«Ты станешь легендой»: лучшие фильмы Жана-Люка Годара и его вклад в мировое кино
На 92-м году жизни умер классик мирового кинематографа, самый известный режиссер «новой волны» Жан-Люк Годар. По сообщению близких, Годар решил расстаться с жизнью добровольно. Кинокритик Тамара Ходова рассказывает о том, какой след оставил Годар в истории кино, и вспоминает его самые значимые картины
Бунтарь, революционер, борец со стереотипами, новатор — Жану-Люку Годару можно дать множество определений, и все они будут правдой. Еще при жизни режиссер превратился в живую легенду — в мэтра, вроде тех, против чьего авторитета он сам яростно боролся в 1950-е и 1960-е годы. Годар отчасти предрек собственную судьбу в фантастическом нуаре «Альфавиль», в котором одна из героинь произносит: «Тебя ждет кое-что похуже самой смерти. Ты станешь легендой».
Как и большинство режиссеров французской «новой волны», в 1960-х бросивших вызов традиционному кинематографу, Жан-Люк Годар начинал как кинокритик. На заре 1950-х в Париже все популярнее становились киноклубы, где синефилы могли познакомиться с единомышленниками. В одном из таких заведений Годар повстречал будущих революционеров от кинематографа — Франсуа Трюффо, Клода Шаброля, Жака Риветта, Эрика Ромера. Большинство из них работали в легендарном журнале Cahiers du Cinema и постоянно рассуждали о природе кино. Для пионеров «новой волны» фильмы были словно воздух, неотъемлемой частью жизни. «В 1950-е кино было не менее важно, чем хлеб, хотя сейчас это уже не так. Мы думали, что кинематограф станет инструментом знаний, микроскопом, телескопом… В «Синематеке» я открыл для себя мир, о котором никто мне не рассказывал. Нам говорили о Гете, о Дрейере… Мы смотрели немое кино в эру звука. Мы мечтали о фильмах. Мы были как христиане в катакомбах», — вспоминал режиссер.
Однако чем больше Годар изучал кино, тем меньше ему хотелось поклоняться идолам прошлого. Уже в начале 1960-х он признался, что разочаровался в кинематографе. Фильмы как средство самовыражения больше его не устраивали, и он призвал к радикальному пересмотру кинопроцесса — чему, собственно, и посвятил всю свою последующую жизнь.
Режиссеру не понадобилось много времени, чтобы устроить настоящую революцию. Его полнометражный дебют «На последнем дыхании» с молодым Жан-Полем Бельмондо в главной роли отвесил оскорбительную оплеуху буржуазному истеблишменту и хорошенько «поиздевался» над традиционным кино. Хотя, на первый взгляд, в этом фильме не было ничего особенного. «На последнем дыхании» — простая история, вдохновленная американскими жанровыми картинами. В центре сюжета — довольно неприятный тип, жулик, который угоняет машину, убивает полицейского и скрывается в Париже. Там он влюбляется в продавщицу газет Патрицию (Джин Сиберг), но этот роман, как и жизнь молодого нарцисса и нигилиста, ждет трагический конец.
Сейчас дебют Годара смотрится как обычный классический фильм. Находки режиссера давно перешли из категории радикальных экспериментов в разряд привычных приемов, которые в наши дни используют повсеместно. Однако в 1960 году его долгие, непрерывающиеся сцены, съемки на ручную камеру, «прыгающий» монтаж, игнорирование четвертой стены, огромное количество отсылок к литературе, искусству и кино наряду с необычным для той эпохи главным героем, который абсолютно не пытался понравиться зрителям, поражали. Годар одним фильмом как будто смахнул тяжелый груз правил и традиций и позволил молодому поколению вдохнуть полной грудью — даром что его герой умирал на последнем дыхании. Сам режиссер остался жив и превратился в воплощение лозунга своей картины: «Живи опасно до самого конца».