Суперстарец
Вступает ли мир в политическую эпоху «90+»
Это длилось, наверное, секунды три — великий человек прошел мимо меня, довольно быстрой походкой. Хороший серый костюм, умное лицо, знакомая улыбка. Премьер-министр Малайзии Махатхир Мохамад. Ему в декабре исполнится 93 года. Малайзийцы, в отличие от меня, наблюдают его каждый день, хотя чаще на телеэкранах. Пресс-конференции, заседания, зарубежные визиты. «Он такой, каким вы его видите, то есть в полном порядке»,— говорит мне человек из его секретариата…
Здесь у нас целых три феномена. Медицинский, политический и поколенческий (посмотрите, сколько людей с очень седыми волосами пришло в последнее время к власти).
Давайте честно: медицина — это самое интересное. А потом уже можно вспомнить, что речь о стране, которую именно Махатхир в годы своего прежнего премьерства (это было между 1981 и 2003 годами) сделал влиятельной региональной державой и «экономическим чудом» (никто в мире не добился для своей страны таких перемен за такие короткие сроки — речь о множестве вполне конкретных цифровых показателей, с поправкой: на душу населения). И вот снова руководить страной в 92 года? Тем не менее факт: энергии и остроте ума этого человека и сейчас можно только позавидовать. Когда ему было за 70, то физически изматывал членов кабинета и помощников, моложе его лет на 20–30, не говоря об упомянутой ясности мысли. Сейчас то же самое.
Итак, медицинский феномен. И у него даже есть название — super-agers, суперпожилые (вспомните анекдот про Леонида Брежнева: «Я не стар, я суперстар»). К таковым относится процентов 5 людей от 80 до 100 лет. Что удивительно, физические показатели их мозга говорят о том, что у человека давно должна бы наступить деменция, но она не наступает. По умственным способностям суперстар превосходит иной раз пятидесятилетних, то есть людей на пике опыта, совмещенного с энергией.