В «Ленкоме» никогда не вспоминают об ушедших актерах в прошедшем времени

Караван историйЗнаменитости

Иван Агапов: «Мне до сих пор снятся Абдулов и Янковский»

В «Ленкоме» никогда не вспоминают об ушедших актерах в прошедшем времени. Говорят так, словно только что встречались с ними за кулисами. Вот и артист Иван Агапов, много лет деливший гримерку с Александром Абдуловым и соседствовавший с Олегом Янковским, рассказывая о них, нет-нет да и переходит на настоящее время...

Беседовала Нина Белова

Фото: Clobal Look Press; И. Гневашев/Global Look Press

Трудно представить двух более непохожих людей: неудержимый человек-цунами Александр Абдулов и ироничный, застегнутый на все пуговицы Олег Янковский. При этом они были не только коллегами, но и друзьями, абсолютными фанатами своего дела и оба обладали блестящим чувством юмора.

Александр Гаврилович мог подойти к Янковскому и заявить: «Олег Иванович, вы — прошлое театра, а я — будущее». У каждого была припасена куча дежурных острот, но они не работали на публику, не пытались привлечь внимание, хотя в результате именно это и получалось. Могли выйти в коридор и орать друг на друга: «Вон из искусства!», «Я тебя выживу из театра, бездарность!» Актеры, служащие в труппе давно, к этому привыкли и относились как к шутке. Но новички или обслуживающий персонал немного пугались.

— Марк Захаров как-то заметил, что эти два артиста постоянно оттачивали друг на друге свое остроумие.

— Именно. А еще такое замечательное умение, как импровизацию, на которую способен далеко не каждый актер. У Абдулова ни один последующий спектакль не походил на предыдущий. Если на сцене что-то пошло не так — у кого-то ус отклеился, стул неожиданно упал, лампа взорвалась, — он с радостью бросался обыгрывать ситуацию. Иногда из-за его импровизаций спектакль чуть-чуть уходил в сторону от рисунка, но всякий раз игрался живо, по-новому. А вырастало все из закулисного общения, готовности каждую секунду ответить на шутку, на реплику, на неожиданность. Они всегда были на стреме.

В «Варваре и еретике» по мотивам «Игрока» Достоевского играли и Александр Гаврилович, и Олег Иванович. Оба порой с трудом выбирались из словесных дебрей классика, особенно если спектакль шел после длительного перерыва. Потом за кулисами долго звучали обвинения:

— Эх ты, старый дурак, текст забыл.

— Я старый дурак? Это ты — дурак, текст забыл.

— А на сцене они друг друга «раскалывали»?

— Абдулова было просто хлебом не корми — дай кого-нибудь «расколоть». Кстати, сам он умел прекрасно держать удар. Однажды на «Поминальной молитве» сын Евгения Леонова Андрей, которого до этого разыграл Александр Гаврилович, решил пошутить в ответ. В пьесе есть строки из пушкинской «Полтавы»:

Не столь мгновенными страстями
Пылает сердце старика,
Окаменелое годами.
Упорно, медленно оно
В огне страстей раскалено...

Так вот, Леонов неожиданно для всех прочел их на украинском языке! Но ни один мускул не дрогнул на лице Александра Гавриловича. «А теперь все то же самое, только на иврите», — спокойно произнес он со сцены. Зал просто лег от хохота.

Янковский в этом смысле был более дисциплинированным. Его могла вывести из себя любая неожиданность. Зная это, Абдулов в совместных сценах «Варвара и еретика» любил вставить в текст Достоевского какую-нибудь фразу от себя. Например «А какой сегодня день недели?» или «Который сейчас час?» И бедный Олег Иванович, не сразу поняв, что его разыгрывают, вынужден был держать паузу, чтобы вспомнить, какой на самом деле сегодня день. Но заканчивалось все, конечно, общим смехом.

