» весьма близок к механизму среднесрочного планирования, принятому в крупных корпорациях. А базируется он на действующем 172-м федеральном законе о планировании, который до сих пор не работает, хотя принят еще в 2014 году.
Иркутская новация находится в самом начале реализации, хотя регион с 1 января уже живет по «Госплану». Успешный опыт этой модели может оказаться полезным и для других субъектов страны, имеющих схожие проблемы в развитии.
Любовь и ненависть
Сергея Левченко активно критикуют оппоненты внутри региона, сейчас особенно яростно, поскольку заметили негативный тренд в отношении всех губернаторов от оппозиции. У Левченко и так были не особо простые взаимоотношения с элитами. Многие в регионе ориентированы на единороссов, хронический характер носит конфликт с иркутским мэром, главами некоторых муниципалитетов. Активно оппонирует губернатору новый спикер заксобрания Сергей Сокол, которого его сторонники прочат на губернаторскую должность. Ранее Сокол работал в структурах «Норильского никеля», затем в администрации Красноярского края, в Волгоградской области (где обвинялся в банкротстве промышленных предприятий, но уголовные дела были закрыты). Сейчас его называют человеком корпорации «Ростех», у которой свои интересы в регионе и которой, по слухам, нужен более лояльный губернатор.
Что касается избирателей, то рейтинг Сергея Левченко, согласно проводимым опросам, держится на довольно высоком уровне, превышая рейтинги его оппонентов. Прошедшие осенью выборы тоже показали доверие губернатору — ведь именно он возглавляет в регионе обком КПРФ, выдвинувший список на выборах в заксобрание и получивший рекордное число мест.
Так за что любят и почему ненавидят Сергея Левченко? Сторонники предъявляют бесспорные аргументы: рост региональной экономики по всем фронтам. По итогам 2017 года рост промышленного производства Иркутской области превысил аналогичный рост по РФ в полтора раза, рост инвестиций в основной капитал — в 1,25 раза, ВРП — в 1,1 раза. По уровню номинальной начисленной заработной платы область занимает второе место в Сибирском федеральном округе.
Противники же уверяют, что Левченко воспользовался конъюнктурой: доходы бюджета увеличились в результате широкой программы модернизации добывающего сектора, прежде всего развития местной Иркутской нефтяной компании (ИНК). И вообще, если по экономическим показателям область входит в двадцатку лучших, то по социальным она далеко не лидер. Да, с одной стороны, это верно, но надо уточнить: разбалансировка регионального хозяйства произошла до прихода Левченко к власти. И, похоже, именно эту проблему он хотел бы решить.
Загадка пикирующих доходов
Дисбаланс региональной экономики виден уже по дороге из аэропорта. Красивый ухоженный центр Иркутска. Множество магазинов, кафе, ресторанов. На дорогах — дорогие иномарки. Высоченные цены на жилплощадь — квартира может обойтись дороже, чем в Санкт-Петербурге (по слухам, результат сговора местных застройщиков). Конечно, это столица региона, да и Байкал неподалеку. На количество китайских туристов здесь не жалуются, жалуются на их бесцеремонность и неопрятность, а еще на захват прибайкальских земель турбизнесом из КНР. Но туризм явно дает импульс местному бизнесу. Видимо, пустеющие зимой залы общепита компенсирует летний высокий сезон.
Однако отток населения из Иркутской области продолжается, социальная ситуация далека от совершенства. Регион долгое время находился в тренде падения и стагнации реальных доходов населения, несмотря на статистический рост зарплат и экономических индексов. Этот тренд не преодолен до сих пор, хотя развитие экономики ускорилось. То, что реальные располагаемые доходы населения (доходы после обязательных платежей) не догоняют экономический рост, в правительстве области объясняют закредитованностью населения и неучтенным теневым сектором, обещая, что в 2019 году наступит точка разворота и начнется прирост доходов в пределах двух процентов.
Но тут нужно, на наш взгляд, учесть еще несколько аспектов.
Во-первых, чтобы реально увеличить зарплаты, нужен очень серьезный рост бюджета. За время правления Левченко доходная часть выросла почти на 50%, но и этого пока недостаточно, чтобы зарплаты кардинально поднялись, — нужно, чтобы бюджет рос дальше.
Во-вторых, есть очевидная проблема в межбюджетной системе. В региональной экономике превалирует ресурсный фактор, поэтому федеральный бюджет забирает себе львиную долю доходов области через НДПИ. Ситуация парадоксальная: объем дефицита иркутского бюджета составляет примерно три миллиарда рублей, при этом в минувшем году область перечислила в федеральную казну 272 млрд рублей доходов. В то же время из центра «падают» все более объемные социальные обязательства, которые должны исполнять субъекты, и они редко в полной мере обеспечены федеральными субвенциями.
В-третьих, Иркутская область в свое время не смогла воспользоваться огромным постсоветским преимуществом в сравнении с соседними регионами: демографическим, кадровым, научным потенциалом — и упустила шанс стать одним из агломерационных центров Сибири. Богатейший и диверсифицированный промышленный и инфраструктурный комплекс привел в регион множество федеральных финансово-промышленных групп и госкорпораций. Область оказалась в центре постоянной политической борьбы интересов этих крупных игроков друг с другом и с местными элитами. При этом федеральные холдинги просто выкачивали из региона прибыль и не обременяли себя социальными обязательствами. Это пагубно сказалось на экологии, продолжительности жизни, качестве среды обитания и социальной сферы.
Сказался и управленческий кризис. С 1991 по 2005 год областью управляли два человека — Юрий Ножиков и Борис Говорин. Они в большей степени спасали от развала советский хозяйственный комплекс и закладывали фундамент грядущей модернизации. А затем, до прихода Левченко в 2015 году, губернаторы в области менялись в среднем каждые два года. И у каждого была своя идея фикс. Железнодорожник Александр Тишанин задумал тянуть скоростные железнодорожные пути и создать большую иркутскую агломерацию с подключением Ангарска, Шелехова и прилегающих территорий. Игорь Есиповский считался человеком Сергея Чемезова и транслировал идею создания кластера биохимии и биотехнологий. Сменивший его Дмитрий Мезенцев развивал туризм, с помпой отпраздновал 350-летие Иркутска, обновил город и помог отстроить его визитную карточку — «130-й квартал» (прогулочная зона в центре города с ресторанами и магазинами в старорусском стиле). А Сергей Ерощенко, опять же большой друг детства Сергея Чемезова, пестовал идею авиационного хаба, строил аэропорт, «разворачивал полосу», готовил «свободную портовую зону» на 48 часов без растаможки.
Уже по одному этому перечню понятно, сколь многогранна и богата экономика области. При этом губернаторы (кроме трагически погибшего Есиповского) уходили из-за внутриэлитных конфликтов и собственных ошибок, так и не доводя до ума свои проекты. Целое десятилетие у области не возникало комплексной стратегии развития. Отдельные проекты, скорее, брендировали того или иного политика. Тем временем люди из области уезжали.
