«Для него компания — дело всей жизни»: как бывший сенатор воюет с миллиардерами из списка Forbes за свой бизнес
Компания Petropavlovsk переживает третий с 2017 года корпоративный конфликт с участием бизнесменов из списка Forbes. В результате первого сооснователь Petropavlovsk Павел Масловский вынужден был уйти из золотодобывающего гиганта, в результате второго — смог вернуться. Получится ли у него удержаться в компании на этот раз?
«Ни в коем случае не претендую на то, чтобы сидеть в кресле председателя правления до момента, пока не откажет мой разум», — говорит бывший сенатор от Амурской области Павел Масловский. Он встречается в корреспондентом Forbes в офисе компании Petropavlovsk — одного из крупнейших российских золотодобытчиков, которого создал вместе с партнером Питером Хамбро 25 лет назад. Аскетичный кабинет с видом на Яузу, массивный дубовый стол и крепкий запах табака. Три года назад Масловскому пришлось покинуть этот офис — из-за конфликта с Виктором Вексельбергом, бывшим тогда основным акционером Petropavlovsk. Впрочем, вскоре экс-сенатор вернулся в компанию и возглавил ее.
Но теперь история повторяется, только вместо Вексельберга в роли оппонента Масловского выступает другой участник списка Forbes — Константин Струков. В июне компания Струкова «Южуралзолото», которой принадлежит 22,4% акций Petropavlosk, проголосовала против того, чтобы сооснователь вошел в совет директоров золотодобытчика. Для Масловского, давно знакомого со Струковым, это стало полной неожиданностью. С должности CEO он был вынужден переместиться на позицию операционного директора. Струкова поддержал и ряд миноритариев Petropavlovsk — они настаивают на смене управленческой команды компании.
Forbes поговорил с участниками корпоративного конфликта и разобрался, зачем два года назад акционеры добивались того, чтобы Масловский вернулся в компанию, и почему теперь не считают его эффективным менеджером?
Исход
«Купить компанию можно, заплатив кеш и премию за контроль ее акционерам, это нормальный подход. Альтернативный способ — привести в совет директоров своих представителей и забрать ее так», — возмущался Питер Хамбро в июне 2017 года в интервью Bloomberg. Накануне миноритарии Petropavlovsk во главе с «Реновой» Виктора Вексельберга отказались переизбирать его председателем совета директоров. Хамбро пришлось покинуть пост, который он бессменно занимал с момента основания компании.
Ветеран корпоративных войн 1990-х, Вексельберг появился среди акционеров Petropavlovsk в 2015 году. «Не от хорошей жизни это произошло», — иронизирует знакомый Хамбро и Масловского. Предприниматели начинали создавать Petropavlovsk в конце 1990-х, когда унция золота стоила меньше $300. Следующее десятилетие оказалось для золотопромышленников по-настоящему золотым — к 2011 году металл подорожал до $1900 за унцию. Партнеры воспользовались этим по полной — в 2011-м компания произвела 630 000 унций золота и стала по этому показателю вторым после Polyus Gold игроком на российском рынке. Вместе с котировками росли и аппетиты: Хамбро и Масловский в 2010-х запустили строительство автоклавного комплекса на Покровском руднике в Амурской области — технология должна была решить проблему извлечения золота из так называемых упорных руд.
Павлу Масловскому нужен был «белый рыцарь», который помог бы устранить разногласия с акционерами Petropavlovsk
Но ситуация изменилась: к концу 2012-го цены на золото упали до $1700 за унцию, к концу 2014-го — до $1200. И Масловский, который в 2011-м ушел из компании в Совет Федерации, был вынужден вернуться в Petropavlovsk и заняться переговорами с кредиторами. Компании пришлось реструктуризировать выпуск конвертируемых еврооблигаций 2010 года на $380 млн. Реструктуризация прошла весной 2015-го — часть бондов обменяли на новый выпуск с погашением в 2020-м, часть — на акции. Среди держателей бумаг были и структуры «Реновы». По итогам реструктуризации у холдинга Вексельберга было 5,3% акций и 5,2% облигаций Petropavlovsk. Акции золотодобытчика торговались на исторических минимумах — если в 2010-м капитализация превышала $3 млрд, то в 2015-м не дотягивала и до $300 млн. И «Ренова» начала методично наращивать долю — к концу 2016-го у нее было уже 22,4% акций Petropavlovsk.
Эти бумаги были для Вексельберга не только финансовым вложением. Миллиардеру принадлежала компания «Золото Камчатки», и в 2016 году он хотел объединить ее с Petropavlovsk. Такое предложение поступало, подтверждает Масловский, но, по его мнению, сделка была невозможна: «Нас они оценивали слишком дешево, а свои активы, на мой взгляд, завышали в стоимости».
Сегодня Масловский с неохотой комментирует причины конфликта с «Реновой». Одной из них могла быть другая M&A-сделка — в апреле Petropavlovsk объявил, что выкупит у Мусы Бажаева компанию «Амур Золото» за $144 млн. Тогда собеседники газеты «Коммерсантъ» из золотодобывающей отрасли полагали, что Бажаев привлекается Масловским и Хамбро как защитник от недружественного поглощения со стороны «Реновы» — по условиям сделки за «Амур Золото» он должен был получить 30% Petropavlovsk и стать крупнейшим акционером компании. Это не устроило не только «Ренову», но и других миноритариев, например, фонды Sothic Capital European Opportunities (11,05% акций) и M&G Debt Opportunities Fund (5,24%). Позже Sothic утверждал — сделка с Бажаевым не понравилась большинству акционеров, посчитавших ее «разводняющей» капитал. В декабре 2016-го параметры сделки изменились — за «Амур Золото» Бажаев должен был получить уже 20% Petropavlovsk. Но и на таких условиях объединение не состоялось.
Sothic критиковал управленческую команду Petropavlovsk и за другие ошибки. Например, за то, что в 2012-м компания начала строить автоклав, но не застраховалась от падения цен на золото. Или за то, что золотодобытчик выступал гарантом по долгу своей железорудной убыточной «дочки» IRC. В июне 2017-го «Ренова», Sothic и M&G выступили против переизбрания совета директоров Petropavlovsk. Втроем они владели около 39% акций. «Если кто-то покупает 30% и больше акций Petropavlovsk, он должен сделать оферту о выкупе акций другим акционерам, но если группа миноритариев собирает такой пакет — они получают эффективный контроль над компанией», — объясняет собеседник Forbes, близкий к акционерам золотодобытчика. В итоге в новом совете директоров кандидаты «Реновы», Sothic и M&G заняли четыре места из шести. Масловский после этого проработал в компании еще несколько недель. Он говорит, что решил уйти после того, как новый совет не одобрил предложенную им стратегию развития.
Масловский не мог просто взять и уйти, утверждает его знакомый: «Нужно знать Павла Алексеевича, для него компания — дело всей жизни». Но чтобы вернуться в Petropavlovsk, сооснователю нужен был «белый рыцарь», который помог бы устранить разногласия с акционерами, рассуждает собеседник Forbes. Им стал казахстанский бизнесмен Кенес Ракишев, выкупивший в конце 2017-го 22,4% акций Petropavlovsk (тогда этот пакет стоил на Лондонской бирже около $77,6 млн) и около 6% облигаций. Тогда же Вексельберг договорился о продаже «Золота Камчатки» группе GV Gold. А собеседники «Коммерсанта» в отрасли утверждали, что получив контроль в Petropavlovsk и вытеснив основателей, «Ренова» так и не смогла представить другим акционерам четкую стратегию развития, и даже называли Вексельберга «заигравшимся трейдером».