Как Владимир Набоков примирил себя с жизнью в чужих странах

WeekendИстория

«Мир очень неприятен, в нем трудно не впасть в отчаяние, а он как-то научился»

Как Владимир Набоков примирил себя с жизнью в чужих странах

1965. Фото: Horst Tappe / Hulton Archive / Getty Images

22 апреля исполняется 125 лет со дня рождения Владимира Набокова. На этот месяц приходится и еще одна годовщина: в апреле 1919-го семья Набокова навсегда покинула Россию. Набоков начал писать прозу и добился литературного признания уже в Европе — вплоть до отъезда в США в 1940-м он писал на русском языке и публиковался под псевдонимом В. Сирин. Одни из лучших работ о жизни и текстах Набокова «русскоязычного» периода — книги литературоведа Александра Долинина «Истинная жизнь писателя Сирина» (2004) и «Комментарий к роману Владимира Набокова "Дар"» (2018). На московской презентации «Комментария» в ноябре 2018 года литературовед Роман Тименчик сказал: «Беда и достоинство всякого комментария — в том, что он рассчитан не на века, а на сегодняшний уровень понимания и непонимания, на толкование сегодняшнего читателя». За прошедшее с тех пор время уровень понимания изменился: опыт жизни в чужой языковой среде, необходимость заново выстроить отношения с русской культурой для многих читателей романа и комментария к нему стали непосредственным переживанием. Накануне 125-летия Набокова Юрий Сапрыкин поговорил с Александром Долининым о том, как Набоков переживал отрыв от России, как выстраивал отношения с Европой, почему в итоге отказался от русского языка — и все равно остался частью русской литературы.

«Набоковский миф», который он сам создает начиная с 1950-х годов в Америке, его самоописание в автобиографии «Speak, Memory» / «Другие берега» рисует картину первых лет набоковской эмиграции как времени этакого гордого аристократического одиночества. В Берлине 1920-х он как бы существует отдельно от соотечественников, в непрерывном диалоге с русской литературной традицией, но в отрыве от современной ему литературы, как эмигрантской, так и советской. Даже сам момент отъезда, пересечения границы он будто не замечает, будучи поглощен шахматной партией с отцом. Из ваших работ, в особенности из «Комментария к роману "Дар"», мы знаем, что отъезд не был для него таким безболезненным, а одиночество в Берлине — таким абсолютным, он довольно основательно был включен в местный литературный быт. Как выстраивались эти связи? Чем вообще был для Набокова Берлин того времени?

Какое-то время, условно говоря с 1920 по 1923 год, Берлин был настоящим центром русской эмиграции. В Германии была жуткая инфляция, нищета, сами немцы жили бедно, но иностранцы, как ни странно, в это время находились в привилегированном положении. Почти у всех, во всяком случае у деятелей культуры, писателей, музыкантов, были какие-то источники иностранной валюты. По воспоминаниям, в Берлине того времени за $5 можно было прекрасно прожить месяц, а то и два, потому что курс был неимоверный. Что-то похожее было у нас в 1990-е. В период этой гигантской инфляции, до конца экономического кризиса, иностранцу в Берлине жить было легко и выгодно.

Там были и высланные на «философском пароходе» Бердяев, Франк, Степун, Осоргин, и Ходасевич с Берберовой, и в то же время Эренбург, и Алексей Толстой, который потом уехал обратно в СССР именно из Берлина. Выходила масса газет, было много журналов, свои издательства, некоторые из них сотрудничали с советскими издательствами, было два писательских клуба, один назывался «Клуб писателей», другой «Дом искусств», там постоянно кто-то выступал — Пастернак, Цветаева, Есенин приезжал, устраивал пьяные скандалы. В общем, была какая-то циркуляция. Люди приезжали, возвращались, снова приезжали, возникали кружки, налаживались связи. Немножко похоже на наше время.

В Европу переехал уже вполне сложившийся литературный круг. А Набоков в Петербурге не пытался или не успел в него войти.

Набоков, конечно, был еще дилетант. До эмиграции он не попал ни в какую литературную обойму — и вхождение в литературную среду начал уже в Берлине. У него появились друзья-литераторы, скажем, Глеб Струве, он присутствовал на литературных чтениях, печатался в берлинских журналах. Газета «Руль», которую основал его отец вместе с другим кадетом, Иосифом Гессеном, предоставляла страницы для его, как он писал позже, «незрелых стихов». После 1923 года ситуация изменилась, многие стали уезжать из Берлина в Прагу, в Варшаву, в Ригу, Таллин или Белград, большинство в Париж. Но это дало Набокову возможность выдвинуться на первый план. Он в это время начал переводить, писать прозу сам, появилась «Машенька». Я думаю, это одна из причин, почему он так долго оставался в Берлине, 15 лет, хотя мог бы уехать. Он очень быстро стал звездой литературного Берлина, был первым среди писателей. А в Париже ему бы пришлось конкурировать со всем звездным составом.