Как рождалась идея
Можно предположить, что скрытая социальная фрустрация населения Иркутской области и предопределила победу кандидата от КПРФ в 2015 году. Ведь единоросс Сергей Ерощенко сам решил пойти на досрочные выборы на середине первого срока — видимо, будучи полностью уверенным в победе. Сегодня его сторонники оправдывают поражение так: мол, слишком много внимания уделял переговорам с крупным бизнесом, заботясь о развитии региона, и не думал о самопиаре.
Сам Левченко был фигурой вполне системной: депутат трех созывов, представитель местных элит, давний член КПРФ. К своим политическим оппонентам после победы отнесся более чем лояльно. Большинство представителей администрации сохранили свои рабочие места. На внимание из Москвы Левченко не жалуется: все финансовые обязательства исполняются в срок, подключение к федеральным программам никто не блокирует. Разве что большие политики стали реже заглядывать в Иркутск. Да на парадные мероприятия бюджет не выделили — юбилей области, в отличие от 350-летия Иркутска, прошел скромно.
Впрочем, за первые два года работы Левченко так и не отметился «крупным начинанием», как его предшественники: ни тебе скоростной магистрали, ни «логистического хаба». Среди важных свершений называют расчистку долгов сбытовых компаний, балансировку бюджета и сокращение долгов, наращивание бюджетных доходов в полтора раза, сокращение незаконных рубок леса.
Появилось, впрочем, у Левченко собственное стратегическое видение: модель «государства развития», о которой он заявил еще в 2017 году. Модель ориентирована на ускоренный рост обрабатывающих отраслей промышленности, социальную поддержку населения, налоговую и бюджетную децентрализацию и транспарентность власти, а также на импортозамещение. Левченко говорил: «Мы ограничены федеральными законами, которые достаточно жестко определяют распределение полномочий, в том числе в сфере налоговых, в сфере бюджетных взаимоотношений. Но мы можем попытаться в пределах полномочий субъекта федерации создать оптимальную модель “государства развития”, опираясь на частно-государственное партнерство, на использование тех инструментов и институтов, которые нам дает сегодня федеральное законодательство».
Инициативу расценили как предвыборную — в борьбе за федеральные статусы. Оппоненты утверждали, что Левченко могут чуть ли не выдвинуть кандидатом в президенты на выборах 2018 года. Впрочем, после ставки коммунистов на Павла Грудинина «государство развития» не исчезло, а трансформировалось в новую стратегию развития под названием «Госплан». Этот вариант модели предложил руководитель московского Центра экономических и политических реформ Николай Миронов (ставший ответственным секретарем созданного в регионе Госкомитета по планированию). И Левченко, и Миронов в свое время активно работали над законодательством о стратегическом планировании. Принятый в 2014 году (в том числе по инициативе тогда еще депутата Сергея Левченко) 172-й закон, однако, так и не «взлетел»: на федеральном уровне была сорвана работа по увязке положений этого закона с Бюджетным кодексом и прочими основополагающими финансовыми документами, затем задачу спустили ниже, обязав регионы разработать стратегии развития, к чему отнеслись формально, и вскоре тема окончательно покинула мейнстрим. На федеральном же уровне большая общегосударственная стратегия так и не появилась.
Но вот появилась возможность создать подобный документ в отдельно взятой Иркутской области.
План вместо прогноза
Сергей Левченко, видимо, прекрасно понимал, что обязан своей победой социальной фрустрации населения, а потому для спасения от досрочной отставки и сохранения политического имени у него не оставалось выбора, кроме как развернуть политику области в сторону человека. И надо отдать ему должное: Левченко избрал не популистскую раздачу денег, а поддержал проект долгосрочного развития, в котором социалка «вытаскивается» за счет экономического роста. То есть в приоритете «бюджет развития», а не направленный на проедание «социальный бюджет». Казалось бы, увеличивающиеся доходы от нефтегаза позволяли точечно озолотить население хотя бы до перевыборов. Однако сегодня власти направляют на социальную сферу примерно 80% доходов бюджета — но эффекта нет.
Поэтому избран более амбициозный и долгосрочный план. Поставлена задача вновь сделать Иркутскую область привлекательной для жизни и выиграть конкуренцию у других регионов. Одновременно пересмотреть концепцию регионального пространственного развития, то есть определиться, есть ли смысл сохранять жизнь на холодных северных территориях области, как рационально отнестись к сохранению человеческого капитала. Там, где есть потенциал развития, где люди готовы активно работать и создавать региональный продукт, нужно их поддержать и сосредоточить ресурсы социальной сферы.
Другая задача — как обеспечить доходную часть бюджета, если федерация забирает тем больше, чем больше ты зарабатываешь, а дочерние предприятия крупных холдинговых компаний не способны поддержать форсированный социально-экономический рост региона? Пока в России опробован лишь один рецепт: регионам необходимо создавать собственную экономику, то есть поддерживать местные компании либо приглашать новых крупных федеральных игроков под конкретные договоры социально-экономического сотрудничества. Важны нюансы. Инвестиции под «отверточную» сборку в Калужской области не столь явно отразились на социальном секторе, как кластер глубокой переработки в Тюменской. Чем проще продукт, тем меньше мотивации для корпораций заботиться о кадрах. А еще повышение уровня переделов за счет извлечения дополнительной добавленной стоимости позволяет ускорять экономический рост, добиться увеличения местного бюджета, часть которого идет в социалку, часть — в новые инвестиции. Таков иркутский план.
В целом тут нет новаций. Вспомним пример Белгородской области. В начале 2000-х ее бюджет на 60% формировался за счет горно-металлургического комплекса, который был основным драйвером экономики. Однако ориентация на «холдинговую модель» приводила к замедлению роста ВРП и доходов населения. Тогда губернатор Евгений Савченко стал развивать социально ориентированную чисто региональную экономику. Ее драйвером стало сельское хозяйство. К 2015 году вклады горно-металлургического комплекса и АПК в бюджет области сравнялись, каждый примерно по 30%, а остальные 40% заняли прочие экономические субъекты, ориентированные на внутри-региональный спрос. В результате этого, а также благодаря активному внедрению стратегического управления и проектного подхода, основанных на плановом начале, ВРП и реальные доходы жителей Белгородской области стали расти быстрее, чем в среднем по РФ.
Правда, Савченко руководит своей областью более четверти века, а Левченко ежемесячно «отправляют» в отставку. У него нет шанса на ошибку, возможности проверить команду. Местные элиты работают на два фронта. Между тем в нашем исследовании о фундаменте успешного развития регионов (см. специальный доклад «Консолидация элит — фундамент успешного развития», «Эксперт» № 25 за 2015 год) мы писали: «Успех возможен, если элиты не только политически консолидированы, но и объединены вокруг предложенной исполнительной властью стратегии социально-экономического развития, способной коренным образом преобразовать образ региона как хозяйствующего субъекта федерации… Идейным вдохновителем стратегии является сильный губернатор-долгожитель».
