Наверняка вы знаете наизусть хоть одно четверостишие из этого поэта

Дилетант18+

Тимофей Белозёров

Портретная галерея Дмитрия Быкова

НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЁН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ БЫКОВЫМ ДМИТРИЕМ ЛЬВОВИЧЕМ

1.

Наверняка вы знаете наизусть хоть одно четверостишие из этого поэта — притом что даже в группе коллег он был далеко не самым известным, вдобавок не столичным. А судьбы этих авторов вообще складываются так, что у них одновременно и самые благодарные, и самые жестокие читатели. Благодарные — потому что в детстве всё запоминается, даже полная чушь, и хороши или плохи сочинения, на которых 1. вы выросли, — их обломки у вас в памяти хранятся по нескольку десятилетий. А жестокие — потому что ребёнка редко интересует авторство. Стихи существуют анонимно, они были всегда. Вот почему выросшие дети так удивляются, увидев автора живьём: я успел вырасти, влюбиться, разочароваться, обзавестись собственным потомством, — но, оказывается, всё ещё жив поэт, считалочку которого я выучил в четырёхлетнем возрасте. А для меня он что-то вроде Гомера.

Стихи этого автора запоминались ещё потому, что не были похожи на игровые и, как правило, радостные детские сочинения советской эпохи. Он говорил о том, чего принято было стесняться. Советская власть была, конечно, добрей и даже сентиментальней нынешней, — и всё-таки считалось, что плакать неприлично, что чувства вообще надо прятать, что даже и маму надо любить умеренно, не слишком, во всяком случае меньше Родины. Иначе вырастешь маменькиным сынком. У этого поэта не было шанса вырасти маменькиным сынком, о чём ниже, — и потому он не стеснялся сказать, что родителей надо любить и жалеть. А запомнил я его потому, что очень уж хороша и ни на что не похожа была его сказка «Лесной Плакунчик». Собственно, и сейчас могу шпарить наизусть, — что никуда не девается с годами, так это наследственная память на стихи. «Шла по лесу Лена, споткнулась, упала и к деду Плакунчику в гости попала. Приветливо дверью скрипела избушка, в углу на ушате дремала лягушка. Струился за печкою голос сверчка из щёлки сухого полена... На лавке седого как лунь старичка сквозь слёзы увидела Лена. <…> Плакунчик одёрнул цветной армячок, седую бородку зажал в кулачок и с грустной улыбкой промолвил — Идём! Уж ежели плакать, то лучше вдвоём».

Что тут особенного? Прежде всего амфибрахий, мой, честно говоря, любимый размер, который в детских стихах довольно редок: Чуковский сказал, что для детей надо писать хореем, наиболее резвым и прыгучим, наиболее игровым, — все и послушались (совсем уж между нами, детские стихи Чуковского я люблю не особенно: критик, филолог, мемуарист был гениальный, — стихи же годятся для трёхлеток или для таких особо резвых дошкольников, каким я отроду не был). Но главное — Плакунчик этот советовал разделить с ним самое постыдное занятие: поплакать! Упав, ребёнок должен всеми силами показать, что ему не больно, — стойкость свою демонстрировать, поскольку проявление чувств считается неприличным! А этот старик готов с вами разрыдаться, как бы поделить ваш стыд на двоих — как, помните, учила Цветаева: «Милые дети! Если видите человека в смешном положении: 1) постарайтесь его из него извлечь, если же невозможно — 2) прыгайте в него к человеку, как в воду, вдвоем глупое положение делится пополам».

