«Постоять в стороне от зла невозможно»
Выходит новый роман Алексея Иванова — «Пищеблок». О новом романе, детстве, СССР, фантастическом и реальном писатель поговорил с «Огоньком»
Действие романа «Пищеблок» (издательство АСТ, Редакция Елены Шубиной) происходит в год Олимпиады-1980 в образцово-показательном пионерлагере на Волге. Обитатели лагеря влюбляются и ссорятся, поют патриотические песни, сочиняют страшилки и закапывают секретики. Однако летний отдых не столь обычен, как кажется. Дети понимают, что живут «в одном большом пионерлагере по общему расписанию», а кровь могут пить не только комары. Справиться с мороком под силу только тому, кто не испугается главного упыря, но его еще надо найти. А дороги к спасению ведут через пищеблок.
— Пионеры 1980-го поют звонкими голосами «Орлят», краем глаза следят за Олимпиадой, пишут песенники и поднимают красное знамя. Пионерский быт воссоздан максимально узнаваемо. Какими пионерские годы были для вас и как вы запомнили 1980-е?
— У меня было самое обычное пионерское детство. В точности, как в романе. 80-е годы для меня — время теплое и уютное. Я читал фантастику, ходил в турпоходы, ездил по стране, гостил у бабушки в деревне. В школе дружил и ссорился, сидел на уроках, готовил политинформации, собирал макулатуру. Я не чувствовал духоты, гнета или чего-то подобного. Да, я видел много фальшака, но к нему тогда все были привычны: терпели его как неизбежное зло, типа так положено. В целом мне казалось, что все правильно. Я же был ребенком и не мог увидеть суть проблемы. Я не улавливал разницы между запретами родителей и запретами государства. Родители не разрешали выходить со двора, а государство не разрешало выезжать из страны. Может, если бы я был старше, мои воспоминания об СССР были мрачнее, но я тот, кто есть, и СССР для меня — солнечная страна детства. Однако для всех нас есть три Советских Союза: страна детства, социальное государство и машина идеологического подавления естественной природы человека и общества. И не надо их путать.
— Текст прошит реминисценциями — от «Семьи вурдалаков», «Повелителя мух», «Мастера и Маргариты» до готического романа. Порой чтение превращается в литературный квест, в котором не всегда просто уловить интонацию автора. И комедия, и мелодрама, и детектив. Как бы вы сами определили жанр романа?
— По жанру это обычный роман. Ни в коем случае не роман ужасов и не символический роман. Проблема не в жанре, а в формате. Вот если бы я захотел написать роман про пионеров-вампиров в формате постмодернизма, у меня вампиры нападали бы на всех, кто без пионерского галстука, а в конце пионерлагерь был бы завален обглоданными трупами. Но «Пищеблок» сделан в редком еще ныне формате метамодернизма. Упрощенно говоря, постмодернизм — «переигрывание» классической литературы, а метамодернизм — «игра» заново. Постмодернизм берет литературу и безжалостно переделывает ее, словно разрывает куклу на части и потом пришивает ноги к голове. А метамодернизм словно бы говорит: «А мне нравится, как было, я не хочу ломать, я хочу поиграть еще раз, но на новом уровне сложности». Потому «Пищеблок» — нечто вроде образцового советского романа о пионерах, честного и прямого, без фиги в кармане. В метамодернизме литература сохраняет классическую драматургию и все прочие традиции, но реализм служит несколько иной цели. Он отражает не вещественный мир, а идеи, которые управляют этим миром. Поэтому возможно фантастическое, но все равно оно реальное.
— Противопоставление живого и мертвого, настоящего и фальшивого в романе, как в сказке, важно. Почему выбран именно год Олимпиады?
— Олимпиада — высший пик СССР. Тот момент, когда нас любил весь мир. Таких моментов очень мало: День Победы, полет Гагарина, что еще?.. Олимпиада — идеал, причем подлинный, а мой главный герой — мальчик Валерка — верит в идеалы СССР. Как автор, я хотел, чтобы он верил в подлинные идеалы, которые существуют именно в его время.
— Как в сказке, в «Пищеблоке» борются силы зла и силы добра. Примечательно, что «добрых» гораздо меньше — вожатый Игорь и пионер Валерка. Этот мальчик — щуплый очкарик-интеллектуал, сын инженера «в секретном конструкторском бюро», далекий от коллектива. Он оказывается сильной фигурой, способной противостоять как ханжеской системе, так и главному вампиру — старику Серпу Ивановичу. Почему именно этот мальчик получает главную роль в книге?