Тем более парижская фракция, те же Адамович и Георгий Иванов, очевидно его недолюбливали.

Да, особенно бывшие петербуржцы, акмеисты. Мережковский и Гиппиус его тоже не жаловали. Гиппиус, еще когда он был молод, сказала его отцу, что он никогда не станет крупным писателем. А в Берлине он был король, и другие молодые поэты относились к нему как к мэтру. Сейчас опубликованы письма Набокова к жене, там есть небольшая группа писем, посланных из Берлина. Они мало расставались, только когда Набоков ездил в Париж или в Лондон, а так, чтобы Вера уехала из Берлина, это случилось только один раз: она повезла мать в санаторий. Набоков ей писал каждый день. И мы видим, как он хвастается своими успехами. Он пошел куда-то в гости, его попросили почитать, «весь вечер превратился в мой триумф». Все это доставляло ему большое удовольствие, поэтому он там и задержался.

Границы были еще проницаемы, и, наверное, четкое разделение на литературу советскую и то, что мы называем «литературой зарубежья», тоже появилось не сразу. Известно отношение Набокова к подцензурной советской словесности — она задавлена, глубоко провинциальна, «растит подсолнухи на задворках духа». За вычетом поздних комплиментов Окуджаве он эту позицию всегда последовательно декларировал. Но в начале 1920-х еще нет железного занавеса и признанные в будущем советские авторы существуют с ним в одном культурном поле, а иногда просто живут в одном городе. Есть ли между ними и Набоковым какие-то связи?

Я думаю, в 1920-е годы он внимательно следил за тем, что пишут советские авторы, особенно его поколение, литературная молодежь. Помните, в третьей главе «Дара» Годунов-Чердынцев идет в книжный магазин недалеко от универмага KaDeWe и там рассматривает советские книги и журналы. Все это, видимо, его очень интересовало. Что-то ему было близко, например, ему нравились Ильф и Петров.

Авторизуйтесь, чтобы продолжить чтение. Это быстро и бесплатно.

Регистрируясь, я принимаю условия использования

Рекомендуемые статьи

Стратегия вместо стиля Стратегия вместо стиля

Притцкеровскую премию 2025 года получил Лю Цзякунь

Weekend
Как понять, что партнер уже готов к браку: 10 главных признаков Как понять, что партнер уже готов к браку: 10 главных признаков

По каким признакам можно определить готовность партнера к семейной жизни

Psychologies
Последняя публичная дуэль Последняя публичная дуэль

Нёйи-сюр-Сен, 21 апреля 1967 года. Последняя дуэль

Дилетант
Подразделения по борьбе с киберпреступностью и технологическими диверсиями Подразделения по борьбе с киберпреступностью и технологическими диверсиями

Как различные страны мира разрабатывают системы противодействия киберугрозам

Обозрение армии и флота
Три пощёчины Три пощёчины

Фёдор Редлих о судьбе австрийцев в Советской России

Дилетант
Софья Синицына: «Моя Фрида в «Мастере и Маргарите» — это посвящение папе...» Софья Синицына: «Моя Фрида в «Мастере и Маргарите» — это посвящение папе...»

А папа посоветовал: «Иди в артистки! Они всегда интересно и красиво живут»

Коллекция. Караван историй
Прирожденные певцы: для чего и о чем поют птицы Прирожденные певцы: для чего и о чем поют птицы

О чем все время поют птицы? Зачем они это делают?

ТехИнсайдер
Небермудский треугольник: как мы становимся заложниками собственной ролевой игры в отношениях Небермудский треугольник: как мы становимся заложниками собственной ролевой игры в отношениях

В чем суть треугольника Карпмана и его опасность, а главное: как из него выйти?

Psychologies
Женская дружба и зависть: как «разрулить» ситуацию Женская дружба и зависть: как «разрулить» ситуацию

Можно ли дружить с подругой, если она вам завидует?

Psychologies
Что ваши любимые закуски говорят, о вашем характере: исследования Что ваши любимые закуски говорят, о вашем характере: исследования

Какой ваш любимый снэк?

