Пусть говорят
Создатели главных хитов «Кинотавра» — о любви, изменах, свободе и моде на 1990‑е.
«Француз»
Поэты, студенты, подпольный джаз, длинные вязаные шарфы и юбки в стиле нью-лук, первые глотки свободы под неусыпным надзором органов — на закрытии «Кинотавра» показали новый фильм Андрея Смирнова «Француз», который в октябре выходит на экраны. В нем в Москву 1957 года приезжает парижский студент, у которого с Советами особая связь, и знакомится с русской балериной. «Это почти история моих родителей, — говорит исполнитель главной роли, 28‑летний Антон Риваль. — Мой папа-француз был бунтарь, коммунист. Устроился продюсером на съемки «Такси-блюз» к Павлу Лунгину, приехал в Москву и на киношной тусовке познакомился с мамой. Правда, сказал ей, что хочет не детей, а котиков. Она обиделась, уехала в закрытый тогда для иностранцев Горький, а он, опомнившись, пробрался туда и убедил улететь во Францию. Там я и родился».
Парижское гетто, рэп и театральный вуз («актерская профессия звучала солиднее, чем рэпер»), увлечение Станиславским и идея припасть к корням в Школе-студии МХАТ. В Москву Антон приехал в девятнадцать, с тех пор женился, родил двоих сыновей, прославился в стендапе и нашел в себе баланс культур. «Во-первых, я болтун, — смеется Риваль. — Вы видели кафе в Париже? Это же курятник. Во‑вторых, во мне, наверное, есть европейская свобода. В России все как будто чувствуют, что в любой момент собеседник может достать нож. Друзья говорят, что часть свободы я здесь растерял, а мне кажется, просто повзрослел. Я умею промолчать. Если вы спросите меня про Путина, я предложу поговорить о другом. А француз обязательно выскажется — плохо или хорошо, неважно. У француза четкая позиция, и он будет ее защищать. Грубо говоря, он готов умереть за свои идеи, а я готов умереть за них, но только от старости».
Как Антон играет у Смирнова француза в России, так и на роль балерины режиссер взял приму Большого Евгению Образцову, которая уже снималась в кино, но главную роль играет впервые. «Я посмотрела все фильмы, которые рекомендовали Андрей Сергеевич и Елена Иосифовна (Прудникова, жена Смирнова. — Прим. ред.), в частности «На последнем дыхании». И мне это очень помогло. Курить в кадре училась по «Оттепели», получилось вполне убедительно».
Черно-белый «Француз» — по сути анти-«Оттепель», уточняет Евгения: «Мы показываем изнанку того времени, говорим, что и так тоже было. А сейчас, думаете, лучше?» Они с Антоном уверены, что не так уж все изменилось. На гастроли берут не всех, а телефон легко прослушать. «Другое дело, кто все это делает и зачем. Сегодня вести слежку за балериной не так интересно, как за каким-нибудь политическим деятелем. А тогда люди науки и искусства, мне кажется, меньше стеснялись говорить, были смелее».
«Троица»
Он, она и ее любовник. Она не хочет никому врать и не может понять, как быть дальше. Старый как мир сюжет. И абсолютно универсальный. Поэтому певица и актриса «Гоголь-центра» Ян Гэ решила свой второй фильм «Троица», который в октябре выходит в прокат, снимать по-английски и с представителями разных рас. Первым на роль мужа Гэ утвердила 33‑летнего Андрея Курганова. «В Москве не так просто найти актера с хорошим английским, — говорит она. — Поэтому, чтобы записать видео для проб, Андрей позвонил в Лондон подруге. Она сидела в библиотеке и по скайпу подкидывала ему реплики. Вот только сцена им досталась та, где голый герой кричит героине: «Я знаю, что мне делать со своим сердцем, но что мне делать с моим членом?!»
«Мое главное преимущество — хороший слух, — улыбается Андрей, родившийся в Смоленске, окончивший здесь иняз, а в Париже Консерваторию драматических искусств и владеющий английским, французским, немецким. — Я легко цепляю акценты, поэтому играю в основном иностранцев».
Европеец найден. Нужен чернокожий. «От них обычно идет поток сексуальности, — комментирует Гэ. — А мне хотелось, чтобы от героя веяло наивностью и нежностью. Так я вспомнила про Джорджа». 18‑летний москвич Джордж, или Георгий, Бликштейн учится на геймдизайнера на первом курсе Вышки, иногда подрабатывает моделью.
Пока Ян Гэ играет в Авиньоне новый спектакль Кирилла Серебренникова Outside, мы сидим в кафе с Андреем и Джорджем и рассуждаем о «Троице», то есть об изменах.
«Я однолюб», — застенчиво улыбается Джордж. «Я тоже так лет до 29 думал, — смеется Андрей. — Я из семьи, где все живут вместе по пятьдесят лет и все очень круто. Мне казалось, что я из того же теста, но к четвертому десятку жизнь показала, что я не такой уж и хороший».