Казалось бы, в Иркутской области нет ингредиентов из предложенного нами рецепта. С другой стороны, если «Госплан», то есть подробный детализированный пятилетний план стратегического социально-экономического развития региона, удастся внедрить в управленческую систему, то модель перестанет зависеть исключительно от фигуры губернатора. Вовлеченность всех властных и экономических акторов области в модель развития послужит гарантией ее стабильности и после ухода Левченко, когда бы он ни произошел. Да и сам «Госплан» — это потенциальный консолидирующий механизм, который способен объединить вокруг себя людей и снизить социальные риски в регионе. Если бы федеральные элиты ориентировались не только на политические факторы, но и на экономический рост на местах, они, без сомнения, поддержали бы именно эту модель развития, независимо от «окраски» действующего губернатора и особенностей его прихода к власти.
Работа над «Госпланом» началась летом 2018 года. В администрации новацию приняли настороженно, но старательно принялись обсчитывать параметры. С 2019 года «Госплан» имплементирован в региональное законодательство и вступил в действие. Хотя многие параметры до сих просчитываются — области не хватает кадров и ресурсов.
Что такое «Госплан»?
«Госплан» — это комплексный документ, системно охватывающий все стороны социально-экономического развития региона на среднесрочный период в пять лет. Согласно первому варианту «Госплана», все его разделы условно можно сгруппировать в три блока. Это «Экономика и бизнес», который нацелен на рост и формирование будущих доходов бюджета, «Социальная сфера» с традиционными для нее направлениями (социальная политика, здравоохранение, образование и т. д.) и «Экосреда проживания населения», то есть жилье, коммунальное хозяйство, транспорт, экология.
Предполагается, что в дальнейшем будет дано описание механизма достижения целей в виде системы, состоящей из конкретных проектов. Будут определены ответственные за реализацию проектов и сроки их выполнения, а также необходимые для этого финансовые средства. Проекты «Госплана» зачастую комплексные, учитывающие направления, представленные во всех трех блоках. Предполагается, что после окончания инвестиционного цикла доходы от проектов будут распределяться между текущими расходами бюджета области и «бюджетом развития», из которого будут финансироваться новые проекты развития. Тем самым будет обеспечиваться устойчивый рост региона, основанный на балансе между ростом экономики, инвестициями в качество жизни населения Иркутской области и рачительным отношением к экологии и потреблению природных ресурсов. Такой подход близок к широко известной концепции «устойчивого развития».
Планирование начинается с формирования министерствами по своим направлениям целевых показателей и определения мероприятий (проектов), которые необходимы для их выполнения. А эти мероприятия характеризуются своими показателями.
«Например, в “Госплане” предложен целевой показатель произвести один миллион тонн зерна в год. Но чтобы это сделать, надо осваивать залежные земли, которые сейчас не используются. Чтобы их освоить, надо приобрести соответствующее количество сельскохозяйственной техники. Далее возникает вопрос, что делать с произведенным зерном. Сегодня зерно везут на мельницу в Красноярском крае. Тогда давайте поставим мельницу в Иркутской области, а это уже отдельный проект. Но выясняется, что такой объем зерна и продукции из него Иркутская область потребить не может. Отсюда появляется проект экспорта в Китай. Здесь не требуются сумасшедшие компетенции, когда такую производственную цепочку прорисовываешь, проекты сами по себе появляются. Идея в том, чтобы как можно больше таких цепочек построить. В результате придем к конкретным проектам, необходимым для достижения целевых показателей», — рассказывает представитель областной администрации.
Параллельно идет сбор информации снизу и ее сопоставление с запланированными мероприятиями, что принципиально отличает иркутский «Госплан» от советского. Таким образом, «Госплан» интегрирует интересы всех стейкхолдеров (то есть заинтересованных сторон). В первую очередь это областная власть, муниципалитеты, бизнес и население. Чиновники в Иркутске говорят, что на этапе подготовки получили более 1700 предложений из 35 муниципальных образований. Одновременно идет обработка директивных указаний федеральных программ, нацпроектов, президентских указов, стратегий, их также внедряют в систему «Госплана».
Далее министерства по своим направлениям на основе полученных данных «снизу» и разработанного ими плана «сверху» корректируют целевые показатели и определяют мероприятия (проекты), которые необходимы для их выполнения. Таким образом, баланс интересов стейкхолдеров и будет определять содержание среднесрочного пятилетнего плана. Контроль за соблюдением баланса находится в зоне ответственности губернатора. В дальнейшем «Госплан» не будет статичным. Показатели будут корректироваться ежегодно под влиянием внутренних и внешних обстоятельств, но желательно с минимальными изменениями. Пятилетка будет сдвигаться каждый год, и планирование будет осуществляться на постоянной основе.
Согласно «Госплану», валовой региональный продукт Иркутской области в ближайшие три года будет расти с темпом 3–4% в год, а с 2022 года — 14%. Такой гигантский рост будет достигнут, во-первых, за счет двукратного роста инвестиций по завершении пятилетки. Иркутская область уже сегодня занимает по этому показателю второе место в СФО. Сейчас реализуются порядка 120 инвестиционных проектов общей стоимостью более 800 млрд рублей. Основной объем инвестиций приходится на нефтегазовый комплекс и добывающую промышленность. Среди крупнейших инвесторов — Иркутская нефтяная компания с проектом развития нефтегазоконденсатных месторождений в Усть-Кутском и Катангском районах, «Верхнечонскнефтегаз» (разработка Верхнечонского месторождения), «Дулисьма» (освоение Дулисьминского нефтегазоконденсатного месторождения), «Полюс золото» (добыча золота в Бодайбинском районе).
Во-вторых, акцент будет сделан на создание предприятий глубокой переработки и максимально высокой добавленной стоимости продукта. Прежде всего это касается нефтехимии, лесопереработки, сельского хозяйства. Появится 3500 новых рабочих мест, в том числе на 21% (до 346 тыс.) должно вырасти число занятых в сфере малого и среднего бизнеса.
Интересы бизнеса
В «Госплане» определены промышленные точки роста. Это крупные инвестиционные проекты компаний в нефтегазохимическом комплексе, черной и цветной металлургии, фармацевтическом кластере, лесной и деревообрабатывающей промышленности, машиностроении. Точки роста предполагают целенаправленное формирование длинных цепочек создания стоимости. В лесном комплексе примером такой цепочки являются предприятия по переработке древесины, отходы производства которых, попросту говоря опилки, используются для изготовления топливных гранул (пеллет) широко применяемых за рубежом в качестве экологического биотоплива. Есть и проект более глубокой переработки — изготовление санитарно-гигиенической продукции.
