О семье, уехавшей из охваченной эпидемией Москвы в глухую деревню

EsquireКультура

Пирожок

София Синицкая

София Синицкая долго оставалась невидимой для читателя, и только с книгой «Мироныч, дырник и жеможаха. Рассказы о Родине» вышла на свет. При этом невозможно отделаться от чувства, что она телепортировалась в наше время из Ленинграда двадцатых-тридцатых годов. Ирония, свобода обращения с мистическими элементами, петербургский текст, внимание к своему герою – «маленькому человеку», склонность к языковой игре – все это о прозе Синицкой. Esquire публикует рассказ, написанный специально для этого номера, – о семье, уехавшей из охваченной эпидемией Москвы в глухую деревню, в которой почти сразу стало происходить что-то странное.

«Плутон (так звали кота) был моим любимцем». Эдгар По

Сегодня ночью крысюки опять подбирались к моему Лизочку! Не следовало выключать лампу. Ко мне не запрыгивают, видимо, боятся храпа. Тяжелые, сытые. Сначала, на излете сна, показалось, что это ходит наша кошка Жужа. Но Жуженьку мы оставили в охваченной пандемией Москве. В глухое Бобылево взяли Манин этюдник и Лизин баян. Жуженька в багаж не поместилась. Да и не справилась бы она – нежная и пугливая – с этими тварями.

Крысы пожирали, воровали все: кофе, свеклу, жгучий перец, мой ибупрофен. Сырые печи поначалу дико дымили, у меня болела голова, мне был необходим ибупрофен! Я прятала еду в стеклянные банки, крысы сбрасывали их с буфета, разбивали, устраивали пиршества. Гадили в чашки и сковородки, на скатерть, на дореволюционного Гоголя, на Толстого, а главное – наводили ужас своим необъяснимым уважением к Церкви: грызли самые несъедобные вещи, но при этом не трогали медовые свечки и просфорки. Как так? Ну как это так?

Ночью вокруг дома ходил генерал Мороз, с утра был дубак, прежде чем вылезти из-под одеяла, приходилось выпивать две рюмки коньяка. С коньяком вливались силы, тепло, мужество. Я металась от печки к печке, жарила картошку, ела, выпивала. Одну, еще одну! Дочки потягивались и мычали. У Пазолини мать средь бела дня кричит детям: «Спите, спите, еще ночь!» – потому что ей нечем их кормить. Я запрещала вылезать из-под одеяла, пока дом не нагреется.

Март был бесснежный, казалось, что мир вымазан охрой: по земле стелилась прошлогодняя трава. Маня скучала по школе и своему парню: «Сколько мы здесь еще будем? Когда закончится карантин?» Писала пейзажи, грустила, зубы не чистила, не умывалась. В шубе поверх пижамы ходила по щербатой дороге из Бобылево в Опеченские горы. Внизу был лес, сиреневые дали. На перекрестке имени Майкла Рогова дрожала рябь в болотце, завалилась набок старинная изба с тройной резьбой.

Заходить в нее было опасно – могла рухнуть в любой момент. Но я полезла, рискуя получить балкой по башке, и вытащила, спасла фотоархив. У советской красавицы были два мальчикаблизнеца, Миша и Кирюша. Они жили в Опечке своей райской черно-белой жизнью: русская печь, кружевные подзоры, рюмочки, стопочки, железная кровать. Мальчики рыбачат. Деревня прощается со старушкой, вот она аккуратненькая, в платочке, лежит в гробу. Веселый дядька на мотоцикле, в коляске у него жена и пудель. Мужчина и женщина переоделись друг в друга. Как он манерно держит сумочку! Видимо, развлекуха такая была в колхозе. А вот бабушка Улита сидит на земле, усыпанной яблоками. В ее давно заброшенном и разоренном доме я нашла колдовскую тетрадь: «Через ножик вино переливаю, от раба Божьего (сказать имя) ангину отгоняю».

Когда я появилась в этих краях, близнецы были последними жителями Опечка. Я думала, что они старики, но оказалось, всего на десять лет меня старше. Братья были очень привязаны друг к другу и никогда не расставались. В молодости оба были влюблены в девушку Евгению из Владычино, и между ними состоялась страшная дуэль, в которой они покалечили друг друга: Мишаня вмял Кирюше нос, а тот откусил брату ухо.

Евгения вышла за музейного работника, и конфликт рассосался. Братья остались холостяками. В своей последней стадии алкоголизма, шаркая, тихонько ходили, взявшись за руки. Похоронив братца Кирюшу, Майкл потерял опору в жизни и чувство самосохранения. Весной у перекрестка закурил, заснул в сухой траве, поджег ее, не смог подняться, сильно обгорел. В больнице умер. Маня ходила в пижаме из Опеченских гор в Бобылево. Разливался душераздирающий розовый закат.

Приехали полицейские ребята, провели среди нас перепись прибывшего населения, подарили баночку с жидкостью от коронавируса, пожелали крепкого здоровья.

Крысы сжирали и прятали в подпол голубой карамельный яд, свою «Крысиную смерть», от которой им ничего не делалось, бегали по дому, ночью подбирались к детским носам. Я хотела вернуться в Москву, но город закрыли на карантин. Лизочек вопил про хинкальную на «Новослободской». Приходилось терпеть и погибать.

И тут на пороге моего отчаяния нарисовался Пирожок (так его назвали дочки) – белый котик с черным пятном в виде сердца на спинке. Удивительная, исключительная расцветка! Пирожок был совершенно дикий. Перехватив мой взгляд, пускался наутек. Через час возвращался и ел колбасу – при условии, что на него никто не смотрит.

