Подпольные люди: непреднамеренное насилие
В российский прокат выходит фильм южнокорейского режиссера Пон Чжун Хо «Паразиты», удостоенный на 72-м Каннском фестивале «Золотой пальмовой ветви»
Победа в Каннах стала первой для южнокорейских кинематографистов, но они так долго и так последовательно шли к этой цели, что ее можно расценивать скорее как закономерность, а не как из ряда вон выходящую случайность. Еще в 2004 году фильм Пан Чхан Ука «Олдбой» остановился в шаге от «Золотой пальмовой ветви», получив вместо нее вторую по значимости награду Каннского фестиваля — Гран-при. В нем главный герой проводит пятнадцать лет в частной тюрьме, даже не подозревая о том, по какой причине его туда поместили. В «Паразитах» тоже есть персонаж, обитающий в ограниченном пространстве — в подвале дома из разряда архитектурных шедевров, где живет богатая семья. Но делает он это, подобно герою повести Федора Достоевского «Записки из подполья», добровольно. Тот оставался бы там до самой смерти, если бы не обстоятельства, вынуждающие его покинуть уютное и безопасное убежище. Эти обстоятельства возникают из-за появления в доме других подпольных людей.
Пон Чжун Хо так формулирует концепцию снятого им фильма: «В современном капиталистическом обществе существуют незримые рейтинги и касты. Мы стараемся их не замечать, сквозь пальцы смотрим на классовую иерархию как на пережиток прошлого, но реальность такова, что существуют границы, которые невозможно пересечь. Я думаю, что этот фильм обнажает неизбежные трещины, появляющиеся, когда два класса сталкиваются друг с другом в сегодняшнем все более поляризованном обществе». Корейский режиссер описывает три стратегии поведения подпольных людей. Первая: пытаться заработать на жизнь честным трудом. По версии Пон Чжун Хо, она не срабатывает, поскольку не приносит ни удовлетворения, ни денег. Семья южнокорейских бедняков, проживающих в полуподвальном помещении, начинает с того, что подряжается собирать коробки для пиццы. Мало того что попытка подойти к этому процессу творчески приводит к повышению процента брака, так еще и полученных денег им хватает лишь на то, чтобы восстановить мобильную связь с миром.
«Паразиты» начинаются с сетования главного героя: чужая точка доступа в интернет, которой он до сих пор пользовался, теперь для него закрыта — ее владелец установил новый пароль. Из полуподвала, где вместе с ним живут мать, отец и сестра, он пытается подключиться к вайфаю ближайшего кафе. Пока добирается до туалета, чтобы обнаружить там желанную связь, зритель успевает оценить всю неприглядность нищеты, в которой живет он и его семья. Им то и дело приходится созерцать прохожих, которые справляют нужду перед их глазами. Когда же по улице движутся сотрудники службы по борьбе с насекомыми, часть распыляемых ими отравляющих веществ попадает к ним в квартиру. Пон Чжун Хо таким образом расшифровывает смысл названия картины: перед нами семья из четырех человек, которая выживает, подобно насекомым, за счет других. При этом он не выказывает им никакого сочувствия: назначает полуподвальную квартиру их обителью. Они и не собирались ее покидать. Если бы не обстоятельства.
По воле случая семья бедняков составляет прислугу богатой семьи. Дело находится всем, вот только, чтобы занять рабочие места, их надо сначала освободить, что семья и проделывает с помощью наветов и наговоров, пользуясь доверчивостью нанимателей. Они переходят в другую категорию паразитов: тех, кто оказывает услуги состоятельным людям. Это еще одна описываемая Пон Чжун Хо возможная стратегия выживания подпольных людей: поступить в услужение к людям богатым и ждать, когда те поделятся доступными им благами. Но даже самые щедрые не в состоянии удовлетворить все их потребности, поэтому, как только хозяева покидают свой дом, их место занимают слуги — и ведут себя в чужом доме так, как будто он их собственный. Пока естественная иерархия сохраняется, они добросовестно исполняют свои обязанности, и тогда их хозяев можно расценивать как паразитов — концепция, когда-то ставшая движущей силой русской революции.
