На фоне Пушкина сшивается семейство
Анна Толстова о семейной саге, вышитой Марией Арендт
В Московском музее современного искусства на Гоголевском бульваре открылась выставка Марии Арендт «Шито-крыто, или Текстильная архитектура», сделанная вместе с галереями Roza Azora и Iragui. Куратором и архитектором выставки выступил Алексей Трегубов, принятый в члены большого семейства Арендт наряду с художниками, лейб-медиками, видными кардиологами и первопроходцами воздухоплавания.
Тряпки, по которым вышивает Мария Арендт, чаще всего бывают белые или черные — как лист бумаги или как аспидная доска. И вот по верху такого воображаемого листа большими печатными буквами старательно выведено: «Быстрый заяц меж полей перебе...» — на этом месте лист закончился, как это часто бывает с писателями младших классов, поэтому строке пришлось спускаться вниз по правому краю: «...жал дорогу ей». Цитата неточна, но это не самая большая беда — самая большая беда, что в левом нижнем углу изображен уже почти перебежавший дорогу длинноногий слон, которого если что и роднит с пушкинским зайцем, так только большие уши. Все дело в том, что Пушкин, как известно, из Африки, и в одном из своих проектов Мария Арендт решила репатриировать солнце русской поэзии туда, где и без него солнца хватает. Это школьное хулиганство вполне соответствует школьной арендтовской манере «рисования иглой», однако Пушкиным Мария Арендт занялась не из обэриутского озорства, а по семейной традиции, будучи девочкой из хорошей семьи.
Популярно-прикладная психология учит нас, что хорошая семья и хорошая профессия — залог успеха в жизни. У Марии Арендт хорошая профессия, в смысле специализация: согласно диплому, она «художник по вышивке», и это значит, ей, в отличие от многочисленных жертв советского художественного образования, не приходилось тяготиться своей ремесленной школой, преодолевая и переизобретая самое себя, чтобы попасть в мир современного искусства, ведь работа с текстилем и особенно с вышивкой — это фирменные феминистские медиа и стратегии. А еще у Марии Арендт хорошая семья со славными художническими традициями, но не стоит завидовать детству, проведенному в легендарном доме на Масловке и в богемном Коктебеле: никакой советской художественно-академической сытостью это благородное семейство вхутемасовской закалки избаловано не было. Да и артистическая линия родословной обозначена на выставке пунктиром — скупыми стежками.