Интервью с Владиславом Наставшевым.

СНОБРепортаж

Персона

Владислав Наставшев

Один на льдине

Портрет на фоне спектакля «Кузмин. Форель разбивает лед» в «Гоголь-центре».

Текст — Сергей Николаевич
Фотографии — Иван Кайдаш
Стиль — Елисей Косцов

Звезда на сцене. Пятиконечная конструкция, похожая на залитый каток. Лед под ногами, лед в душе. Льдом замурована память. А под ним светящаяся бездна. С виду похоже на аквариум, однако внутри глубоко, темно и обдает мертвенным холодом. Но потом что-то начинает происходить. Даже непонятно что. Как будто враз потеплело и лед начал таять на глазах. Весна? Любовь? Один удар, другой, третий... И невероятный мужской голос, какой-то почти альтовой пронзительности и чисто ты, поет про «шабли во льду». И что-то вдруг ожило, заиграло, засверкало. Какая-то совсем другая реальность завибрировала поверх жесткой театральной конструкции. Стихи стали объятиями, танцем, музыкой, «полетами во сне и наяву»... театром.

Укороченный тренч, Louis Vuitton; джемпер, Falconeri.

«Последний стыд и полное блаженство»

Впервые имя Владислава Наставшева я услышал в Риге, где до сих пор невозможно попасть на его хит «Озеро надежды». Все билеты распроданы за месяц вперед. Единственный спектакль, который идет на русском языке в Новом Рижском театре. Впрочем, ничего удивительного: сам Влад Наставшев русский. Учился в Петербурге на курсе у Л. А. Додина. Потом были в его жизни и Лондон, и Париж. И вот теперь Москва, еще один его «порт постоянной приписки». Здесь у него в «Гоголь-центре» идут два спектакля. Еще была «Медея». которую по независящим от театра обстоятельствам больше не играют. И вот теперь четвертый спектакль — «Кузмин. Форель разбивает лед» из новой поэтической театральной серии «Звезда».

Он из поколения режиссеров новой формации. Не бунтари и не главари, как раньше. Одиночки со своими пристрастиями, темами и приемами. У каждого свой голос, мгновенно узнаваемый буквально с первых минут спектакля. Однажды я слышал, как Влад поет, подыгрывая себе на фортепьяно. Стиль довоенных берлинских кабаре. Надтреснутый тенор, блондинистый пробор, узкий галстук на шее, как удавка. Запрокинутый профиль в профессорских очках. И что-то такое пронзительное в ля-миноре. Голос из подполья, человек из тени, персонаж, «одетый в ночь». То ли незнакомец из фильмов Линча и Вендерса, то ли герой прозы Кристофера Ишервуда и Альбера Камю. Есть во Владе эта не поддающаяся объяснению угловатая иностранность, которую не сыграешь, не сымитируешь и не изобразишь. С такими лицами, как у него, раньше любили брать на роли гестаповцев или наших разведчиков в тылу врага. Впрочем, чему удивляться? Все-таки Влад — рижанин, пусть и из спального района, который он прославил в своем «Озере надежды». Пусть его прошлое, как когда-то шкафы его мамы, переполнены бедным скарбом советских времен, оставшимся от какой-то прошлой жизни, которую он даже не очень помнит, но она то и дело врывается шаровой молнией в пространство его спектаклей, заряжая их каким-то таинственным электричеством и новым светом.

Сорочка, Dior Homme; пальто, Dries Van Noten.

Может, поэтому он всегда предпочитает минимум декора и пустую наклонную сцену. Он не любитель шумных эффектов. Знает, как работать в театре с тишиной, как научить актеров выражать самые сложные мысли и чувства предельно просто — одним жестом, взглядом, позой. Умеет безошибочно настраивать зрительный зал на ответную волну нежности. А еще он пишет музыку. Ее много в новом спектакле. «Музычка», как любил говорить сам Кузмин. Ведь, кроме всего прочего, автор «Форели» вошел в историю как неподражаемый исполнитель собственных «песенок», манерных, прелестных, игривых. Не знаю, сохранились ли их клавиры. Но даже если и так, то режиссер ими не воспользовался, а сочинил свою музыку, придав кузминским стихам совсем новое звучание. Музыка Наставшева — это то, что происходит со льдом, когда он тает. Чистая, прозрачная, сверкающая вода. В нее бросается с крутого обрыва возлюбленный главного героя, она тихо плещет за бортом, отражаясь в иллюминаторах океанского лайнера («Стояли холода, и шел "Тристан", / В оркестре пело раненое море»).

Никто не умел так обольщать, очаровывать, соблазнять, как Кузмин, этот граф Калиостро русской поэзии. «Последний стыд и полное блаженство» — вот тайная формула его творчества и неизменный девиз жизни. Он никогда не числился в первых рядах пантеона страдальцев, праведников и гениев. Не страдалец — все-таки умер своей смертью в пожилом, по тогдашним меркам, возрасте на больничной койке. Совсем не праведник и даже наоборот. Что касается гениальности, тоже до последнего времени имелись на этот счет сомнения. Хотя его главный поэтический сборник «Форель разбивает лед» любые вопросы снимает. Конечно, гений, но так и не ставший гранитным памятником. Отечественное литературоведение задвинуло его в какую-то странную резервацию, в душную гейскую глушь, о которой полагается говорить со снисходительной улыбкой («ну мы же с вами все понимаем, о чем эти стихи»).

Укороченный тренч, Louis Vuitton; часы, Omega.