ТехИнсайдер
Министр ЖКХ и энергетики Приангарья: «Майнинг выходит из серой зоны» Министр ЖКХ и энергетики Приангарья: «Майнинг выходит из серой зоны»

Почему майнинг стал проблемой для коммунальных сфер в Иркутске?

ФедералПресс
Х5: сложный путь в родную гавань Х5: сложный путь в родную гавань

X5 Retail Group проходит через процедуру «принудительной редомициляции»

Монокль
Что страшнее: устать или не уметь расслабляться? Что страшнее: устать или не уметь расслабляться?

Умеете ли вы определять меру собственной усталости?

Psychologies
7 качеств, которые делают нас жертвами абьюзеров и манипуляторов 7 качеств, которые делают нас жертвами абьюзеров и манипуляторов

Какие личностные черты привлекают абьюзеров?

Psychologies
Доигрались: почему статус «экранизация видеоигры» больше не позорное клеймо, а знак высокого качества Доигрались: почему статус «экранизация видеоигры» больше не позорное клеймо, а знак высокого качества

Как вышло, что экранизации игр вдруг скакнули со дна в элиту кинопроизводства?

Правила жизни
Мэр Якутска: как победить пыль и неблагоустроенность Мэр Якутска: как победить пыль и неблагоустроенность

Чем вызваны особенные недостатки столицы Якутии?

ФедералПресс
Александра Урсуляк: «Работу и личное лучше не смешивать» Александра Урсуляк: «Работу и личное лучше не смешивать»

Александра Урсуляк, дочь актрисы и режиссера, не слишком любит беседы о династии

VOICE
Все в ажуре: зачем торговец медом потратил 700 млн рублей на народный промысел Все в ажуре: зачем торговец медом потратил 700 млн рублей на народный промысел

Как семье Георгиевых удалось монетизировать крестьянскую вышивку

Forbes
Полмиллиона лет назад предки человека охотились на слонов, подстерегая их на путях сезонных миграций Полмиллиона лет назад предки человека охотились на слонов, подстерегая их на путях сезонных миграций

Слоны были основой рациона Homo erectus

ТехИнсайдер
Ученый Юджин Асерински экспериментировал на сыне и изменил восприятие сна! Узнайте историю успеха Ученый Юджин Асерински экспериментировал на сыне и изменил восприятие сна! Узнайте историю успеха

Как ученые изменили представление людей о привычной ночной деятельности

ТехИнсайдер
Свободные веса: какие бьюти-процедуры помогают оставаться в форме Свободные веса: какие бьюти-процедуры помогают оставаться в форме

Какие бьюти-процедуры помогают уследить за фигурой

Forbes
7 признаков того, что жизнь проходит мимо вас 7 признаков того, что жизнь проходит мимо вас

Нравится ли вам то, как выглядит ваш обычный день? Что случилось с вашей мечтой?

Psychologies
«Мы поэты чего-то оптимистического» «Мы поэты чего-то оптимистического»

Артемий Драгунский поговорил со своим дядей Денисом Драгунским о детстве и семье

Правила жизни
Сопротивление — полезно Сопротивление — полезно

Ученые из Новосибирска создали мемристоры для перезапуска компьютерной индустрии

Монокль
Электронный кошелек Электронный кошелек

Когда электронный кошелек — это удобно, а когда нужно быть особенно осторожной

Лиза
«Сладкая история мира. 2000 лет господства сахара в экономике, политике и медицине» «Сладкая история мира. 2000 лет господства сахара в экономике, политике и медицине»

Какие инновации пришли в сахарное производство в XVIII веке

N+1
Отличный писатель и ужасный муж: факты о Л.Н. Толстом, которые вы могли не знать Отличный писатель и ужасный муж: факты о Л.Н. Толстом, которые вы могли не знать

Пять фактов, которые вы могли не знать о Толстом

ТехИнсайдер
Развод с социопатом: 6 проблем, с которыми вы столкнетесь Развод с социопатом: 6 проблем, с которыми вы столкнетесь

Почему порой развод превращается в настоящий вопрос выживания

Psychologies
Я — сноб: ресторатор Дмитрий Романов Я — сноб: ресторатор Дмитрий Романов

Ресторатор Дмитрий Романов — почему он все еще художник, а не бизнесмен

СНОБ
Как выбрать аккумулятор в автомобиль, и какой лучше Как выбрать аккумулятор в автомобиль, и какой лучше

Аккумулятор в современном автомобиле — не просто «батарейка»

РБК
Открыть в приложении