Золотая коллекция / Лайма Вайкуле
Жизнь без дублей
Она безупречна во всем. Если песни, то непременно хиты, если внешний вид, то это всегда элегантность и изысканность. Лайма Вайкуле не боится перемен, она отдается стихии с каким-то вселенским покоем, и это тоже талант.
– Лайма, на улице сильнейший дождь – я в Юрмале с таким впервые сталкиваюсь, и, честно говоря, думал, что в такую непогоду ты все отменишь, а ты так самоотверженно снималась.
– Вадим, это же профессия. Разве тут могут быть какие-то преграды? Когда-то давно для одного из моих номеров хореограф захотел, чтобы я была в туфлях на очень высоких шпильках, а номер такой достаточно акробатический: меня перекидывали через танцора. И у меня даже сомнений не было, смогу ли я выступать в этих туфлях. А девочка, которая со мной работала, говорит: ой, я на таких шпильках вообще не смогу двигаться. Хотя ей всего-то надо было ходить вправо, влево… В пять или в шесть утра съемка – неважно, ты встаешь и делаешь дело. Я знаю, каково это, я ведь даже в кино снималась.
– Не знал. Расскажи.
– Один раз в жизни, как Фаина Раневская сказала, «наплевала в вечность». Фильм был неудачный, но я познакомилась с этой профессией, поняла, что это такое.
– Продолжить не хотелось?
– Нет. Но было время, когда мне часто предлагали сниматься. И в «Гардемаринах », кстати. Это было первое большое предложение, от которого я отказалась.
– Почему?
– Потому что мне казалось, что моя профессия на первом месте. А тут непонятно, на что ты идешь, каким будет результат. Зато я снялась в плохом фильме с плохим сценарием, и это напрочь отбило у меня желание сниматься дальше. Кроме того, я поняла, что сниматься в кино легче, чем заниматься моим делом, вообще нет никакого сравнения.
– Вот прямо так категорично?
– Кино и моя профессия… Ну, кино для меня – это как детский сад.
– Может быть, потому что ты в неудачном фильме снялась?
– Потому что в кино есть дубли, а у нас их нет.
– Вернемся к дождю. Когда начался ливень, ты прямо расцвела.
– Да, под дождем мне очень хорошо, а был бы ураган – еще лучше. Наверное, я жертва профессии.
– Я про природную стихию, а ты опять о профессии.
– Я люблю утро, я же жаворонок, люблю весну, люблю, когда все просыпается, это меня вдохновляет. Не люблю осень, хоть ее всегда описывают так красочно. А дождь… Дождь у меня ассоциируется с таким… благословением земле.
– Красиво сказала!
– Потому что без воды невозможно существовать природе. Я этому в Лос-Анджелесе научилась. Когда там сначала засуха, а потом начинался дождь, я думала: ох, спасибо, боженька, как хорошо.
– Ты живешь у моря. По берегу любишь гулять или это туристические радости?
– Ну, у меня же собаки – конечно, гуляю. Обычно это происходит каждый день, но, когда, например, идет подготовка к моему фестивалю «Рандеву», мне не до прогулок.
– Понятно, что юрмальский фестиваль и все, что вокруг, отнимает много времени. Как возникла идея фестиваля?
– Это не моя идея. Сделать фестиваль мне предложил город. У меня был концерт, который назывался «Рандеву». И когда я согласилась, то люди, которые тогда проводили со мной этот концерт, сказали: о, уже есть прекрасное название!
– На твое приглашение охотно откликнулись многие известные артисты.
– Легко откликнулись все, кого я позвала! И это поразительно. Наверное, это второй случай в моей жизни, когда я недооценивала отношение коллег к себе.
Фото Ярослав Клоос для журнала «ОК!»
– А тебе казалось, тебя не любят, ты раздражаешь, или что?
– Я вообще об этом не думала. Мне казалось: почему они должны все бросить и идти ко мне, с какого перепугу вообще? И первый раз это было, когда я сняла клип. Я придумала, что в этом клипе будет много музыкантов. И пригласила к себе Лепса, Агутина, Преснякова, Меладзе, Киркорова, Баскова, Пугачеву, Галкина, Крутого, Раймонда Паулса... Боюсь кого-то не назвать. Они все пришли! В один день, в один час. Я знаю, чего это стоит для артиста, если у него еще и выступление. Я настолько им благодарна!..
– Я рад, что мы встретились именно здесь, в Юрмале, у тебя дома. Твоя Юрмала – она какая?
– Если говорить о том, что человек состоит из воды, а у воды есть память, то понятно, что мой организм очень любит и чувствует Прибалтику, Латвию, в том числе и Юрмалу. Это даже неважно – жарко или прохладно. Вот эти сосны… Это настолько все привычно для моего тела, для моего организма. Наши люди, наши кафешки... Раньше вообще в Старой Риге был постоянно запах кофе, ты выходишь – и повсюду запах кофе. В Юрмале, на улице Йомас, справа и слева всегда были кафешки... Сегодня, когда народу мало на пляже, ты видишь горизонт – это такое счастье.
Знаешь, у меня была собака, звали Пуговка. Страшно пугливый американский бульдог, малыш совсем. И он ходил просто по пятам сзади меня. А когда мы выходили на пляж, у него грудь выпрямлялась, он сразу таким смелым становился, рычал даже, если видел кого-то вдалеке. Вот это ощущение легкости! Ты будто обнимаешь все вокруг. Мне об этом ощущении собакевич и рассказал: мол, это все мое, я здесь хозяин. В от такое чувство у меня в Юрмале: это все мое, мое любимое, и я здесь хозяйка!
– Ты же пробовала жить и в других городах, в Америке жила.
– Да, я жила в Америке, это правда. Но каждый раз, возвращаясь, я говорю одну и ту же фразу: «Нигде не бывает так хорошо, как дома». Я уже не говорю о том, что сегодня здесь нет больших производств и ничто больше не засоряет окружающую среду. А так как я в душе «зеленая », я за то, чтобы не засорять, не убивать нашу планету.
– Помимо того, что ты «зеленая», ты, кажется, еще приверженец правильного питания. И я очень удивился, когда увидел у тебя в холодильнике 18-процентный творог и холодец.