Наука против пушек: как развивалась астрономия в период войны
«Одним из многих просчетов, обусловивших провал фашистского похода на Советский Союз, была недооценка советской науки», — говорил академик Сергей Вавилов, ставший в 1945 году президентом АН СССР.
В годы войны астрономия достигла заметных успехов, несмотря на то, что сократилось число научных учреждений, была разрушена Главная Пулковская обсерватория. Великая Отечественная война нарушила нормальную деятельность Государственного астрономического института имени П. К. Штернберга МГУ (ГАИШ). Институт подвергся бомбардировкам при первых же налетах вражеской авиации на Москву. Но дежурства сотрудников института были очень хорошо организованы, и ни одна из зажигательных бомб, упавших на территорию института, не вызвала пожара.
Астрономы не прерывали свои исследования в период военных действий. В самом начале войны многие сотрудники подали заявление об отправке на фронт или вступили добровольцами в 8-ю Краснопресненскую дивизию народного ополчения Москвы. Среди них были научные сотрудники М. П. Косачевский, Т. В. Водопьянова, Г. Ф. Ситник, И. Д. Кульков, В. В. Хмелев, Н. Ф. Флоря. Оставаясь ученым и на фронте, кандидат ф.м.н. Ситник Г.Ф. (1911-1996гг.) предложил метод повышения эффективности обстрела противника с использованием классической геодезической так называемой задачи Потенота (обратная геодезическая засечка) — «одна из классических математических задач определения местоположения точки на местности по трём ориентирам с известными координатами».
Из воспоминаний астронома Г.П. Пильника (1916-2000гг.): «Память о боях 16 апреля 1945 г. на подступах к Берлину хранит ... осколок снаряда, предназначавшийся для меня, но застрявший в "Курсе звездной астрономии" П.П. Паренаго, с которым я не расставался всю войну и носил эту книгу в полевой сумке. Небольшой острый осколок вонзился в кожаную сумку, пробил толстый картонный переплет и прошел почти насквозь, остановившись на последних страницах книги. Так "Курс" Паренаго действительно спас мне жизнь». Из любви к чистой науке Г.П. Пильник отказался от сделанного ему в конце войны предложения перейти в новую организацию, уже создаваемую тогда под руководством С.П. Королева для обслуживания зарождавшейся космической эры в астрономии. В ГАИШ стал доктором физико-математических наук, старшим научным сотрудником отдела Службы времени.
Старшее поколение сотрудников ГАИШа продолжало в сложных условиях войны и эвакуации проводить астрономические исследования, выполняя работы, необходимые для обороны.
В первые месяцы войны известный советский астроном Б. В. Кукаркин (1909-1977гг.) стал преподавать штурманское дело в Высшей школе дальней авиации, а П. П. Паренаго (1906-1960гг.), основатель Московской школы звездных астрономов, работал как специалист по авиационной метеорологии.
Во время войны в плане научных работ ГАИШ остались лишь темы, имевшие оборонное и народнохозяйственное значение. В частности, составлялись специальные таблицы восхода и захода Солнца и Луны для штурманской службы бомбардировочной авиации дальнего действия.
Уже в сентябре 1941 года наиболее крупные астрономические инструменты были законсервированы. Прекратилось издание «Трудов ГАИШа». Стало очевидно, что для выполнения важных для обороны и народного хозяйства работ необходима эвакуация института.
6 октября 1941 года под руководством директора ГАИШ профессора Н. Д. Моисеева началась эвакуация части сотрудников института в Свердловск. Туда отправились 28 человек, увозя с собой основную аппаратуру Службы времени, оборудование, необходимое для передачи ритмических сигналов времени, широкоугольный астрограф, экваториальную камеру и некоторые другие инструменты и приборы. Туда же перевезли и библиотеку.
Самым важным подразделением ГАИШ в годы войны была Служба времени. Для ее бесперебойной работы в начале октября 1941г. основное оборудование ГАИШ было отправлено в Свердловск, где под руководством М.С. Зверева уже 7 ноября 1941г. началась подача сигналов точного времени по радио.
В Москве сотрудницы ГАИШ А.С. Миролюбова и М.А. Смирнова вели регулярные астрономические наблюдения и подавали сигналы точного времени, а также подачу специальных сигналов — для поверки Кремлевских курантов. Для работы в Москве оставили часы Рифлера и пассажный инструмент Бамберга, с помощью которого К. А. Куликов, наблюдая прохождение звезд через меридиан, давал поправку к часам. Благодаря этому даже в той тяжелой обстановке точное время в нашей стране по-прежнему контролировалось Москвой. Эти наблюдения не прекращались ни на одну ночь, даже под бомбежками и даже в октябре 1941г., когда враг стоял у порога Москвы. Вскоре после войны за мужество и проявленный героизм обе сотрудницы были награждены орденами Ленина.