Илья Хржановский о сближениях и расхождениях человека с самим собой

WeekendЗнаменитости

«Отказываясь видеть самое страшное в себе и вокруг, мы генерируем насилие»

Илья Хржановский о сближениях и расхождениях человека с самим собой в экстремальных ситуациях

Интервью: Ольга Федянина

Фото: Phenomen Film

С сегодняшнего дня в сети доступны фильмы проекта DAU. Проект начинался в 2008 году как байопик великого советского физика Льва Ландау и постепенно превратился в эпическую антиутопию, моделирующую с реальными людьми жизнь закрытого сообщества — Института — в тоталитарном государстве. Фильмы разной продолжительности и разных жанров не подчиняются ни строгой хронологической, ни единой сюжетной логике, но в общей сложности охватывают около 40 лет жизни Института: с конца 1920-х до 1968 года. Для тех, кто хочет сориентироваться во вселенной DAU, Weekend еще полтора года назад, до начала публичной жизни проекта, составил своего рода комментированный путеводитель.

За время, прошедшее с публикации этого путеводителя, состоялся релиз DAU в Париже, продлившийся целый месяц, затем была мировая премьера двух фильмов проекта на Берлинале, где «Серебряного медведя» получил один из ключевых участников съемок — выдающийся оператор Юрген Юргес. Сегодня DAU по-прежнему остается самым неформатным художественным проектом ХХI века — и, вероятно, спровоцировавшим самые радикальные дискуссии и столкновения мнений и оценок: от восторга до категорической неприязни и ожесточенной критики со стороны людей как видевших отдельные его части, так и не видевших. Теперь кинопроект, посвященный жизни замкнутого сообщества, доступен зрителям — именно в тот момент, когда тема жизни в насильственной изоляции внезапно оказалась не узкоспециальной, а всемирной, невольным зеркалом актуальности.

В DAU люди существуют в сложном времени — там есть историческое время, есть реальное время жизни людей, в нем занятых, но вместе с тем есть еще какая-то временная дыра, которую вы там все вместе создали. Тебе не кажется, что в каком-то смысле сегодня в таком временном провале оказалось, в общем-то, все человечество? И что происходит с человеком вот в этом временном провале?

Мы поэтому и стали сейчас все выпускать. Сейчас все сидят в изоляции, а мы в DAU создали искусственные условия изоляции. Но тут важно, что DAU — это проект, с одной стороны, про советское сознание, а с другой — он, конечно, про современных людей. В нем участвуют современные люди, они просто искусственно, по договору, отчасти ограничены в лексике и в обстоятельствах, предлагаемых им. Но их отношения реальные, современные, они разговаривают на современном языке. Так вот, когда люди замыкаются в герметичном пространстве, с ними начинают автоматически происходить некие вещи. Потому что они сталкиваются там, конечно, прежде всего сами с собой и со всеми накопленными к этому моменту отношениями, проблемами, вопросами, и очевидно, что все отношения — семейные, например, — они тоже развиваются совершенно по-другому, чем в обычных обстоятельствах. В изоляции возникает сосредоточенность на себе и на своей жизни — она, разумеется, существует всегда, но обычно у нас есть возможность от нее отвлекаться.

Изоляция в DAU — это изоляция большой группы, а мы сейчас все более или менее поодиночке сидим в этих зумовских окошках. Это одно и то же или все-таки другой вид замкнутости, который вызывает каких-то других призраков?

Я думаю, важно, что как раз благодаря окошкам жизнь становится экстерриториальной, потому что сидим мы в этих окошках в Москве или в Нью-Йорке, Гонконге, Париже — это сейчас не имеет никакого значения, мы все как бы в одном помещении, оно просто стало более глобальным. И то, что ты все время на себя смотришь, в этом зуме, тоже очень странно, ты видишь себя отделенным от самого себя, ты оказываешься для себя персонажем. Это ощущение, что все являются в каком-то смысле актерами, пока невозможно отрефлексировать. Потому что оно непривычное.

Тогда поговорим о том, каково быть персонажем. Почти все участники DAU, за редким исключением, существуют в проекте под собственными именами и отчасти с собственными биографиями и родом занятий — но помещены в иные обстоятельства. Это уникальный опыт, потому что обычно актер входит в предлагаемые обстоятельства не самим собой, а заданным образом. Что происходит с человеком, который играет себя, но другого себя?

