Золотой век тирании: как прогрессивная демократия на Филиппинах стала диктатурой
Филиппинский президент Фердинанд Маркос (1917-1989) вошел в историю как один из самых расчетливых азиатских диктаторов XX века. Введенное под предлогом безопасности граждан военное положение он использовал как повод, чтобы наделить себя неограниченными полномочиями. Историк Василий Легейдо рассказывает о его правлении и о том, почему многие филиппинцы ностальгируют по «сильной власти»: на выборах летом 2022 года президентом стал сын покойного диктатора, идеи которого заставляют опасаться установления аналогичного режима.
Летом 2022 года сын и тезка бывшего покойного диктатора Фердинанда Маркоса, свергнутого в 1986 году, одержал убедительную победу на президентских выборах на Филиппинах. «Правительству требовалось защищать себя. Военное положение объявили из-за двух войн, которые нам приходилось вести в тот момент. Страна столкнулась с серьезной опасностью», — так объяснил действия своего отца в начале 1970-х Фердинанд Маркос-младший по прозвищу Бонгбонг после победы на выборах.
Новый глава государства не скрывает, что главным образцом для подражания в политике считает Маркоса-старшего. В интерпретации сына отец предстал не тираном и коррупционером, виновным в хищении десятков миллиардов долларов из государственного бюджета, а трудолюбивым и добропорядочным лидером, которому пришлось ввести военное положение, чтобы спасти соотечественников от коммунистической угрозы. По словам Бонгбонга, единственный недостаток Маркоса-старшего заключался в том, что он «слишком беспокоился о филиппинцах».
В действительности, согласно данным правозащитной организации«Amnesty International», за период с 1972-го по 1981-й годы около 70 000 человек лишились свободы, 34 000 подверглись пыткам, а 3240 погибли от рук представителей власти.
Однако сын диктатора за последние полтора года сделал одним из основных направлений государственной политики исторический ревизионизм. Он активно внушает населению идеализированный образ отца и прикладывает усилия к реставрации модели, которая долгое время позволяла тому удерживать власть. Режим Маркоса-старшего в современных Филиппинах оживает не только в формате ностальгической сказки, но и на уровне конкретных решений: в августе 2022-го 16 священникам, монахиням и церковным активистам предъявили обвинения в финансировании признанной террористической организацией Коммунистической партии на основании показаний анонимных свидетелей. Тем же летом власти заблокировали ряд сайтов с критикой правительства и отозвали лицензию у издания Rappler, обличавшего Маркоса-младшего и его предшественника Родриго Дутерте.
Против нового президента выступили соотечественники, заставшие репрессии полвека назад или знакомые с ужасами жизни при военном положении по рассказам старших родственников. Во время инаугурации Бонгбонга в июне 2022 года жертвы его отца собрались перед посвященным памяти пострадавших от диктатуры Маркоса-старшего монументом в Кесон-Сити. Очевидцы репрессий второй половины XX века поклялись «стоять на страже против тирании, лжи и надругательства над правами и свободами граждан». Тем, кому удалось выжить, несмотря на преследования со стороны режима в 1970-х, снова приходится бороться в 2020-х — на этот раз за то, чтобы правда не исказилась под напором пропаганды, а наследнику диктатора не удалось воспроизвести кошмары того периода в настоящем.
Как прогрессивная демократия Юго-Восточной Азии превратилась в диктатуру
«Меня заставляли сознаться в том, что я организовывал митинги и бросал гранаты, — вспоминал Сантьяго Матела, которого в 1977 году схватили по подозрению в сотрудничестве с коммунистами и три месяца пытали. — Они снова и снова задавали одни и те же вопросы, а заодно наносили удары металлическим прутом, причем били даже по гениталиям».
Спустя несколько дней после ареста мучители привязали 22-летнего Мателу к огромной глыбе льда, чтобы заставить молодого человека рассказать о связях с коммунистами. По словам Сантьяго, тогда он даже не знал, что означает это слово. Похожим образом в конце 1970-х и начале 1980-х власти фактически похищали тысячи молодых людей. Многие из них не имели никакого отношения к радикальному активизму, а те, кто интересовался политикой, едва ли могли всерьез поколебать режим Фердинанда Маркоса.
Когда в 1965 году 48-летний Маркос, выдающийся юрист и ветеран Второй мировой войны, выиграл президентские выборы, Филиппины считались одним из самых стремительно развивающихся государств среди так называемых «стран третьего мира». За 15 лет, начиная с 1950-го, население выросло с 30 млн до 40 млн, а поддерживать стабильность и порядок властям удавалось с вооруженными силами численностью всего 60 000 человек.
По темпам экономического роста островное государство опережало всех соседей в Юго-Восточной Азии. Журналисты на Филиппинах чувствовали себя свободнее, чем где-либо в регионе. За представительство в законодательных органах и в правительстве на равных конкурировали представители двух партий. Независимые наблюдатели не замечали в стране случаев нарушения прав человека и отчитывались об отсутствии политических заключенных. Однако к концу 1960-х наметились тенденции, которые всего несколько лет спустя послужили предпосылками для трансформации демократического государства в репрессивную автократию.
«Политика импортозамещения, которую навязывали законодателям заинтересованные предприниматели, больше не гарантировала экономический рост, — отмечает политолог Уильям Оверхольт. — Конгресс принимал противоречивые проекты, а коррупция среди бюрократов препятствовала продвижению адекватных инициатив. Соседи Филиппин проводили реформы, навязывали конкуренцию и демонстрировали устойчивый рост. На фоне всего этого Маркос в начале 1970-х столкнулся с конституционным запретом на пребывание на посту президента на протяжении более двух сроков. Ожидалось, что следующим главой государства станет его главный конкурент Бенигно Акино».
Чтобы предотвратить подобное развитие событий, президент созвал совещание, на котором объявил действующую Конституцию не соответствующей нынешним потребностям страны, поскольку принимали ее еще до выхода Филиппин из состава США в 1946-м. Убедив других представителей власти в том, что основной закон необходимо поменять, Маркос добился того, чтобы в промежуток времени между отменой старой Конституции и принятием новой ему позволили сохранить полномочия, а заодно возглавить правительство.