К слову, многие уверены, что у актеров всегда имеет место соперничество. Но Янковский с Абдуловым разрушали это предположение. Они выступали в разных амплуа, обожали работать вместе, в одном спектакле. И Захаров очень любил обоих, хотя бытует легенда, дескать, Александр Гаврилович — такой бесшабашный и несдержанный, все ему было нипочем. На самом деле он боготворил Марка Анатольевича и, думаю, где-то в глубине души его побаивался. Иногда, конечно, у Абдулова случались какие-то промахи, но, как правило, он старался вовремя приходить на репетиции, всегда переживал, если режиссер делал ему замечания. Впрочем, случалось это редко. Помню, на репетиции «Женитьбы», где у Александра Гавриловича было очень много текста, который никак не давался, Захаров рассердился и бросил в сердцах:

— Дорогие мои народные артисты, можно все-таки выучить роль?

Абдулов тут же встал и признал:

— Это я виноват. Марк Анатольевич имел в виду именно меня.

Инна Михайловна Чурикова возразила:

— Саша, это не про тебя, а про всех нас.

Но Абдулов все равно расстроился и потом ходил по театру в обнимку с пьесой. Если не ошибаюсь, подобный случай был единственным. Как правило, он заучивал текст на репетициях: цепкая актерская память быстро схватывала роль в действии. Тупо зубрить, как школьнику, было не его.

Продолжая школьную аналогию, можно сказать, что Александр Гаврилович по жизни был двоечником, а Олег Иванович — отличником. Янковский всегда приходил на репетицию с выученным текстом, но также тяжело переживал замечания Захарова. И, кстати, всегда волновался перед выходом на сцену. Будучи лауреатом всяческих премий, удостоенный многих званий, перед премьерой «Шута Балакирева» спросил молодого артиста:

— Боишься?

— Боюсь! — ответил тот.

— Будешь смеяться — я тоже боюсь.

При всех хиханьках и хаханьках ни Абдулов, ни Янковский не относились к театру так, как поется в «Бременских музыкантах»: «Мы к вам приехали на час». То есть отыграли — и забыли. Нет, считали «Ленком» родным домом. Всегда интересовались у молодых артистов: «Может, вам чего надо?» Помогали детей в школу устраивать, квартиры пробивали. Их очень волновали реноме и марка театра. Однажды кто-то предложил пригласить в «Ленком» модного, но сомнительного режиссера. Олег Иванович иронично поинтересовался: «Это мы опустились до этого режиссера или он дорос до нас?»

Малоизвестный факт, но в истории «Ленкома» случился непростой период, когда Марк Анатольевич был очень занят: то съемки, то занятия со студентами, к тому же его выбрали депутатом. Короче говоря, до работы над новыми постановками у него просто не доходили руки. Молодежь простаивала, актеры помаститее задумались об увольнении. Тогда Абдулов с Янковским собрали всех мастодонтов труппы и пошли к Захарову на серьезный мужской разговор. Его попросили составить конкретный план работы на год, в котором было бы расписано, кто, когда и в каких спектаклях будет занят. И главреж с этим согласился.

— Вы в труппе «Ленкома» с 1989 года. Тогда же и познакомились с обоими народными артистами?

— Нет, первая встреча состоялась еще до того, как я попал в театр. Учился в ГИТИСе на курсе, где Марк Захаров был руководителем режиссерской группы. Он ко мне присматривался-присматривался и дал роль в фильме «Убить дракона». Сначала большую, серьезную, но затем ее всю изрезали — осталась всего одна фраза. Хотя я все равно очень собой гордился. И на зависть сокурсникам отправился на съемки в Федеративную Республику Германию, где, оказавшись в одном кадре с Александром Гавриловичем, впервые ощутил магию его притяжения. Увидел, как бережно, можно сказать, даже нежно относится к нему Захаров, как в любой перерыв между съемками вокруг кипит жизнь, будто он заражает своим оптимизмом всю группу. Позже, когда Абдулов пробовал себя в режиссуре, ему также было важно, чтобы на площадке все друг друга любили, круглосуточно обсуждали проект, на ходу импровизировали.