Прежде всего этот человек освобождается. Потому что это он и не он. Вся эта детальность, которой мы там мучили людей — переоденьте нижнее белье, вот такие-то предметы у вас лежат в сумочке, биографию перепишите от руки на столько-то лет назад, войдите на территорию, дайте подписку о неразглашении, — весь этот способ перехода с родной стороны на чужую, он абсолютно игровой, потому что все равно есть гримеры, костюмеры, это все пока игра. А дальше, по мере того как ты входишь, все вдруг становится более и более реальным. Насколько далеко ты зайдешь, зависит от тебя, но ты успеешь — все успевали — схватить вот что: с тебя снимается социальная ответственность. Раз это как бы не ты — ты можешь совершать шаги, которых в реальной жизни бы делать не стал. Побоялся бы или постеснялся. Плюс ты вступаешь в пространство, наполненное живыми людьми, у которых есть их собственные обстоятельства, и они подтверждают реальность того, в чем ты находишься, но это реальность, так сказать, отмеренного срока — того, который ты в ней проводишь. И ты начинаешь жить по другим правилам, не по своим. Но живешь все равно, конечно же, ты. Выходя оттуда, ты возвращаешься к своей жизни — и ничего другого у тебя нет, и никакого сложного перехода здесь быть не может. Но ты выходишь с неким опытом. А какой это будет опыт, зависит от тебя.

Вот к нам приехал один замечательный ученый, который у нас пробыл пару дней, он даже не снимался, и первое, что он сделал, — написал донос. Понимаешь, его же никто не заставлял писать донос. Он даже не встретился с чекистом. Он просто написал, попросил, чтобы передали «в органы», и ушел. Это был полушуточный жест, но тем не менее. А еще у нас был выдающийся человек, раввин Адин Штейнзальц. Ну он и был собой, мы ему только очки поменяли. То есть он собой вошел и собой вышел. Потому что те пространства, на которых расположено было его сознание, его жизнь, не требовали никакой адаптации — и тематической адаптации в том числе.

Есть степени, уровни перемещения. Раввину и священнику это легче всего сделать. Математику — следующий уровень — чуть-чуть труднее. Художнику тоже довольно легко, особенно если он художник-реалист. Фотографу, например, как это было с Борисом Михайловым, тоже легко. Все они оставались в периметре своей жизни. Вот для людей социальных профессий — общественных деятелей, журналистов, то есть тех, кто скрепляет и активирует общество, — это было более сложным процессом. Или чекисты, например, им тоже было сложно. Они оказались в ситуации, когда их активность, провокационная направленность действий, объем полномочий были большими, чем в современной жизни. По крайней мере, в Украине, где мы это снимали. А вот для тех, от кого зависело практическое обеспечение жизнедеятельности Института, мало что менялось. Скажем, уборщица в Институте — она и в жизни была уборщицей, только в другом учреждении. И кроме того, что здесь у нее были старые моющие средства, пол она мыла так же. В этом смысле ее адаптивность и скорость адаптации были такими же, как у духовных наставников.

Авторизуйтесь, чтобы продолжить чтение. Это быстро и бесплатно.

Регистрируясь, я принимаю условия использования

Рекомендуемые статьи

«То, что на экране, — это психическая реальность тех, кто смотрит, а не тех, кого показывают» «То, что на экране, — это психическая реальность тех, кто смотрит, а не тех, кого показывают»

Режиссер Рената Джало о своем фильме «На этой земле»

Weekend
«Дeлай что должен» «Дeлай что должен»

Софья Каштанова об эволюции ее героини, сегодняшних реалиях и абсолютном счастье

OK!
Дэвид Линч Дэвид Линч

Правила жизни кинорежиссера Дэвида Линча

Правила жизни
Раки-богомолы нашли дорогу домой с помощью интеграции пути Раки-богомолы нашли дорогу домой с помощью интеграции пути

Раки-богомолы находят направление к дому при помощи интеграции пути

N+1
Великая подделка Габсбургов Великая подделка Габсбургов

На надгробии Фридриха III Габсбурга выбита аббревиатура AEIOU

Дилетант
Правила удаленки: как эффективно работать и отдыхать в самоизоляции Правила удаленки: как эффективно работать и отдыхать в самоизоляции

Как найти золотую середину между деловой активностью и личным временем

РБК
Шоу должно продолжаться Шоу должно продолжаться

Самые интересные премьеры Женевского автосалона

Популярная механика
Купание младенцев: постарайтесь все превратить в игру Купание младенцев: постарайтесь все превратить в игру

