Что не так с литературными премиями
Если коротко: почти всё
Жюри премии НОС — детища Фонда Михаила Прохорова — в самом начале февраля завершило литературный сезон 2018 года присуждением главного приза книге Марии Степановой «Памяти памяти». Его денежная составляющая — 700 тыс. рублей. Незадолго до того перед обаянием «Памяти памяти» не устояло жюри «Большой книги» и тоже вручило Степановой главный приз. В том случае сопутствующая ему денежная премия достигла трех миллионов рублей. Еще раньше книга Степановой вошла в короткий список премии «Ясная Поляна», где также соперничала за премиальные три миллиона рублей, но уступила в борьбе за симпатии членов жюри книге Ольге Славниковой «Прыжок в длину». Однако без денежного приза она и здесь не осталась. По правилам «Ясной Поляны» участники короткого списка премии делят между собой миллион рублей. В нынешнем году участников короткого списка по решению жюри было всего трое, то есть заявленный миллион, после того как жюри определилось с лауреатом, пришлось делить — редкий случай — всего лишь на двоих.
Несмотря на такой успех: попадание в короткие списки трех литературных премии и победу в двух из них, — по финансовому результату Мария Степанова уступает рекордным показателям дебютного романа Гузели Яхиной: в 2015 году та тоже попала в короткие списки трех премий, но взяла самые денежные из них: «Большую книгу» и «Ясную Поляну», что дало ей в сумме шесть миллионов. В 2013-м жюри сразу трех премий очаровал еще дебютный роман «Лавр», автору которого Евгению Водолазкину также достались премии «Ясная Поляна» и «Большая книга». В большинстве случаев победителей премий, которые вручают в Москве, игнорируют члены жюри премии «Национальный бестселлер»: ее вручают в Санкт-Петербурге, и победитель становится обладателем миллиона рублей. Одним из редких исключений стал роман Леонида Юзефовича «Зимняя дорога», взявшей первое место в 2016 году по итогам как «Национального бестселлера», так и «Большой книги».
Кейсы Водолазкина и Яхиной свидетельствуют, что жюри всех премий нравится открывать новые имена, и, как только появляется хоть сколько-нибудь стоящий роман, они готовы принять автора в свои объятия и пролить на него имеющийся в их распоряжении золотой дождь. «Национальный бестселлер» тоже не против новых имен. В прошлом году он озолотил Алексея Сальникова — автора романа «Петровы в гриппе и вокруг него», незадолго до того на премии НОС не выдержавшего сравнения с произведением маститого Владимира Сорокина «Манарага». Но главные конкуренты, ведущие между собой негласное соперничество за титул главной литературной премии, все-таки «Большая книга» и «Ясная Поляна». В том виде, в каком они существуют сейчас, обе оформились почти одновременно — в 2005-м. «Ясная Поляна» появилась раньше, но до 2005 года ограничивалась вручением премии за выдающееся произведение прошлых лет и за дебют. «Ясная Поляна» опережает «Большую книгу» по суммарному призовому фонду — 6,7 млн рублей против 5,5 млн. У нее больше номинаций, но есть и свои особенности.
Литературная премия «Ясная Поляна» — проект музея-усадьбы Л. Н. Толстого «Ясная Поляна» и компании Samsung Electronics. Для глобальной высокотехнологической компании это прежде всего один из способов продвижения собственного бренда, призванный вызывать в умах как рядовых потребителей, так и властей предержащих устойчивую ассоциацию с локальным брендом, обладающим безупречной репутацией. Это одновременно и PR, и GR: как никак Владимир Толстой, председатель жюри премии, — советник президента РФ. Впрочем, он входит и в состав жюри «Большой книги», но там его «вес» оценить трудно, поскольку, по крайней мере формально, он лишь один из многих и его голос не является решающим. Еще один член жюри «Ясной Поляны» также входит в состав жюри премии «Большая книга» — это Павел Басинский. В последней решение принимают члены Литературной академии, список которых на сайте премии состоит более чем из девяти десятков имен, поэтому пересечений в этом году не удалось избежать и в ежегодно обновляемом жюри премии НОС.
В нынешнем году в нем председательствовала Анна Наринская, а до этого начиная с 2014 года она на протяжении четырех премиальных сезонов была постоянным экспертом и участвовала в публичных голосованиях. Наринская тоже является членом жюри «Большой книги». НОС — одна из самых открытых премий: в этом с ней может соперничать только «Национальный бестселлер». Финальные дебаты и голосование происходят на глазах у зрителей, и у членов жюри есть возможность проголосовать за двух участников короткого списка, а у экспертов — за одного, при этом аргументировать свое мнение и тем самым повлиять и на сидящих в президиуме, и на публику, которая тоже голосует и таким образом отчасти влияет на окончательный результат. Анна Наринская отдала свой голос за «Память памяти».
Если решения «Большой книги» и «Ясной Поляны» совпадают, это в любом случае дискредитирует и ту и другую. Возникает закономерный вопрос: зачем нужны две премии, если члены жюри каждой из них принимают одинаковые решения? Но совпадение решений жюри НОСа и «Большой книги» выглядит уже как серьезный системный сбой.
