Вау-эффект
Побывать в самом новом отеле, в самом известном ресторане и на самом модном курорте — это всё хорошо, но настоящая ценность путешествия — это восхищённый трепет, который оно в нас пробуждает
На третью ночь моего путешествия на верблюде из индийского Джайсалмера в нашем лагере из пустыни материализовались две фигуры: закутанный в шали старик и мальчик, сжимающий в руках пластиковую канистру. Поздоровавшись, они сели у костра. Мужчина вытащил из шали две флейты и начал играть тягучую мелодию. Мальчик барабанил по пустой канистре, издавая звуки, подобные табле. Искры потрескивали. Небо кипело звёздами. В напряжённой тишине между песнями можно было услышать бесконечность Вселенной. У меня побежали мурашки, хоть я и сидел, завернувшись в одеяло. Я испытывал восторг, и, согласно недавнему исследованию, он был более глубоким, чем вы можете себе представить.
В своей новой книге (Awe: The New Science of Everyday Wonder and How It Can Transform Your Life) Дачер Келтнер, профессор психологии Калифорнийского университета в Беркли, утверждает, что «ощущение присутствия чего-то огромного, превосходящего ваше нынешнее понимание мира» — одна из самых малопонятных, но самых сильных эмоций.
Келтнер проанализировал ответы 2600 респондентов из 26 стран мира на свой опросник и обнаружил восемь источников эмоций («восемь чудес жизни»), от очевидных, таких как природа, музыка, изобразительное искусство и мистические переживания, до менее осязаемых, таких как «духовная красота людей» (доброта, смелость и т. д.), прозрения и экстремальный опыт. Восторг заставляет замолчать наше нарциссическое эго, утверждает Келтнер. Он побуждает нас смотреть шире, задавать главные вопросы бытия и Вселенной, искать на них ответы.
Большую часть своей жизни я был наркоманом восторга. В поисках опыта, вызывающего возгласы «вау» или «ах» (универсальные вокализации восхищения, как выяснил Келтнер), я прошёл через хребет Аннапурна в Гималаях и въехал по Памирскому тракту в бескрайнюю высокогорную пустыню Таджикистана, где почерневшие от огня овечьи черепа из придорожных святилищ являлись мне в видениях, навеянных гипоксией. В поисках восхищения я отправился на острова Нептуна в Южной Австралии, чтобы понырять с большими белыми акулами. Гнал от себя вопрос: «А что будет, если у меня закончится кислород или порвётся трос подъёмника клетки?» — и при этом понимал, что болтаться