Возникает закономерный вопрос: если министерства и муниципалитеты можно обязать направлять для «Госплана» отчетность и оцифрованные планы, то как быть с частными и федеральными компаниями? Зачем им делиться своими показателями и перспективными проектами? Но дело в том, что в состав бизнес-проектов компаний входят не только планы организации или расширения производственных мощностей предприятий. В проектах они увязаны с планами развития необходимой территориальной инфраструктуры (дороги, подведение инженерных коммуникаций и т. д.) и социальных объектов, обеспечивающих нормальные условия проживания работников этих предприятий. И вот здесь без помощи властей, как правило, не обойтись. Почему компании выгодно включаться в «Госплан»? Прежде всего потому, что она получает от области гарантии, что область свою часть выполнит. А у области почти всегда возникает значительный объем работ по таким проектам, более того, она их частично финансирует.
Взаимодействие с компаниями осуществляет комитет по госпланированию, а именно его председатель — губернатор Иркутской области. Комитетом созданы рабочие группы, на которых обсуждаются конкретные проекты и что необходимо сделать для их реализации. В результате обсуждений формируются дорожные карты и другие регламентирующие документы.
Хорошим примером такого взаимодействия является включенный в «Госплан» газовый проект ИНК. Он предусматривает строительство комплекса приема, хранения и отгрузки сжиженных углеводородных газов в городе Усть-Кут, а также строительство газоперерабатывающего завода и завода полимеров, который будет производить полиэтилен высокого и низкого давления. Для координации проекта создана рабочая группа из представителей ИНК, областной администрации, муниципалитета, экспертов. Задача в том, чтобы оценить ресурсы для создания всей необходимой инфраструктуры. На выходе получается документ, который можно назвать «проект развития территории», в котором активное участие принимает не только бизнес, но и муниципальная и областная власть. Так, муниципалитет участвует, в силу своих полномочий, в вопросах предоставления земельных участков, разрешений на строительство производственных и прочих объектов и т. д. Кроме того, проект предполагает строительство социальных объектов: больниц, школ, жилья и дорожной инфраструктуры. Но в ИНК понимают, что если компания будет их строить, то проект не будет успешным с точки зрения себестоимости и сроков окупаемости. Поэтому де-факто образуется государственно-частное партнерство с Иркутской областью. Достигнута договоренность, что ИНК готовит проектно-сметную документацию на социальные объекты, а область за счет бюджета осуществляет целевую помощь муниципалитету: строит эти объекты, обеспечивает проект кадрами, жильем, создает благоприятные условия для его продвижения. «Правительство области совместно с компанией вырабатывает конкретные решения для скорейшей реализации проекта — например, создание особой экономической зоны в Усть-Куте. Уже подали заявку в Министерство экономического развития РФ. В целом газовый проект в Усть-Куте — это хороший пример планирования. Это комплекс, в котором есть бизнес, муниципалитет, область, и все делают одно общее дело. Предусмотрено финансирование мероприятий из бюджетных и внебюджетных источников. Это на конкретном примере и есть “Госплан”», — рассказывает представитель областной администрации.
Аналогичным путем идет группа «Илим», у которой ключевой проект на ближайшую перспективу — новый целлюлозно-картонный комбинат в УстьИлимске мощностью 600 тыс. тонн продукции в год.
Совместно с руководством области компания прорабатывает вопросы аренды лесных участков для новых проектов. Группа «Илим» вместе с регионом реконструирует социальную инфраструктуру в Усть-Илимске и готова модернизировать расположенный в нем аэропорт, в частности, за счет средств компании строятся здание терминала и топливнозаправочный узел, а также устанавливается ограждение периметра территории аэропорта. Властям же не жалко отремонтировать 260 км дороги от Братска до Усть-Илимска.
Справедливости ради отметим, что далеко не все компании в Иркутской области знают о «Госплане». Это показал проведенный нами экспресс-опрос. При этом компании готовы обсуждать свое участие, если им поступят соответствующие предложения.
Поддержка участвующего в «Госплане» бизнеса традиционна. Это налоговые льготы, дешевые кредиты, государственные гарантии и т. д. Предусмотрено развитие территорий опережающего социально-экономического развития (ТОСЭР). Сегодня три такие территории уже функционируют в городах УсольеСибирское, Черемхово, Саянск, четвертую планируется создать в городе Тулун. Основная цель ТОСЭР — привлечение инвестиций в муниципальные образования. Хорошим стимулом является обязательный выкуп части будущей продукции в рамках госзаказа. Возможно предоставление субсидий приоритетным отраслям, которые соответствуют плану развития, а также задействование институтов развития, например региональных фондов, оказывающих поддержку этим отраслям. Для поддержки региональных инвестиционных проектов в «Госплане» предусматривается расширение деятельности Корпорации развития Иркутской области.
Необходимое условие предоставления льгот — будущая отдача от них в бюджет по принципу, когда на каждый рубль льготы компания должна увеличить объем поступлений в бюджет Иркутской области на несколько рублей. «Любые льготы создаются для компенсации временных провалов рынка. Каждый раз, когда мы льготируем кого-то, мы должны получать больше налоговой отдачи в будущем. Как только мы увидим, что льготы неэффективны, мы их будем отменять», — утверждает представитель областной администрации.
Получение гарантий для бизнеса является стимулом для включения проектов в «Госплан». Действующее законодательство позволяет заключать специальные инвестиционные контракты и в них фиксировать условия на горизонт планирования, адекватный сроку реализации инвестиционного проекта. Это важно на случай прихода в регион другого губернатора.
Интересы муниципалов
Чем интересен иркутский «Госплан», так это подходом к комплексному развитию муниципалитетов на основе территориального планирования. В последние годы в экономико-хозяйственном комплексе страны это были самые бесправные единицы, которым вечно приходилось вымаливать крупицы средств в региональной администрации на самые банальные вещи. В «Госплане» они становятся важнейшими игроками, на которых ориентируются и Иркутск, и бизнес, и население. Именно муниципальное пятилетнее планирование дает понимание перспективы развития социальной инфраструктуры, использования человеческого капитала, точек приложения бизнес-интересов, процессов дорожного или промышленного строительства. И если крупные предприниматели предпочитают разговаривать напрямую с губернатором, то бизнесу помельче комфортнее взаимодействовать с территориальными властями. Те же, в свою очередь, видят прямые выгоды для доходной части своего бюджета.
Интересно, что в Иркутске впервые использовали естественный полицентризм области во благо и определили специализацию для каждого муниципального образования: кто-то осваивает недра, кто-то строит энергоинфраструктуру, кто-то делает ставку на лес. А города прокачивают технологическое производство. Тот же Иркутск будет авиастроительным центром.
Сегодня проблема в том, что у большинства глав нет навыков бизнеспланирования, и они стремятся включить в «Госплан» текущие проблемы, не рассматривая их в комплексе. Поэтому при выборе пилотных муниципалитетов областная администрация исходила не только из экономической составляющей, но и из способностей мэров разрабатывать планы развития своих территорий. Для «Госплана» были выбраны три пилота. Это Усть-Кутский, Бодайбинский районы и город Свирск. Усть-Кут — это лес и газовый проект. Бодайбинский район — это Сухой Лог, золото. В Свирске два градообразующих предприятия: ООО «ТМ Байкал», японская компания по переработке древесины, и Свирский аккумуляторный завод «АкТех». Идея в том, чтобы на основе развития этих предприятий и малого бизнеса вокруг них совместно с муниципальной администрацией создать качественную социальную и городскую среду.