Купание малыша – совсем не страшная процедура

Мама и малыш
«Мы закрыли все кинотеатры за полдня». Интервью с главой «Москино» Светланой Максимченко «Мы закрыли все кинотеатры за полдня». Интервью с главой «Москино» Светланой Максимченко

Режим самоизоляции стал причиной закрытия столичных кинотеатров

СНОБ
Выйти на воздух Выйти на воздух

Фитнес на улице – это самое модное увлечение тёплого сезона

Здоровье
Битый час Битый час

Краткая экономика турниров UFC

Forbes
«Что ты сделала, чтобы он тебя не бил?», или Почему женщины опять виноваты «Что ты сделала, чтобы он тебя не бил?», или Почему женщины опять виноваты

В последние дни русскоязычный интернет сотрясает крупный скандал

Psychologies
«Ты мне не сын!» Самые громкие ДНК-скандалы с участием звезд «Ты мне не сын!» Самые громкие ДНК-скандалы с участием звезд

Для многих звёзд стал сюрпризом тот факт, что у них есть внебрачные дети

Cosmopolitan
Русский грипп: самая странная пандемия современности Русский грипп: самая странная пандемия современности

Пандемия «красного» гриппа, охватившая мир в 1977-78 гг., остается загадкой

Популярная механика
Климатические изменения нарушили природную эмиссию метана Климатические изменения нарушили природную эмиссию метана

Эмиссия метана болотами может увеличиться на 80 процентов к концу XXI века

N+1
Антропологи описали три способа ритуального вырезания человеческого сердца у ацтеков и майя Антропологи описали три способа ритуального вырезания человеческого сердца у ацтеков и майя

Сердцем и кровью жертв ацтеки и майя кормили богов

N+1
Наедине с собой Наедине с собой

Наша колумнистка пообщалась в Лос-Анджелесе с актрисой Ириной Антоненко

OK!
Невесту заказывали? Самые безумные наряды героинь шоу «Давай поженимся» Невесту заказывали? Самые безумные наряды героинь шоу «Давай поженимся»

Самые яркие образы невест за всю историю передачи «Давай поженимся»

Cosmopolitan
Сладкая жизнь: полезен ли темный шоколад? Отвечают врачи Сладкая жизнь: полезен ли темный шоколад? Отвечают врачи

«Темный шоколад полезен», — уверены сладкоежки, что думают специалисты?

Cosmopolitan
Все себе: как использовать карантин на благо внешности Все себе: как использовать карантин на благо внешности

Как на период самоизоляции сделать домашний уход более эффективным

Psychologies
Шлем, койф и камиза: средневековые вещи, которых нам так не хватает сегодня Шлем, койф и камиза: средневековые вещи, которых нам так не хватает сегодня

Вещи из средневекового гардероба, которые были бы очень кстати сегодня

Forbes
История русских топонимов: как в России давали названия улицам и городам. Фрагмент книги Сергея Никитина История русских топонимов: как в России давали названия улицам и городам. Фрагмент книги Сергея Никитина

Автор разбирает, как под влиянием исторических событий появлялись топонимы

Esquire
#пронауку: как время приема пищи влияет на здоровье и вес #пронауку: как время приема пищи влияет на здоровье и вес

Диетологи советуют тщательно изучать состав продуктов

РБК
Как ты себя чувствуешь Как ты себя чувствуешь

Как понять свое тело и разрешить себе получать удовольствие

Cosmopolitan
Один на всех Один на всех

Максим Семеляк обнаруживает сбывшиеся пророчества в фильме «Брат 2»

Esquire
Он того стоит! Он того стоит!

Рассказываем, почему Цюрих представляет интерес не только для финансовых воротил

Cosmopolitan
Правила жизни Майкла Фассбендера Правила жизни Майкла Фассбендера

Актер, Лондон

Esquire
Гимнастика для укрепления и восстановления лёгких Гимнастика для укрепления и восстановления лёгких

Для восстановления лёгких после пневмонии поможет дыхательная гимнастика

Здоровье
Сладкая жизнь: почему не стоит отказываться от сахара Сладкая жизнь: почему не стоит отказываться от сахара

Диета без сладкого может быть вредна

Cosmopolitan
Ты мой сладкий! Ты мой сладкий!

Как не ошибиться при покупке легкого и воздушного ванильного зефира

Лиза
Открыть в приложении