Новое платье короля
Инаугурацию президента США модный мир смотрел, будто это «Оскар» или финал Суперкубка. Эксперты разгадывали символы, остальные просто любовались нарядами. Почему это так важно, отчего наших политиков разглядывать не хочется и как это поправить?
«Смотрел с белой завистью — так это было круто, красиво и такую надежду несло. Причем всем», — делится впечатлениями от инаугурации Джо Байдена создатель марки WOS Андрей Артемов. И с дизайнером сложно не согласиться. От голубя мира на груди и огромного кринолина Леди Гаги в Schiaparelli до солнечного пальто Prada юной поэтессы Аманды Горман и от фиолетового наряда вице-президента Камалы Харрис до кружевного воротничка и усыпанных кристаллами плеч ее падчерицы Эллы Эмхофф в Miu Miu — все не только радовало истосковавшийся по светским мероприятиям глаз, но и было наполнено смыслом.
Фиолетовый — цвет не только суфражисток, но и результат слияния красного и синего, то есть символ союза между республиканцами и демократами. Воротничок — оммаж легендарной судье Рут Гинзбург. Костюм Ralph Lauren на Джо Байдене в сочетании с голубым нарядом первой леди, который сшила создательница нью-йоркской марки Markarian Александра О’Нил, и с пальто Камалы Харрис, созданным чернокожим бруклинским дизайнером Кристофером Джоном Роджерсом, — это знак поддержки и старой буржуазии, и нового поколения, и тех, кого принято называть меньшинствами. Современная мода, как и общество, сложно скроена, и герои инаугурации постарались никого не забыть.
Реакция не заставила себя ждать. Причем как в материальном плане, так и в символическом. Продажи марки Markarian на Moda Operandi за неделю после инаугурации подскочили на 570 %. Элла Эмхофф и Аманда Горман подписали контракты с модельным агентством IMG. Дизайнеры заговорили о поддержке, которая так важна после года локдауна, о торговых пошлинах и проблемах экологии. А The Business of Fashion задался вопросом, станут ли американская мечта и Америка как бренд снова желанными в мире. Модных марок это, конечно, тоже касается.
«Мода — не фривольная штучка, это серьезный бизнес и индустрия, которые влияют на жизни людей, — сказал BOF Прабал Гурунг, дизайнер, который прославился благодаря тому, что его платья в свое время носила гений модной дипломатии Мишель Обама. — Культурно, политически мы обладаем серьезной властью. И должны действовать, предлагать решения, потому что, если мы самодовольно расслабимся, следующие четыре года станут прекрасным сном, но ничего не изменится».
Костюм на общественном деятеле давно уже не просто одежда, а сообщение, которое считывается публикой раньше, чем он открывает рот. На Западе это отлично понимают, причем и политики, и дизайнеры. Наши ближайшие соседи в лице Елены Зеленской, которая активно носит украинских дизайнеров, тоже. Почему же на запрос «что носят политики в России?» Google отвечает «часы»?
Если допрашивать его с пристрастием и с прицелом на женщин, картинка получится поляризованная: образ школьного завуча с одной стороны и бриллианты Van Cleef & Arpels и Graff, пальто Loro Piana и костюмы Kiton с другой. О поддержке российских дизайнеров речи не идет, если не считать таковой пристрастие официального представителя МИДа Марии Захаровой к малоизвестной марке «Акимбо». Об одежде как месседже тоже говорить не приходится, единственная, кто пытается играть на этом поле, — глава Центробанка Эльвира Набиуллина, у которой вслед за Мадлен Олбрайт броши на лацкане меняются в довольно туманной зависимости от колебаний процентной ставки: то матрешка, то V как победа, то волна, то роза.
Короткий ответ на вопрос, почему наши политики так скучно одеваются, очевиден: «нет ножек — нет конфетки». Вернее, в нашем случае ни ножек, ни конфетки, то есть ни публичной политики, предполагающей борьбу за голоса избирателя, ни модной индустрии, способной лоббировать свои интересы.
«А что, у нас есть кого одевать? — как всегда категорична Вика Газинская. — Было бы здорово, конечно, если бы у нас появилась красивая первая леди, чтобы она носила вещи русских дизайнеров и мы все по очереди ее бы одевали. Это такая мечта. Но пока есть ощущение, что у наших политиков просто нет вкуса. Вы видели, какие у них дома? Там что, есть классные собрания искусства? Нет, конечно. После 1917 года все надо собирать заново».
Пожелавшие сохранить инкогнито инсайдеры во власти рассказывают, что за внешний вид значительной части наших политиков отвечает ателье Управделами президента. «Там и шьют все эти рюшечки, пиджаки в обтяжку и кофты с бантами. Бесплатно ли это? Скорее всего, нет. Зато создается обманчивое ощущение, что у тебя личный портной. Плюс уверенность в себе зашкаливает. Ты знаешь все лучше всех. И это ты говоришь, как делать, а не тебе советуют, как лучше. Отсюда и все проблемы».