Владимир Орноев, мэр Свирска, объясняет так: «“Госплан” — это гарантированное финансирование. Учитывая длительность составления документации, прохождения госэкспертиз, особенно в наших условиях еще и экологической экспертизы, одного календарного года не хватает. Муниципальные образования, участвующие в госпланировании, научатся эффективно расходовать заработанный рубль. У нас зачастую бывает так: мы наработаемся с проектами, набьем себе шишек с экспертизами, получим документы на руки, а попасть никуда не можем — программа уже закончила свое действие. Второе. Мы сможем эффективно использовать целевое назначение бюджетного рубля. Когда я буду видеть, что у меня проекты в наработке, здесь я в бюджете предусмотрел, что я строю инженерные сети, готовлю целевое назначение земельного участка. А завтра на этот земельный участок, когда он будет готов, я заведу инвесторов. Им скажу: ребята, вот у меня земля, стоимость ее такая-то. Около земли есть инженерные коммуникации, тепло, свет, вода, канализация. Заходи, строй себе завод, фабрику и так далее. Это плановоподготовительная работа. Сегодня это не получается».
Кроме задачи по созданию в плановом порядке производственных площадок для инвесторов «Госплан» может решать задачи развития социальной инфраструктуры муниципалитета. Это развитие инфраструктуры территории, ЖКХ, создание комфортной среды. И где обязательное участие территории без поддержки субъекта не пройдет. Это объекты социальной инфраструктуры, больницы, сады, школы, объекты культуры, дворцы спорта.
«Госплан» может быть удобным инструментом для решения задач, общих сразу для нескольких муниципалитетов. Это касается дорог, транспортной логистики, инженерии. Примерами могут быть водозабор, который питает сразу три муниципальных образования, а также общие сертифицированные полигоны ТБО.
А еще участие в «Госплане» может помочь муниципальным главам продвигать продукцию расположенных на их территории предприятий. Например, Сибирский мостостроительный завод в Свирске будет уверен в своем будущем, зная, что в госпрограмме развития дорог Иркутской области предусматривается сооружение 25 мостов. А продукцию местного аккумуляторного завода можно будет продвигать для своих же дорожников, аграриев, строителей. В рамках госзакупок, конечно же, которые могут стать мощным драйвером для локальной экономики.
Планирование в соцсфере
В центре «Госплана» — житель Иркутской области. Главная задача — остановить отток населения и улучшить качество жизни. Планы амбициозные: средняя заработная плата за пять лет должна вырасти с 41 тыс. до 58 тыс. рублей.
Но не одни лишь материальные бонусы в фокусе «Госплана». Например, есть мощный раздел «Кадровая политика». «Сегодня в “Госплан” входит направление кадровой политики с очень предметной структурой, где Минтруд завязан на потребность в кадрах и на свод всех мероприятий, Минобр — на подготовку кадров, Минэк и служба занятости — на крупные инвестпроекты и прочие предприятия для трудоустройства этих кадров. Цель этой кадровой политики — закрепление трудоспособного населения и молодежи в регионе, чтобы они не уезжали», — говорят в администрации.
Но мало наладить подготовку востребованных кадров. Их еще надо удержать в области. Главные стимулы — заработная плата и жилье. В «Госплане» предлагаются социальные выплаты на строительство или приобретение жилья для работников, проживающих в сельской местности, у которых жилье находится в ипотеке. Для сельскохозяйственных предприятий, строящих жилье для своих работников, предусматриваются субсидии. Если муниципальные образования строят жилье, предоставляемое молодым семьям и молодым специалистам по договору найма, то они могут претендовать на субсидии из областного бюджета. Субсидии также могут получать кредитные организации, предоставляющие для населения льготные ипотечные кредиты.
Предприятия частного сектора сами устанавливают заработную плату, ориентируясь на местный рынок труда. А вот с зарплатами работников государственных учреждений ситуация иная, здесь действует принятая на федеральном уровне система оплата труда, которая в Сибири дала сбой. В декабре 2017 года Конституционный суд РФ принял решение, что к минимальному размеру оплаты труда (МРОТ) должны применяться районные коэффициенты и процентная надбавка за работу на территориях Крайнего Севера и приравненных к ним. Вся территория Иркутской области подпала под это решение. Когда МРОТ подняли, он сблизился со средней зарплатой бюджетников. Получилось, что резко выросла зарплата у неквалифицированных работников — дворников, уборщиц, кочегаров: она сравнялась с зарплатой квалифицированных — врачей, учителей и т. д.
Чтобы это исправить, с 2019 года в «Госплан» включен проект «Дифференциация заработной платы». К окладу бюджетника добавляются единовременная выплата и надбавка. А дифференциация означает, что чем выше квалификация работника, тем больше надбавка.
На уход от уравниловки направлена и социальная политика «Госплана». Ключевым элементом социальной политики является заключение с малоимущими людьми социальных контрактов на помощь в индивидуальной предпринимательской деятельности. С домохозяйством заключается социальный контракт, в котором прописаны меры по выходу из трудной жизненной ситуации, а государство берет на себя обязательство в течение года ежемесячно финансировать семью, чтобы она могла реализовать этот план. Например, для сельских жителей предусмотрен социальный контракт на ведение личного подсобного хозяйства. В администрации рассказали: «Мы провели большое совещание по этому вопросу и пригласили людей, которые уже пользуются социальным контрактом. Мы увидели интересные формы в сельской местности, когда люди выращивают рассаду, приобретают скот, птицу, пчел. Например, мы в первый месяц даем семье пятьдесят тысяч рублей. За эти деньги в Иркутской области можно купить корову. И потом в течение одиннадцати месяцев мы будем ежемесячно давать по десять тысяч рублей. Это корма, технику подремонтировать и так далее. А сегодня мы предусматриваем контракт на дикоросы. В Иркутской области есть орехи, ягоды, грибы. Но, к глубокому сожалению, нет пунктов приема. Усилиями разных ведомств мы будем это продвигать». Предусмотренный в «Госплане» проект организации сбора дикоросов является хорошим примером межведомственного взаимодействия, в котором принимают участие сразу три министерства: Минлес, Минсельхоз и Минсоцразвития.
В итоге
Иркутский «Госплан» лишь на начальной стадии развития. В гигантском документе, определяющим жизнь целой области на пять лет вперед, еще зияют лакуны. Это немудрено. В то же время нужно понимать, что Сергей Левченко не строит ничего чуждого для экономикохозяйственной ткани страны. 172-й федеральный закон о планировании принят пять лет назад, но не работает. Конечно, в первую очередь потому, что нет политической воли и достаточного профессионализма федеральных ведомств для его повсеместной имплементации. Иркутский «Госплан», по сути, первый инструмент реализации 172-го закона в рамках небольшой областной экономики. Но если в Иркутске получится полностью реализовать задуманные механизмы и их подхватят другие регионы, в перспективе это может привести к принципиальным изменениям в системе управления хозяйством страны.