Что стало тому причиной? Ориентация, которую Кузмин никогда не скрывал, или демонстративное отсутствие интереса ко всякой политике и борьбе за «место у колонн»? Или, может, отсутствие высоких покровителей и правильных промоутеров? Трудно сказать. Тут все сошлось, включая клеймо «неудачника», так и не сумевшего вписаться в высшую литературную номенклатуру. К тому же его окружение и привязанности тоже не располагали к попаданию в школьные хрестоматии. Тут и многолетний любовный треугольник с участием Юрия Юркуна и «Снежной Психеи» Ольги Гильдебрандт. И какая-то вполне себе второстепенная, мятая питерская публика, которая, судя по кузминскому дневнику 1934 года, беспрерывно чем-то закусывает, выпивает, флиртует, злословит и танцует под патефон в ожидании своей невеселой участи. А где-то в стороне от них сидит он, пожилой поэт в обносках. Уже не поет, не шутит и не язвит, а только сипло квохчет, невозмутимо фиксируя собственное тихое угасание и маленькие радости, «признаки неистребимой, милой жизни», которые время от времени еще случались и без которых, наверное, было бы совсем грустно.

Авторизуйтесь, чтобы продолжить чтение. Это быстро и бесплатно.

Регистрируясь, я принимаю условия использования

Рекомендуемые статьи

Пейзаж с чашкой кофе, или из чего состоит Орхан Памук Пейзаж с чашкой кофе, или из чего состоит Орхан Памук

Интервью с Орханом Памуком.

СНОБ
Дорога на Уолл-Стрит: как маркетолог из Москвы построила карьеру в Нью-Йорке Дорога на Уолл-Стрит: как маркетолог из Москвы построила карьеру в Нью-Йорке

Путь от консультанта с туристической визой до владелицы собственного бизнеса

Forbes
Геолог на Марсе Геолог на Марсе

Каково работать бок о бок с Curiosity в марсианской пустыне

Популярная механика
Посох папы Войтылы Посох папы Войтылы

Святого Иоанна-Павла II почти невозможно представить себе без необычного посоха

Дилетант
Новые законы робототехники Новые законы робототехники

Должны ли роботы получить правовой статус электронных лиц?

Популярная механика
Две башни Две башни

Как делили недвижимость Виктор Рашников и братья Шалва и Александр Чигиринские

Forbes
Кипр наш! Кипр наш!

Почему все больше российских айтишников уезжают на остров в Средиземном море

РБК
Выйти из тени Выйти из тени

Ирина Безрукова: о том, как ей удается жить в состоянии постоянной конкуренции.

Добрые советы
Ирина Долганова: Главная роль Ирина Долганова: Главная роль

Иногда думаю: могла ли эта роль не случиться в моей судьбе?

Караван историй
Песнь льда и шайбы Песнь льда и шайбы

Путеводитель по двигающемуся к нам Чемпионату мира по хоккею 2017.

Maxim
Последний день пампушек Последний день пампушек

Сахар – это новый жир. И другие новости из мира питания

Maxim
Большая энциклопедия джентльмена. Том XIII Большая энциклопедия джентльмена. Том XIII

Учимся выходить из любых идиотских ситуаций.

GQ
Солнце без спроса Солнце без спроса

Почему солнечная энергетика в России не нужна никому, кроме государства

РБК
Внутренний писатель Саши Денисовой Внутренний писатель Саши Денисовой

Как из наблюдений и книг по истории сконструировать современный театр.

Русский репортер
Смартфон как причина вашего развода Смартфон как причина вашего развода

Может ли увлечение гаджетами и сетевыми сервисами привести к разрыву отношений?

CHIP
Убийство по жребию Убийство по жребию

Мореплавание всегда требовало от людей мужества, решительности и находчивости

Дилетант
Четыре кадра Четыре кадра

Как работает серьезный бизнес по производству смешного

РБК
Наталья Кустинская. Расплата за успех Наталья Кустинская. Расплата за успех

Первая половина ее жизни была светлой. А вторая – черной

Лиза
Пенн-клуб Пенн-клуб

Молодой актер Хоппер Пенн мечтает стать звездой комедий.

Vogue
Дар Лизы Дар Лизы

Очерк Ксении Соколовой о Елизавете Глинке.

СНОБ
Третий сон Бананана Третий сон Бананана

Жизнь после кино: легендарной «Ассе» 30 лет.

Русский репортер
Мясорубка для чайников Мясорубка для чайников

Как выжить на войне, в плену и в тюрьме

Maxim
«Я адепт времени невеликой режиссуры» «Я адепт времени невеликой режиссуры»

Режиссер Борис Павлович — о том, как не преодолевать, а стирать границы

Русский репортер
Kia Rio Kia Rio

Седан или хэтчбек питерской сборки не только хорош собой. Будучи бестселлером он демонстрирует надежность и стойкость к непростым условиям эксплуатации в России.

АвтоМир
BMW 3 серии BMW 3 серии

«Трешка» шестого поколения (F30) числится среди «баварцев» наиболее надежной

АвтоМир
Последний шанс Наполеона Последний шанс Наполеона

Возвращение Наполеона к власти получило название «Сто дней»

Дилетант
«Халва» и «Совесть»: достоинства и недостатки карт беспроцентной рассрочки «Халва» и «Совесть»: достоинства и недостатки карт беспроцентной рассрочки

«Халва» и «Совесть» — прорыв года или всего лишь очередная банковская карта?

Forbes
Развести Нигерию Развести Нигерию

Что Сергей Мавроди забыл в Нигерии.

GQ
Гид по «Американским богам»: все, что нужно знать о героях Гид по «Американским богам»: все, что нужно знать о героях

В борьбе старых и новых богов очень много игроков – объясняем, что к чему

Правила жизни
В тени славы Ватерлоо В тени славы Ватерлоо

Все другие достижения Веллингтона оказались в тени битвы при Ватерлоо

Дилетант
Открыть в приложении