Рашид бен Саид аль-Мактум и Дубай: две утопии в одной реальности
Оправдание утопии. Проект Григория Ревзина
Дубай — это соединение двух утопий. Одна — утопия модернизированного человечества, утопия постгосударства, где люди свободны от всего, у них нет ничего, кроме обмена и конкуренции, нет никаких этических, идеологических, национальных, религиозных ограничений, которые могло бы наложить на них общество и государство. Вторая — это утопия едва ли не племенная, где эмир заботится о своих подданных как о членах семьи, учит, лечит, кормит, селит, дает воду, тепло и прохладу, радуется детям и чтит стариков. И самое поразительное, что вот седая древность существует за счет средств, которые дает самая радикальная модернизация.
В определенной оптике Дубай выглядит не столько даже как утопия, сколько как восточная сказка, нечто из «Тысячи и одной ночи». Для граждан (правда, граждан там чуть больше 15% населения) жизнь в эмирате выглядит следующим образом. Государство радо новому мужчине, когда он рождается, он получает право на бесплатный участок земли для постройки дома (около 0,5 га) и кредит на постройку (под 2% годовых на 30 лет). Кредит автоматически погашается при рождении у него трех детей, при этом на каждого ребенка государство выплачивает семье пособие в размере $55 тыс. Гражданин не обязан строить дом на этой земле, он может сдать его в аренду на 99 лет, и все бесконечные небоскребы, офисы, гостиницы, торговые центры Дубая построены именно на таких арендованных участках — это очень доходный бизнес. Каждому предоставлено право на бесплатное образование и на бесплатную медицину, у нас тоже есть бесплатное образование и медицина. Различие в том, что ты можешь выбирать, учиться в Дубае или, скажем, в Великобритании, или получать религиозное образование в любом из мусульманских университетов, и государство это полностью оплачивает плюс еще платит студенту стипендию ($2 тыс. в месяц) и снимает ему квартиру. Ровно то же самое с медициной — ты можешь лечиться в Дубае, а можешь в любой клинике мира. Поэтому собственные университеты и клиники Дубая хороши, им приходится конкурировать со всем миром. Если ты испытываешь непобедимую неприязнь к учебе, можно закончить школу и работать на мелкой присматривающей должности — физическим трудом и работой в сфере обслуживания граждане Дубая не занимаются. Это дает достаточное количество средств для жизни и содержания семьи. Там много людей не очень ценят деньги — город примерно наполовину состоит из небоскребов, а наполовину из частных вилл в один-два этажа, которые и есть дома, данные гражданину государством. Коммунальные услуги, страшно дорогая вода и энергия предоставляются гражданам практически бесплатно (дотируется больше 90% стоимости). Налоги эти граждане платят такие, что не замечают этого обстоятельства. Каждому гражданину государство выплачивает пенсию через 20 лет трудового стажа, независимо от его возраста, пенсия составляет 80% его заработной платы.
Надо понять, что либо мы подчиняемся безличным законам рынка, либо — диктатуре какой-то группы лиц: третьей возможности нет. Фридрих фон Хайек, «Дорога к рабству» (1944)
Принято говорить, что у них нефть и поэтому все так. Не то что у нас, конечно. Но это в Арабских Эмиратах вообще есть нефть, а эмираты — это федерация абсолютных монархий, каждый эмир владеет недрами своего эмирата, а вовсе не все они вместе владеют нефтью всей страны. И в Дубае доходы от нефти составляют меньше 6% бюджета, а запасы нефти в Дубае — это 3% запасов Арабских Эмиратов. Это все не на нефти выстроено.
Важно, что выстроено. Дубай — невероятный город хотя бы потому, что это трехмиллионник, выстроенный в последние 20 лет. Нет, там, конечно, было что-то и в 1980 году, но это выглядело примерно как Матвеевское, и жило там 250 тыс. человек. А теперь это город небоскребов. В небоскребе архитектор обычно не главное, важен инженер-конструктор, чем столб выше, тем выразительнее. Так вот, стоя в Дубае против Cayan Tower, построенной по проекту SOM (Skidmore, Owings & Merrill) в 2013 году,— а это прямоугольный небоскреб, который вокруг себя поворачивается на 90 градусов, образуя гигантскую спираль,— я понял, что, нет, архитектор тут очень нужен. Потому что небоскреб — это сильный акцент, когда он один, но когда их тысячи, они становятся однообразны. А Дубай — это как Сити в Москве, только раз в сорок больше. И там отметились все мировые звезды. Там небоскреб-скульптура 0–14 (Сheddar Cheese Tower) по проекту Reiser & Umemoto (белая трубчатая кость с овальными дырами окон), там Index Tower Нормана Фостера (три небоскреба, слипшихся вместе), там Заха Хадид, Opus Comрlex (гигантский стеклянный куб, в котором вырезана амеба внутреннего двора, я бы сказал, очень живая по характеру, порывистая амеба), там самое высокое здание в мире, Burj Khalifa, 828 м (ломкий, вибрирующий