Мы еще не были представлены, просто сидели рядом, ожидая команды «Мотор!». Вдруг Александр Гаврилович говорит: «Вчера ночью в гостинице уронил со стола банку со сгущенкой. До шести утра не спал, пытаясь оттереть ее с ковра». Я был потрясен. Представил, как заслуженный артист, небожитель, рядом с которым у меня, студента, руки-ноги тряслись, всю ночь счищает ножом какую-то сгущенку, чтобы не засохла. А потом меня взяли в труппу и я уже репетировал с ним «Поминальную молитву», в которой Абдулов не побоялся выйти из амплуа героя-любовника и предстать перед зрителями в образе жалкого неудачника Менахема, странного, смешного и трогательного. Они с Марком Анатольевичем придумали нелепый грим, нелепый костюм, работали над острой характерностью. Нашлись те, кто роль не принял, но впоследствии оказалось, что это одна из лучших работ Абдулова в театре.

Авторизуйтесь, чтобы продолжить чтение. Это быстро и бесплатно.

Регистрируясь, я принимаю условия использования

Рекомендуемые статьи

Алла Юганова: «Была уверена, что Кончитту должна играть очень красивая актриса, а я самая обыкновенная...» Алла Юганова: «Была уверена, что Кончитту должна играть очень красивая актриса, а я самая обыкновенная...»

Иногда читаешь сценарий и думаешь: «Ну, авторы накрутили! Разве так бывает?»

Коллекция. Караван историй
Игра в войну Игра в войну

Скоро служба в армии станет не менее интересна, чем игра в Counter-Strike

Популярная механика
Возраст силы Возраст силы

Актриса, телеведущая, многодетная мама – Мария Шукшина хорошо знает, когда к женщинам приходят покой, гармония и настоящая любовь.

Домашний Очаг
Нерядовой Райан Нерядовой Райан

Этой зимой вы увидите, как Райан Гослинг получит за мюзикл «Ла‑Ла Ленд» парочку статуэток.

GQ
На эмоциях На эмоциях

Каждый день мы испытываем спектр чувств и состояний

Cosmopolitan
Учимся делать добро Учимся делать добро

Среди нас есть люди, которые занимаются благотворительностью не только под Рождество. Они несут добро и свет другим – по велению сердца. «Лиза» выяснила, что еще нужно для того, чтобы присоединиться к движению волонтеров

Лиза
Ивонн Кальман: «Мама жила своей жизнью, отец не мог ничего c этим поделать и очень страдал...» Ивонн Кальман: «Мама жила своей жизнью, отец не мог ничего c этим поделать и очень страдал...»

Интервью с Ивонн Кальман — последним потомком Императора оперетты

Караван историй
10 правил глянцевой журналистики 10 правил глянцевой журналистики

Самый известный главред русского глянца Алена Долецкая

Esquire
Ура, у нас тестикулы! Ура, у нас тестикулы!

Женщиной быть гораздо сложнее, больнее и опаснее, чем мужчиной

Maxim
На розовой заре На розовой заре

Ита­льян­ской мар­ке Blumarine ис­пол­ня­ет­ся со­рок лет. К юби­лею Vogue пуб­ли­ку­ет от­рыв­ки из не­дав­но вы­шед­шей ав­то­био­гра­фии ее со­зда­тель­ни­цы Ан­ны Молинари.

Vogue
Охотник за голами Охотник за голами

Еще недавно в светской хронике Федор Смолов появлялся куда чаще, чем в спортивных новостях. Вдруг все поменялось, он стал лучшим футболистом страны. GQ выяснил, как это произошло.

GQ
Евгений Давыдович Евгений Давыдович

Генеральный директор «Связного» об управлении компанией в кризис, эффективном маркетинге и безупречном сервисе.