Дело не только в том, что председатель жюри премии НОС одновременно член жюри «Большой книги», уже принявшего консолидированное решение по поводу главной книги года, и жюри НОСа просто повторило его, пусть и в результате замысловатой процедуры голосования. Есть еще один деликатный момент: он проявился во взаимоотношениях членов жюри премии НОС-2018 с автором, за которого они почти дружно проголосовали. Мария Степанова не просто автор книги, она еще и редактор одного из самых заметных ресурсов, пишущих о культуре, — Colta.ru, причем с момента его запуска в 2012 году, а до того на протяжении четырех лет руководила аналогичным ресурсом — OpenSpace.ru. И вот что интересно: на момент написания этого текста имя Анны Наринской на сайте Colta.ru упоминается 97 раз, Екатерины Шульман, еще одного члена жюри, — 45 раз, Марины Давыдовой, тоже члена жюри, — 145 раз, экспертов Юрия Сапрыкина — 135 раз, Льва Оборина — 75 раз. Это новости о событиях, с ними связанных, авторские материалы, развернутые высказывания, в формате как круглого стола, так и интервью. Во время голосования возникла ситуация, когда авторы вынуждены были выбирать между редактором ресурса, с которой они активно сотрудничают и которая, не исключено, платит им гонорары, и всеми остальными. Наверное, чтобы сделать ситуацию не столь очевидной, Мария Степанова проигнорировала церемонию присуждения премии НОС.
Возможно, это никаким образом не повлияло на их выбор и речь идет о действительно хорошей книге. Равно как нельзя предположить, что тот факт, что Борис Йордан владеет Curaleaf, одной из крупнейших американских компаний по производству марихуаны, влияет на его решения в качестве члена жюри премии «Большая книга». Дело в другом: когда книга выигрывает больше одной литературной премии, это в любом случае выглядит как если бы фильм сначала завоевал приз на Берлинском фестивале, затем на Каннском, а потом перехватил еще и какой-нибудь на фестивале в Венеции. В мире кино это невозможно, потому что в нем подобного рода конкурсы четко позиционированы: есть фестивали класса А, в них участвуют только премьеры и к ним привлечено внимание всего киносообщества, и фестивали класса B, где нет принципиального различия между премьерами и повторными показами и это всегда событие максимум городского масштаба.
Аналогия с кино более чем уместна: количество названий книг, выпускаемых в России, и фильмов — в Старом и Новом Свете, по крайне мере заслуживающих внимания и последующего проката, вполне сопоставимо. Мы догадываемся, что создатели отечественных литературных премий ориентировались на традицию, заданную самыми престижными в книжном мире: Нобелевской и Букеровской. Но механизм, который движет теми (а это тоже жюри из нескольких человек), уже в начале этого века обнаружил себя как катастрофически неэффективный в современном, сегментированном, читательском мире. Небольшому жюри очень легко подпасть под влияние индивидуальных предпочтений, которые иногда входят в резонанс с мнением читателей, а иногда — нет. Консолидированное мнение крохотного жюри (пять-шесть человек) — это всегда узкий взгляд на общую ситуацию. Оно всегда уязвимо с точки зрения репутации. Яркий пример тому Нобелевская премия, которая стала подрывать свой авторитет на протяжении нескольких лет подряд выделением из общего ряда второстепенных писателей, а потом и вовсе погрязла во внутренних скандалах и склоках.
Букеровская премия взяла на себя миссию объединить англоязычный культурный мир и, судя по результату (на данный момент многолетний спонсор премии Man Group отказался от ее финансовой поддержки), взвалила на себя слишком много. Не исключено, что жюри Букеровской премии окончательно подорвало собственную репутацию решением признать лучшим за все пятьдесят лет ее существования роман «Английский пациент», чье основное достижение — голливудская экранизация с последующим присуждением премии «Оскар». Очередная гора родила очередную мышь. Впрочем, в списке лауреатов премии «Букер» есть по-настоящему чудовищные романы — таким, судя по его русскоязычному переводу, является «Краткая история семи убийств» Марлона Джеймса: в его лице премия «Букер» заполучила в свои ряды первого ямайского писателя.
В чем по-настоящему нуждается отечественная книжная индустрия, так это в премии, в присуждении которой участвует максимально широкий круг людей, вовлеченных в производство современной русской литературы. Их счет должен вестись на тысячи, как это происходит в процессе присуждения музыкальной «Грэмми» и кинематографического «Оскара». Решение о русской книге года не должно приниматься только в Москве или в Санкт-Петербурге: в таком случае оно всегда будет ущербным и не заслуживающим внимания, сколь бы авторитетными ни были члены жюри. Нужно выбирать не только лучших авторов, но и лучших переводчиков, редакторов, иллюстраторов, дизайнеров обложек и даже — это может быть уместно — лучших персонажей, созданных воображением автора. Разнообразие номинаций позволит сбалансировать выбор жюри: лучший редактор не обязательно должен быть редактором книги, признанной, в свою очередь, лучшей. Он может быть редактором другой книги. И если речь идет все-таки о небольшом жюри, то книги, заявленные на одну премию, не должны номинироваться на другую. Это повысит ценность самой номинации. Если жюри сделает худший выбор из всех возможных (а в мире кино именно так часто и происходит), это не станет репутационной катастрофой: номинация пусть не так весома, как главный приз, но все же очень и очень важна. Русская литература этого заслуживает.
Фото ТАСС
Хочешь стать одним из более 100 000 пользователей, кто регулярно использует kiozk для получения новых знаний?
Не упусти главного с нашим telegram-каналом: https://kiozk.ru/s/voyrl