Дальше там они вместе пожалели зайчонка: «— Плакунчик, Плакунчик, я лапки отбил — бежал из осинника в слякоть! Мне ночью барсук на усы наступил, мне больно и хочется плакать!» Наш советский Плакунчик сказал бы зайчонку: «Стыдись! Ты должен уметь за себя постоять (любимый отечественный оборот), дать сдачи барсуку, так его пнуть, чтобы через весь лес кубарем катился! Ничего подобного: «Плакунчик зайчонка погладил рукой, к холодному носу прижался щекой, и только ладошкой провёл по глазам — запрыгали слёзы у них по усам…» После чего весь лес хором откликается: «В роще, на опушке, в поле и в ряму плакать и смеяться плохо одному!» Ребёнок тут же запоминает, что рям — моховое болото, поросшее кустами. Дальше там они помогли медвежонку — он малины объелся; ему понадобилась другая психотерапия — Плакунчик уже не плачет тихонько, как с зайчонком, а «тряхнул бородёнкой да как заревёт!..» У медвежонка тут же всё прошло, и он «радостно к маме задал стрекача». А дальше «Синичье дупло разорила куница. Не выплачет горе — погибнет синица! Ты должен помочь ей как можно скорей! — Скорей! — зашумела дубрава. — Скорей!.. — раздались голоса снегирей и сверху, и слева, и справа». Разумеется, с синицей не только поплакали — ей тут же коллективными усилиями отстроили новое гнездо, а тут и Лена вспомнила, что ей пора домой. И здесь происходит катарсис — то чудо, без которого вся эта прелестная история гляделась бы недосказанной: «Пиликал кузнечик под шляпой груздя, кукушка вдали куковала, и первая тёплая капля дождя на пыльную землю упала… И всё расцвело, засверкало вокруг: и лес, и дорожка, и речка, и луг».

Всё.

То есть понимаете? — пока мир не оплакан, пока Господь не уронит на него дождинку, всё сухо и пресно, ничто не сверкает. Но как только хлынут благодатные слёзы, ты понимаешь, что ты не один, — и мир вокруг тебя сверкает милосердной красотой, и жить хочется. Человек ведь плачет не только от горя или, не дай бог, злости, — он может плакать от умиления, эмоции самой высокой и блаженной, и вот сейчас, вспоминая эти стихи, я с трудом сдерживаюсь, а правду сказать, и не сдерживаюсь, — тем более что за окном у меня ослепительный июльский ливень, самый что ни на есть грибной, и вот такая радуга над хвойным лесом. Может быть, — я такие совпадения люблю, — это мне привет от Тимофея Белозёрова (1929–1986).

Тимофей Белозёров подписывает книги своим читателям. 1980-е годы

2.

Да, пора уже назвать его имя — хотя, как мы и заметили, детские стихи чаще всего живут в нашей памяти анонимно. По стихам его, которые я в детстве встречал довольно часто, ясно было, что жизнь его была не пряник, — и горе, и радость в его текстах всегда застенчивы, как у людей, которым часто случалось быть среди чужих; он и жизнь прожил скромную — не переехал в Москву из своего Омска, хотя в последние годы имел все возможности, и продолжал работать литконсультантом в «Омской правде». Денег это почти не давало, да и платили детским поэтам прилично — тиражи у них были максимальные; видимо, он к этому относился как к общественному долгу — поскольку сам в своё время нуждался в благожелательном совете. Для него любимым старшим другом оказалась Елена Благинина — автор глубочайших религиозных стихов и великолепной лирики, жена Егора Оболдуева, которого Геннадий Айги считал учителем. Оболдуев, когда усилиями вдовы его наконец напечатали, сразу запомнился непосредственной, прелестной интонацией, ненавязчивым весельем и исключительным достоинством, — вот Благинина, пережившая его больше чем на тридцать лет, хранила его тексты и память. И Белозёрова она заметила, они дружили, и уж конечно, ценили друг друга прежде всего за взрослую лирику, которая выходила к читателю редко и понемногу.

Авторизуйтесь, чтобы продолжить чтение. Это быстро и бесплатно.

Регистрируясь, я принимаю условия использования

Рекомендуемые статьи

Россия «в состоянии крайней слабости» Россия «в состоянии крайней слабости»

Положение «белой России» в 1919 году выглядело крайне уязвимым

Дилетант
Мудборд: Арнольд Шварценеггер из восьмидесятых как эталонное воплощение стиля культуриста Мудборд: Арнольд Шварценеггер из восьмидесятых как эталонное воплощение стиля культуриста

Как выглядел Арнольд Шварценеггер в восьмидесятых и что влияло на его стиль?

Правила жизни
Усечённое древо Усечённое древо

Для династии Птолемеев браки между братьями и сёстрами были обычным делом

Дилетант
Самые крупные землетрясения в истории СССР и России Самые крупные землетрясения в истории СССР и России

Землетрясения, которые лишили крова тысячи людей в СССР и России

Maxim
«Чистейший образец» «Чистейший образец»

Составить цельный образ Натальи Николаевны Гончаровой — сложная задача

Дилетант
Добыча идет в гору Добыча идет в гору

Добыча угля в 2025 году может обновить исторический максимум

Ведомости
Кто виноват? Евреи! Кто виноват? Евреи!