Чехарда губернаторов в Иркутской области явно не способствовала росту доходов населения
Глоссарий (перевод с латинского на русский)
- Mineralium — Полезные ископаемые, минералы
- Exercitatus inter elites — Противостояние между элитами (противостояние элит)
- Oleum — Нефть
- Naturalis gas — Природный газ
- Silva, arbores — Лес, деревья
- Aluminium, aurum — Алюминий, золото
- Altum processui — Глубокая переработка
- Oeconomicae factors — Экономические факторы
- Regional auctoritas — Региональные власти
- Politica factors — Политические факторы
- Socialis factors — Социальные факторы
- Progressionem opportuna consilium — Стратегический план развития
Главные инвестиционные проекты Иркутской области
Богатый и чрезвычайно диверсифицированный хозяйственный комплекс Иркутской области зиждется на базовом природном капитале и промышленном наследстве СССР. Здесь развернулась советская индустриализация, здесь остановилась волна эвакуации предприятий в начале Великой Отечественной войны. Помимо добычи угля, железной руды, нефти и газа, а также лесозаготовок в области представлены электроэнергетика, цветная металлургия, химия и нефтехимия, машиностроение, авиастроение, производство строительных материалов, сельское хозяйство. Речь идет о крупных предприятиях в составе федеральных холдингов.
Бодайбинский район — один из самых богатых золотом в мире. Одно месторождение Сухой Лог — это почти 30% российского объема запасов. Здесь работает компания «Полюс». «Мечел» добывает и перерабатывает железную руду на Коршуновском горно-обогатительном комбинате. «Русал» контролирует «Иркутскэнерго» и с помощью самой дешевой электроэнергии в стране выплавляет на заводах в Братске и Шелехове около 35% всего производимого в стране алюминия. Кроме того, в иркутской империи Олега Дерипаски есть угольная компания «Востсибуголь». Доля угля в топливном балансе области составляет более 80%. Но расклады меняются, поэтому из региона уже ушел угольный СУЭК.
На смену приходят нефть и газ — дают плоды инвестиции в месторождения, осуществленные в начале 2000-х. Своя нефть прежде не добывалась, хотя крупная нефтепереработка была создана в Ангарске. Добычу нефти, газа и газового конденсата осуществляют в основном две компании: «Верхнечонскнефтегаз», входящий в «Роснефть», и частная Иркутская нефтяная компания (ИНК). Третья нефтяная компания «Дулисьма» добывает порядка одного миллиона тонн нефти в год. Каждая из них добывает примерно по 8,5–9 млн тонн нефти в год. Через Иркутскую область проходит нефтепровод Восточная Сибирь — Тихий океан, в который эти три компании поставляют нефть.
ИНК добывает и основной объем газа в области. Компания планирует в ближайшее время расширить добычу и строит газохимический комплекс для переработки газа в районе города Усть-Кут. Освоением крупного Ковыктинского месторождения занимается структура «Газпрома», который также строит участок газопровода «Сила Сибири» для поставок на Дальний Восток и в Китай. Кроме того, возможно строительство перспективного газопровода от Ковыктинского месторождения до Иркутска. Власти рассчитывают на этот проект, чтобы начать долгожданную газификацию всей области.
Иркутская область располагает крупнейшими в стране лесными ресурсами — до 90% территории. Лесопромышленный комплекс области объединяет более двух тысяч предприятий лесозаготовительной, деревообрабатывающей, целлюлозно-бумажной и лесохимической промышленности. Основной игрок — федеральная группа «Илим».
Объединенная авиастроительная корпорация Сергея Чемезова через компанию «Иркут» реализует на местном авиазаводе амбициозный проект ближне-среднемагистрального лайнера МС-21. Чемезов сам родился и вырос в Иркутской области. Помимо авиационной составляющей местный машиностроительный комплекс включает в себя предприятия, производящие разнообразную продукцию — от электронного и электрического до горнодобывающего и сталеплавильного оборудования.
В химический комплекс входит более 30 предприятий. Крупнейшее — Ангарская нефтехимическая компания (входит в «Роснефть»). Это нефтепродукты, нефтехимия и масла. А «Саянскхимпласт» — ведущий в отрасли по выпуску каучуковой соды и поливинилхлоридной смолы. Сильна фармацевтическая отрасль. Крупными производителями субстанций и готовых лекарственных средств являются компания «Фармасинтез» и Усолье-Сибирский химфармзавод. Местная элита контролирует крупный сектор строительства и стройматериалов.
Не стоит забывать еще об одной могучей госкорпорации, представленной в регионе как минимум Транссибирской и Байкало-Амурской (БАМ) железнодорожными магистралями. Позиции РЖД в Иркутске были всегда сильны.
Фармацевтические производства
ООО «Братскхимсинтез» / 1,4 млрд руб., 2013–2019 гг.
АО «Усолье-Сибирский химико-фармацевтический завод» / 1,6 млрд руб., 2017–2020 гг.
АО «Фармасинтез-Хеми» / 10,1 млрд руб., 2018–2030 гг.
Металлургические производства
Строительство анодной фабрики (ОК «Русал») / 58,2 млрд руб., 2011–2022 гг. Строительство металлургического завода (ЗАО БМЗ) / 8,8 млрд руб.
Разработка Зашихинского редкометалльного месторождения (ЗАО «Техноинвест Альянс») / 12,8 млрд руб., 2012–2021 гг.
Нефтегазохимические производства
Модернизация нефтехимического производства (АО АНХК) / 91,2 млрд руб., 2008–2022 гг.
Газопереработка (ООО ИНК) / 170 млрд руб., 2010–2044 гг.
Освоение золоторудных месторождений
ПАО «Полюс» 13,8 млрд руб.,
2013-2020 гг.
ПАО «Высочайший» / 8 млрд руб.,
2014-2019 гг.
Освоение нефтегазоконденсатных месторождений
АО Верхнечонскнефтегаз» / 152 млрд руб., 2005–2050 гг.
ООО ИНК / 126,6 млрд руб., 1996-2033 гг.
ЗАО «НК “Дулисьма”» / 138,5 млрд руб., 2012–2022 гг.
Приоритетные инвестиционные проекты в области освоения лесов
АО «Группа Илим» / 53,3 млрд руб., 2017–2028 гг.
Модернизация целлюлозно-бумажного производства филиалов в Братске и Усть-Илимске / 42,9 млрд руб.
Модернизация лесозаготовительной деятельности (в том числе приобретение техники и развитие инфраструктуры) / 10,4 млрд руб.
Инвестиционная программа развития производственно-технической базы (ИАЗ — филиал ПАО «Корпорация “Иркут”») / 19,1 млрд руб., 2011–2019 гг.
Проект развития г. Байкальска и Слюдянского района
ОЭЗ ТРТ «Ворота Байкала»
Проекты федерального значения
Строительство газопровода «Сила Сибири» / 2019–2024 гг.
