Невозможное возможно
Арт-детектив длиною в век получил хеппи-энд: коллекция московского купца Щукина ненадолго вновь собралась воедино в Фонде Louis Vuitton в Париже. Не пропустите!
Москвич Сергей Иванович Щукин умер в Париже в 1936 году. В 1918‑м, когда он садился на Брянском вокзале на «украинский поезд», вывозивший беглецов на свободный Юг, он полагал, что большевики продержатся недолго и он вернется домой к своим картинам. «Бабушка была куда более предусмотрительна. Когда собирались, она взяла на всякий случай и летнюю, и зимнюю одежду, — говорит мне внук Щукина Андре-Марк Делок-Фурко, с которым я встречаюсь в Париже, в его квартире неподалеку от парка Ла‑Виллет. — Потому‑то выбрали Францию: проблема была не «где будем жить», а «где будем ждать».
Вместе с Наталией Семеновой, знаменитым биографом Щукина, они пишут новую историю жизни коллекционера для французского издательства. Бабушка Андре-Марка — его вторая жена. После смерти первой жены Лидии, родившей ему четырех сыновей и дочь, Щукин женился на Надежде Конюс. Его последняя дочь Ирина родилась в Москве, но так и не увидела родину вновь. На фотографии, которую мне показывает ее сын, она позирует в гостиной парижской квартиры.
У семидесятичетырехлетнего Андре-Марка дедушкины густые брови, но нет знаменитых усов, которые топорщатся на всех щукинских портретах от Сарьяна до Мельникова и Крона. Есть и литературный портрет — работы Андрея Белого из «Начала века»: «Мавр» — твердеющий, чернобородый, но седоволосый, напучивший губы кровавые, Щукин: с виду любезен, на первый взгляд — не глуп, разговорчив; в общении даже прост, даже… афористичен:
— Сезанн, — это кк… кк… кк… корочка черного хлеба… пп… после… мм‑ороженого.
Тут же:
— Дд… дд… дд… дд‑авить конкурентов.
Давя, как клопов, их, кидал в Персию ситцы свои, переходил он в разговоре от сс… Сезанна к… вв… вв… Ван Гогу; натура «широкая», говорят, что картину Матисса, выписанную им себе, сам же он у себя подмалевал (и Матисс-де сделал вид, что этого не заметил); цветисто рассказывал он, как на ослах ездил он на Синай, как стоял перед Сфинксом, в гг… гг… гг… глаза божеству заглянув».
Все правда в этом портрете и все нет. На Синай Щукин отправился в октябре 1907 года в отчаянии после смерти жены и таинственной гибели сына, которого революция пятого года увела из дома и бросила в Москву-реку. Деньги Щукину не упали с неба: один из сыновей купца-старообрядца, болезненный заика в детстве, он стал в зрелости тем, кого в Москве называли министром коммерции. История же с подмалевкой связана с самым знаменитым диптихом Матисса — «Танец» и «Музыка».
Щукин заказал Матиссу панно, которое должно было висеть при входе в особняк в Большом Знаменском. Эскиз испугал его. Он любил возмущать гостей и наслаждался их возмущением, но хоровод обнаженных фигур в Москве 1909 года мог вызвать настоящий скандал.