Студенческие забастовки стали одним из характерных явлений на сломе XIX–XX веков

Дилетант
От вил до мема От вил до мема

Краткая история «Американской готики» Гранта Вуда

Weekend
Проповедники убийств Проповедники убийств

Жан-Поль Марат, Максимилиан Робеспьер и Жорж Дантон — идеологи террора

Дилетант
Маме не говори: 12 вещей, которые родителям не нужно знать о твоем мужчине Маме не говори: 12 вещей, которые родителям не нужно знать о твоем мужчине

О чем не стоит рассказывать даже маме?

VOICE
Читаем Читаем

Книги о мечтателях, бунтарях, романтиках, о тех, кто не сдается и меняет правила

СНОБ
Вера Васильева: «Я ничего специально не делаю, живу как хочется» Вера Васильева: «Я ничего специально не делаю, живу как хочется»

Ее взлет в кино был ярким и мощным, а годы в профессии — разными, трудными...

Караван историй
Мягкая сила русского стиля Мягкая сила русского стиля

Масштабная площадка, рассказывающая о русской идентичности и новом образе жизни

Монокль
О чем молчат рекорды HoReCa О чем молчат рекорды HoReCa

Будут ли все последствия смещения потребления с кухни в ресторан положительными?

Агроинвестор
Катапульта, побег в СССР и месть юнги: великая и странная история парохода Bremen Катапульта, побег в СССР и месть юнги: великая и странная история парохода Bremen

От металлургии до гидродинамики: история парохода Bremen

ТехИнсайдер
Помело: польза, вред, как есть и что приготовить — рецепт шеф-повара Помело: польза, вред, как есть и что приготовить — рецепт шеф-повара

Чем полезно помело и как правильно его есть?

РБК
Заводы-маяки Заводы-маяки

Как российская промышленность осваивает цифровые технологии

Эксперт
Вода, еда, ночлег: что могут требовать туристы, попавшие в авиационный коллапс Вода, еда, ночлег: что могут требовать туристы, попавшие в авиационный коллапс

Как вести себя туристам во время авиационных коллапсов

Forbes
Загадочная смерть Дороти Хант, жены одного из ключевых участников Уотергейтского скандала Загадочная смерть Дороти Хант, жены одного из ключевых участников Уотергейтского скандала

Трагедия Дороти Хант и ее связь с Уотергейтским скандалом

ТехИнсайдер
Миссия – «чудо-женщина»: как, думая обо всём на свете, не забыть о себе? Миссия – «чудо-женщина»: как, думая обо всём на свете, не забыть о себе?

Женщины XXI века: как выдержать нагрузку и сохранить здоровье?

Здоровье
Установка для очистки отработанных масел УОМ-3М(100) Установка для очистки отработанных масел УОМ-3М(100)

Как установка УОМ-3М(100) очищает отработанное моторное масло

Наука и техника
Как получить максимум пользы для здоровья от велосипеда: 10 самых мудрых (и простых) правил Как получить максимум пользы для здоровья от велосипеда: 10 самых мудрых (и простых) правил

Десять универсальных законов, помогающих всем освоить велосипед

ТехИнсайдер
Как нам реорганизовать капитализм? Как нам реорганизовать капитализм?

В мире ширится оппозиция традиционным рыночным отношениям

Ведомости
Пробивной бизнес Пробивной бизнес

Почему пробив — основное правонарушение в области информационной безопасности?

Ведомости
Сделать посетителя немного исследователем Сделать посетителя немного исследователем

Что отличает современные музеи? Открытость и исследовательский подход

Знание – сила
Культурная программа Культурная программа

Нужна ли ребенку культурная программа и в каком объеме

Новый очаг
Как Ленин дэвов побеждал Как Ленин дэвов побеждал

Какие отпечатки оставили на народах России события на рубеже XIX и XX веков

Дилетант
Феномен текста: человек vs ИИ Феномен текста: человек vs ИИ

Способен ли искусственный интеллект писать тексты или даже мыслить как человек?

Монокль
Культура всегда со страной Культура всегда со страной

Разговор с директором Эрмитажа о роли, которую играют сейчас музеи

Знание – сила
Камни не для всех Камни не для всех

Алмазы подорожают более чем на 50% к 2027 году: надо ли в них инвестировать

Ведомости
Открыть в приложении