Расширение магистрального нефтепровода ВСТО / 2014–2019 гг.
Реконструкция и модернизация инфраструктуры БАМа и Транссиба / 2013–2019 гг.
Источник: Администрация Иркуткой области
«Госплан» Иркутской области в концепции устойчивого развития
1. Направление «Госплана» «Социальная сфера»:
- социальная политика
- образование
- здравоохранение
- культура
- спорт
- объекты социальной инфраструктуры
2. Направление «Госплана» «Экосреда проживания населения»:
- жилье
- коммунальная инфраструктура
- транспорт
- дорожное хозяйство
- энергетика
- экология
3. Направление «Госплана» «Экономика и бизнес»:
- производство
- инвестиции
- инновации
- цифровые технологии
- инфраструктура для бизнеса
«Мы должны жадно относиться к своему потенциалу»
Роль губернатора традиционно определяет успех любой модели регионального развития. В первую очередь он берет на себя отношения с крупными налогоплательщиками. Губернатор Иркутской области Сергей Левченко рассказал, как он выстраивает диалог с бизнесом.
— Индивидуально. Например, мы договорились с группой «Илим», что она будет строить новое лесоперерабатывающее производство. Они работают уже двадцать лет у нас, с конца 1990-х. Я говорю: «Хорошо, это нас устраивает». — «А нам нужно сырье». Начинаем прорабатывать, сколько им нужно сырья, на каких территориях. Должен сказать, что они тоже не идеальные, но по сравнению с остальными лесопользователями достаточно ответственные. Дороги, мосты, содержание, лесовосстановление лучше намного, чем у многих компаний. Но это еще не всё.
Мы идем дальше. Вот Усть-Илимск в свое время стал городом, известным на весь мир. Там есть аэропорт. Давайте вместе его восстановим, реанимируем. Для них это интересно. Казалось бы, где аэропорт, а где лес, но тем не менее они заинтересованы в этом. Мы договорились, они начали финансировать, будем реанимировать, модернизировать аэропорт и строить новый терминал.
У них запрос: нам нужна отремонтированная дорога от Братска до Усть-Илимска, 260 километров. Хорошо, это нас тоже устраивает. Мы сконцентрировали порядка миллиарда рублей, делаем ремонт. И дальше говорим о работе в самом Усть-Илимске, об объектах социальной сферы, о спортивных объектах, которые мы вместе строим. Такой способ.
Например, «Фармасинтез». Предприятие возглавляет индус по рождению, гражданин Российской Федерации, здесь платит налоги. Он работает во многих регионах — на Востоке, на Западе, и в Питере, и в Тюмени. Приехал, говорит: «Вот мы размышляем, где построить новое производство». Я говорю: «Давай я тебе скажу, где тебе нужно построить. Вот у нас есть территория опережающего развития Усолье-Сибирское. Ты получишь весь набор льгот, который существует в Российской Федерации. Лучше не бывает. Это первое. Второе: мы тебе готовы ряд льгот дать с точки зрения гарантий по лекарствам, давать возможности наших институтов развития, если надо, дофинансировать отдельные проекты». Он все оценил, десять миллиардов вкладывает, мы ему порядка двух миллиардов разных льгот даем, которые нужно. Кроме того, он строит поселок для своего коллектива, где будет тысяча человек работать как минимум. С семьями это будет тысячи две. Он строит жилье полностью за свой счет. Мы же — садики, школы.
То же самое с Иркутской нефтяной компанией. Им нужны люди — семь тысяч человек. Строим микрорайон. Они делают проект, мы потом строим социальную сферу. Что касается жилья — ипотека, гарантии и так далее. В зависимости от ситуации, если сходятся у нас желания, векторы, то с каждым крупным налогоплательщиком мы находим общий язык.
— Это соглашения о социально-экономическом сотрудничестве или есть и другие формы взаимодействия с крупными предприятиями?
— Тоже по-разному. Если вернуться к «Фармасинтезу», то это договоренность «по рукам», как говорится. Причем сначала мы договорились, учитывая, что это федеральный проект строительства завода по производству субстанций. Это будет большой завод. Они станут лидерами в Российской Федерации по так называемым госпитальным лекарствам, после того как мы его запустим. Мы договорились, что еще нужно наше совместное обращение в Минпромторг, и мы встретились втроем: Денис Мантуров, он, я. И на словах закрепили вот эту договоренность, что и федеральный уровень будет им определенные льготы давать, и мы свои фонды развития промышленности привлечем. Летом первый колышек забили, а встречались с Мантуровым в феврале.
При этом у нас сейчас больше двадцати соглашений о социально-экономическом партнерстве с крупными налогоплательщиками. Этот механизм мы тоже вовсю используем.
— Как соотносится объем предоставляемых компаниям льгот с объемом их инвестиций в социально-экономическую инфраструктуру территорий присутствия?
— Компании гораздо больше инвестируют. Мы — я и предыдущие губернаторы, их было много за последние годы — давали льготы нашей местной Иркутской нефтяной компании. Это такой уникальный проект. Это единственная региональная компания по добыче нефти, она родилась и выросла здесь, в Иркутской области. Мы сейчас вместе с ними занимаемся тем, чтобы и переработку сделать серьезную.
Они получали льготы в течение последних десяти лет, с самого начала. И сейчас они самые крупные налогоплательщики в Иркутской области, несмотря на то что у нас есть и крупнее компании. У нас «Русал», где больше двадцати тысяч работающих только в энергетике — в «Иркутскэнерго». Плюс их «Востсибуголь», там несколько тысяч человек работают. Плюс два алюминиевых завода, которые тоже их. Но тем не менее самый крупный налогоплательщик наш, местный. Поэтому наши инвестиции оправдываются. Мы на рубль вложенных государственных средств получаем одиннадцать рублей отдачи.
— Ваше видение социально-экономического развития региона, его экономики проходит через рост числа переделов.
— Это одна из задач. Мы перешли на обрабатывающие отрасли промышленности. В принципе, у нас неплохие результаты. Я думаю, что по результатам 2018 года обрабатывающий сектор тоже превысит по отдаче добывающий. Большого ума не надо брать сырье и гнать за рубеж. Про Иркутскую нефтяную компанию я уже говорил, мы сейчас помогаем строить переработку. Это нефтехимия. «Саянскхимпласт» 32 процента дает всей смолы и ПВХ Российской Федерации.
Кстати, еще одна региональная составляющая — продукты, которые мы делаем, наше сельское хозяйство. Мы серьезно сельскому хозяйству помогаем. Кто бы сказал, что у нас в Иркутской области за прошлый год урожайность будет выше, чем в Алтайском крае? Это наша, так сказать, житница Сибирского федерального округа. Повысили надои молока. Был надой на каждую корову 4800, стал 5700. Такого не было с советских времен.