Пирожок проводил время под старой яблоней, там, где за рухнувшим забором стоит ветхая банька, – возможно, он в ней спал, когда шел снег или моросило. Я к этой баньке стараюсь не приближаться – по слухам, в начале девяностых там кто-то повесился от водки и несчастной любви. Кроме того, там может быть банник. В моей иерархии новгородской нечисти банник сидит на самой грязной заплеванной ступеньке: у него хватало ума кидать камни в женщин, которые шли рожать в баню. Гораздо больше мне нравится сестрица ирландских банши – она ходит по деревням и страшно кричит, когда приближается беда. В начале апреля нас будили дикие завывания за окном, но, скорее всего, это коты делили территорию. Вспомнилась история: мой приятель, закоренелый житель мегаполиса, решил изречь монашеский обет и поехал к батюшке в глухую деревню. Его поселили в избе. Ночью он был страшно напуган бесами – они пришли к дверям и омерзительно выли. Послушник трясся от ужаса, потом собрал волю в кулак и выскочил на крыльцо с воплем: «Господи, отжени и в бегство претвори всякое дьявольское действо!» На честного брата Фомушку недовольно смотрели взъерошенные Барсик, Дымок и Уголек…

Авторизуйтесь, чтобы продолжить чтение. Это быстро и бесплатно.

Регистрируясь, я принимаю условия использования

Рекомендуемые статьи

Антивирус: как укрепить психологический иммунитет Антивирус: как укрепить психологический иммунитет

Пандемия повлияла не только на наше здоровье, но и на экономику и образ мыслей

Psychologies
Бесплатные приложения для планирования: какое выбрать Бесплатные приложения для планирования: какое выбрать

Бесплатные приложения-планировщики: чем отличаются и какое стоит попробовать?

Inc.
Свинка в сентябре Свинка в сентябре

Евгений Бабушкин стал апостолом Esquire в номинации «Литература» в 2019-м

Esquire
«Важно запасть в душу потребителю» «Важно запасть в душу потребителю»

Как государство поддерживает экспортеров

Эксперт
Серебряные коньки Серебряные коньки

Как создавалась одна из самых многообещающих лент этого года

Esquire
Возможно, у вас уже все есть: разбор гардероба в 4 простых правилах Возможно, у вас уже все есть: разбор гардероба в 4 простых правилах

Почему бы не заняться разбором гардероба прямо сейчас?

Правила жизни
Джон Леннон Джон Леннон

Правила жизни музыканта Джона Леннона

Esquire
Плохой «ритм» сна связан с 83 болезнями Плохой «ритм» сна связан с 83 болезнями

Люди плохо представляют, сколько они на самом деле спят

ТехИнсайдер
Наталья Водянова Наталья Водянова

Правила жизни Натальи Водяновой

Esquire
Какое пиво лучше с оливье, борщом, окрошкой: ответ специалиста Какое пиво лучше с оливье, борщом, окрошкой: ответ специалиста

Крайне необычный варианты гастрономической пары к пиву

Maxim
Побег из Москвы Побег из Москвы

Андрей Рывкин написал рассказ о том, как рассыпаются иллюзорные ценности

Esquire
Борьба за наследство Борьба за наследство

Диадохи: наследники Александра Македонского, развалившие его империю

Дилетант
Цой жив Цой жив

Виктор Цой погиб в автокатастрофе в Юрмале 15 августа 1990 года

Esquire
Почему поколение Z уходит из корпораций и выбирает франшизы Почему поколение Z уходит из корпораций и выбирает франшизы

Почему зумеры выбирают вместо корпоративной стабильности предпринимательство?

Forbes
Виктор Цой. 1980 – 1983 Виктор Цой. 1980 – 1983

В компанию к панк-музыканту по прозвищу Свин попадает Виктор Цой

Esquire
Одежда-антистресс Одежда-антистресс

Что включить в дофаминовый гардероб

Лиза
Самолетство Самолетство

Для июльского номера Дмитрий Захаров написал рассказ «Самолетство»

Esquire
Инвесторы стали избирательнее и осторожнее Инвесторы стали избирательнее и осторожнее

Агробизнес продолжает планировать инвестиции в развитие

Агроинвестор
Павел Дуров Павел Дуров

Правила жизни Павла Дурова

Esquire
Вера Васильева: «Я ничего специально не делаю, живу как хочется» Вера Васильева: «Я ничего специально не делаю, живу как хочется»

Ее взлет в кино был ярким и мощным, а годы в профессии — разными, трудными...

Караван историй
Греческая безвыходная Греческая безвыходная

Наблюдения за человечеством, записанные в литературной форме

Esquire
Нефть, газ и будущее Нефть, газ и будущее

Стремление заглянуть в будущее — неотъемлемая часть человеческой натуры.

Ведомости
Сергей Мавроди Сергей Мавроди

Правила жизни Сергея Мавроди

Esquire
Без паники Без паники

Как не дать гиперответственности превратить жизнь в постоянный стресс

Лиза
Виктор Цой. 1989 – 1990 Виктор Цой. 1989 – 1990

24 июня 1990 года группа «Кино» дает концерт на стадионе «Лужники»

Esquire
Кто живет на чердаке Кто живет на чердаке

Как оформить квартиру в стиле лофт, не ломая стены

Лиза
15 мыслей Александра Филиппенко 15 мыслей Александра Филиппенко

Зачем Александр Филиппенко возит в чемодане секатор и ждет нового XX съезда

GQ
В своем праве В своем праве

Как вернуть деньги за некачественный товар или услугу

Лиза
Дресс-код доступа Дресс-код доступа

Как теперь понять, по какой «одежке» встречают в приличном обществе

Forbes
Диета одного дня Диета одного дня

Сутки в неделю без животных продуктов – в чем польза

Лиза
Открыть в приложении