При этом представители высшего класса почти безупречны. Они сполна платят прислуге и ведут себя по отношению к ней необычайно деликатно, требуя только то, что предусмотрено контрактом. Тогда как прислуга обманывает их: никто из ее нового, проникшего обманом в дом состава не является тем, за кого себя выдает. И даже скрывают, что они члены одной семьи. Но этот обман скорее вынужденный: с его помощью они пытаются обойти искусственно воздвигнутые в обществе препоны и заработать деньги, в которых так нуждаются. Им удается обмануть своих нанимателей, и они даже начинают планировать новый этап мистификации: пригласить на свадьбу с дочерью богачей, на которую рассчитывает главный герой, в качестве родителей актеров, чтобы не разрушать созданную потребительскую экосистему. Но на этом этапе развития сюжета начинается внутривидовая борьба, приводящая к кровавой развязке.
Пон Чжун Хо настойчиво призывает критиков не пересказывать придуманный им сюжет. Он и в самом деле выстроен в духе лучших корейских фильмов, основное достижение которых как раз непредсказуемость развития событий. В его фильме мы узнаём сюжетные мотивы лучших образцов корейского кинематографа: это и все тот же «Олдбой» Пан Чхан Ука, и «Пустой дом» Ким Ки Дука, и участник прошлогоднего Каннского фестиваля «Пылающий» Ли Чхан-дона — еще одного завсегдатая фестиваля из Кореи. Но если вести речь о третьей стратегии выживания подпольных людей, умолчать, в соответствии с пожеланием режиссера, об основной части «Паразитов» невозможно. Третья стратегия выживания — тот самый подпольный образ жизни, когда человек превращается в «насекомое» и получает от этого удовольствие. «Скажу вам торжественно, что я много раз хотел сделаться насекомым», — поведал в своих записках подпольный человек Достоевского, не желающий покидать убежище. Аналогичным образом ведет себя еще один герой Пон Чжун Хо.
Он прячется в подвале под домом и крадет еду из хозяйского холодильника. До того как в дом проникли чужаки, он удовлетворял свои сексуальные пристрастия со служанкой, знающей о его существовании, и жил припеваючи. Сексуальная активность — важная характеристика «паразитов». Первое, что делает новая прислуга в отсутствие хозяев, — удовлетворяет свой сексуальный голод в новом месте обитания, а уже потом наслаждается едой и выпивкой. Рафинированные представители высшего класса лишены животной сексуальности. Пон Чжун Хо демонстрирует нам сцену: мужчина и женщина неловко пытаются пробудить друг в друге желание обладать и, чувствуя его недостаточность, вспоминают о дешевых трусиках, найденных в машине (одна из уловок семьи «паразитов» в борьбе за выживание). Когда те в первый раз попадают к ним в руки, они демонстрируют отвращение к ним и выбрасывают их, но образ дешевого женского белья не покидает их сознание и актуализируется в момент, когда их охватывает сексуальная страсть.
Единственное, что раздражает хозяина дома, — запах, исходящий от его нового шофера. Он не любит, когда прислуга пересекает границы, и неоднократно говорит об этом. Запах — это то, что как раз границы пересекает, и «паразит» не может его контролировать. Он проявляет недюжинные таланты, но так и не превращается в человека, который по собственной воле исполняет свои обязанности. И когда ситуация вокруг дестабилизируется, выпускает свой гнев наружу. «Хорошие люди хороши в хорошей жизни, в ужасной ситуации они ужасны». Герой Достоевского так описывал это состояние: «Нашего брата подпольного нужно в узде держать. Он хоть и способен молча в подполье сорок лет просидеть, но, уж коль выйдет на свет да прорвется, так уж говорит, говорит, говорит…» В фильме подпольный человек не только говорит, но и убивает, следуя неосознаваемому инстинкту. А потом снова прячется в подполье, где его никто не может найти. Ему остается лишь иллюзия, что когда-нибудь он его покинет и обретет свой долгожданный «хрустальный дворец».
Хочешь стать одним из более 100 000 пользователей, кто регулярно использует kiozk для получения новых знаний?
Не упусти главного с нашим telegram-каналом: https://kiozk.ru/s/voyrl