GQ
15 мыслей Джима Джармуша 15 мыслей Джима Джармуша

У иконы независимого кино 16 февраля выйдет «Патерсон» — фильм про водителя автобуса, который пишет стихи и долго вглядывается в водопад. GQ поговорил с Джармушем о вдохновении, демографии и технике правильного удара кулаком.

GQ
Владимир Зельдин. О войне, женщинах и секретах долголетия Владимир Зельдин. О войне, женщинах и секретах долголетия

10 февраля Владимиру Михайловичу Зельдину исполнилось бы 102 года.

Лиза
Сбежа­ли из дворца Сбежа­ли из дворца

Полто­ра года на­зад у прин­ца Уилья­ма и Кейт Миддл­тон ро­ди­лась дочь Шарлот­та. С тех пор ее по­чти ни­кто не ви­дел — прин­цес­са жи­вет с ро­ди­те­ля­ми и бра­том в ан­глий­ской глу­ши. Деревен­ский воз­дух и от­сут­ствие лон­дон­ско­го све­та идут все­му се­мей­ству толь­ко на пользу.

Tatler
Куликовская битва Куликовская битва

Создатель народного «Глухаря» Илья Куликов не любит внимание, но согласился рассказать GQ, каково быть единственным шоураннером на российском ТВ.

GQ
Сергей Карякин Сергей Карякин

Сергей Карякин – о шахматах, о себе и о своем главном сопернике

Maxim
Жизнь и удивительные приключения Даниэля Дефо Жизнь и удивительные приключения Даниэля Дефо

Жизнь Даниэля Дефо была, возможно, менее интересной, чем приключения его героя

Maxim
Человек, который умел считать Человек, который умел считать

Кто знает, как сложилась бы история Америки, если бы не Джордж Вашингтон

Дилетант
Духовные скрепы cвятого Владимира Духовные скрепы cвятого Владимира

Что же завещал нам всем князь Владимир?

Дилетант
Audi A5 Audi A5

Положа руку на сердце, мы бы не стали рекомендовать подержанный А5, с каким бы мотором он ни оказался. Родовых достоинств у него хватает, но едва ли они смогут перевесить широчайший спектр проблем, который возникает в процессе эксплуатации.

АвтоМир
По моему хотению По моему хотению

Есть ли способ избежать неприятностей в путешествии? Конечно — вам поможет программирование реальности.

GQ
Выросла из штанов Выросла из штанов

В жиз­ни ак­три­сы Юлии То­поль­ниц­кой раз­дра­же­нию ме­ста не остается

Glamour
Эльмира Земскова. Дорога перемен Эльмира Земскова. Дорога перемен

Эльмира Земскова рассказала о своем муже Валерии Николаеве

Караван историй
Дальнобои останутся без работы? Дальнобои останутся без работы?

В России создана первая организация по разработке и продвижению автомобилей с автономным управлением. Начать автоматизацию решено с грузовиков.

АвтоМир
Стас Пьеха. Быть собой Стас Пьеха. Быть собой

Возможно, история Стаса Пьехи поможет кому-то не совершить его ошибок

Караван историй
Наше величество Наше величество

Алексей Яблоков пытается вообразить, какой была бы февральская революция в 2017 году.

GQ
Избяная Америка Избяная Америка

Оформ­лен­ный ди­зай­не­ром Томом Филишиа дом на гор­но­лыж­ном ку­рор­те — пат­ри­ар­халь­ная и од­новре­мен­но экс­цен­трич­ная ва­ри­а­ция на тему аме­ри­кан­ской классики.

AD
Птица вольная Птица вольная

После личной драмы в жизни Гвен Стефани наступила белая полоса

Cosmopolitan
Я тоже хочу Я тоже хочу

Зависть — не только вполне естественная реакция здоровой психики, но и главный двигатель прогресса и карьеры.

GQ
Открыть в приложении