Что касается продуктов, которые мы производим, у нас инфляция очень низкая — процент-полтора. То, что мы, к сожалению, импортируем, — разного рода машины, бытовая техника, то, что привозят из-за пределов Иркутской области, там инфляция огромная, в среднем получается четыре процента.
— Как привлекаются инвестиции? Через Минпромторг?
— В прошлом году мы открыли высокотехнологичное производство по производству тест-полосок и глюкометров для диабетиков. Отрасль будет очень высокопроизводительная, практически безлюдная, там будут только операторы. И мы сразу выйдем на десять процентов всего рынка Российской Федерации. Вот это мы сделали за последний год.
Мало того, проанализировав нашу работу, буквально две недели назад, к нам приехала крупная французская компания. Она предлагает, чтобы мы здесь сделали сетки для гинекологии. Она является самым крупным производителем в мире, даже Procter & Gamble опережает. Они увидели, что у нас есть такой уровень культуры производства, люди, и предлагают нам производство.
«Население ждет сильной и разумной государственной руки»
Николай Миронов, ответственный секретарь «Госплана» Иркутской области, руководитель Центра экономических и политических реформ, — о перспективах внедрения планирования в хозяйство региона.
— В чем концептуальное отличие «Госплана» от стратегий развития других регионов?
— Иркутский «Госплан» — это документ более «плотного» планирования развития региона, в отличие от обычных стратегий и экономических прогнозов. Он не только задает вектор для движения вперед тех или иных отраслей, но и предполагает более интенсивное участие государства в этом движении. И речь идет, конечно же, не о возрождении крупномасштабного госсектора и не о планировании спроса и предложения, как это было в Советском Союзе. Говоря о «Госплане», мы имеем в виду государство — локомотив экономического роста, действующее в рыночной парадигме, однако направляющее рынок в сторону стратегических ориентиров, нужных для роста благосостояния всего населения, а не только отдельных бизнес-корпораций. Причем населения, как вовлеченного в бизнес, так и живущего на зарплаты или пособия. Иначе говоря, «Госплан» — это баланс интересов всех социальных слоев, и это механизм для осмысленного движения вперед. Своего рода новый общественный договор, если хотите.
Как видится нам в Иркутской области это движение? Оно, на мой взгляд, должно строиться на следующей «спиральной» триаде развития: рост экономики — рост бюджета — рост уровня жизни — снова рост экономики и так далее. Ключевым инструментом в данном случае выступает бюджет: он становится не только социальным бюджетом, но и бюджетом развития. Статистический рост экономики не имеет смысла, если не увеличивается объем консолидированной региональной казны. Она, в свою очередь, становится способна финансировать повышенные социальные обязательства, а также возвращать часть средств в виде инвестиций обратно в экономику, этим стимулируя продолжение роста.
В социальной сфере увеличение бюджетных возможностей должно приводить не только к появлению новых социальных мер поддержки, но прежде всего к форсированным вложениям в человеческий капитал. Это и образование, и здравоохранение, но не только. Знаете, что нужно, чтобы победить в России бедность? Нет, не нарастить социальную часть бюджета. Нужно сделать максимум для роста заработной платы в экономике, прежде всего для квалифицированных, перспективных работников. Сейчас более 60 процентов населения живет на зарплату менее 30 тысяч рублей. На эту сумму, хотя она формально не считается «бедностью», трудно сводить концы с концами, не говоря уже о развитии личности, ее компетенций. Чтобы действительно поднять уровень жизни и при этом двигаться вперед, надо поднять зарплаты — и в бюджетной сфере, и в других отраслях. В Иркутской области мы в «Госплане» поставили амбициозную задачу роста доходов населения, будем добиваться ее выполнения.
— В каком состоянии сегодня находится «Госплан» в области?
— Идет шлифовка положений «Госплана», скоро мы примем его с правками, а также утвердим к нему дорожные карты по отраслям. Работа эта очень масштабная и новая. Она требует вовлечения большого числа людей, но главное — коренной перезагрузки мозгов. Ведь и управленцы, и простые люди привыкли плыть по течению и относиться к экономике как к погоде, которую невозможно предугадать, максимум, что можно сделать, — заранее купить зонт. Мы же ставим целью изменить сам подход к экономической политике, сделать «дикий» рынок более управляемым, более стабильным и более социальным. В целом речь идет о модернизации, о которой давно говорят на федеральном уровне, но которая пока так и остается на бумаге.
— Почему именно модель «Госплана» может быть удачной для современного российского хозяйства?
— Российская экономика имеет свою ярко выраженную специфику. Это не бюргерская, высокоурбанизированная экономика европейских стран, с их компактными территориями и двухвековым бэкграундом капиталистического развития, в ходе которого были преодолены многие проблемы, к которым мы подошли только сейчас. Наши расстояния, климат, низкая плотность населения, его бедность, труднодоступность многих ресурсов объективно диктуют необходимость более ответственного и интенсивного участия государства в экономических процессах. Пространственное развитие за счет внутреннего рынка во многих наших регионах невозможно. За счет экспортного потенциала сырьевых гигантов, как показал опыт последних двадцати пяти лет, сбалансированного роста благосостояния населения тоже не достичь — это наглядно иллюстрируют непопулярные социальные меры прошлого года, явно давшие понять: денег в стране нет. За тридцать постсоветских лет обострились территориальные и социальные дисбалансы, российская экономика начинает все больше напоминать страны третьего мира, особенно Латинской Америки с ее нищими провинциями, перенаселенными агломерациями, высоким социальным расслоением. Чтобы это преодолеть, Россия, имеющая для этого все ресурсные возможности, как природные, так и человеческие, должна провести быструю и эффективную модернизацию, что невозможно силами частного сектора: здесь нужно государство. Ну а чтобы государство смогло что-то сделать, ему нужен план развития — с четко поставленными целями, системным распределением ресурсов, ответственностью исполнителей, политической волей руководства страны. Иначе не видать нам ни новых технологических укладов, ни просто стабильной и комфортной жизни.
— Можно ли, по вашему мнению, внедрить «Госплан» в другие регионы или масштабировать до федерального уровня?
— Иркутская модель и есть, в потенциале, пример для других регионов и для страны — как может быть спланировано развитие в условиях рыночной экономики. Мы не ломаем социально-экономический уклад, мы предлагаем движение в рамках уже построенной системы, но с ее реформированием и модернизацией. Дискуссия об усилении госпланирования уже ведется на федеральном уровне, у этого подхода есть много сторонников, и их число растет. Население, как показали опросы, тоже ждет более сильной (и при этом разумной и справедливой) государственной руки. И ему, кстати, нравится само слово «Госплан». Давайте выстроим общеэкономические балансы и начнем движение вперед вслед за государством — локомотивом развития.
New Skin for the Old Ceremony*. Leonard Norman Cohen
*Новое обличье для старой церемонии.
Фото Игорь Шапошников. ТАСС
Хочешь стать одним из более 100 000 пользователей, кто регулярно использует kiozk для получения новых знаний?
Не упусти главного с нашим telegram-каналом: https://kiozk.ru/s/voyrl