«Ты сын и ужас мой». Умер Борис Ротенберг
Смерть Бориса Ротенберга (1954-2022), единственного сына Ирины Александровны Антоновой, легендарного директора ГМИИ им. Пушкина, подвела финальную черту в судьбе этой выдающейся женщины. О главной драме ее жизни вспоминает Сергей Николаевич
Они тут еще молодые, какими их никто уже не помнит. На выставке, посвященной столетнему юбилею ГМИИ им. А. С. Пушкина, я видел их удостоверения, датированные 1947 годом. Именно тогда она пришла работать в музей. Он был старше ее на два года, но когда мы познакомились, казался мне уже древним старцем. А она… Она никогда не была старухой. Даже когда приезжала к нему и сыну в пансионат «Лесные дали» и тащила на себе бесконечные авоськи и сумки. Пару раз я порывался ей помочь. Но она всегда гордо и решительно отказывалась: «Нет-нет, я сама. Спасибо! Они (имелись в виду сумки) — легкие».
Ничего легкого, разумеется, ни в этих сумках, ни в ее жизни не было. А в «Лесных далях» ждала ее главная тяжесть и боль. «Моя зияющая рана», — говорила она. Это ее сын Боря. Ментальный инвалид с детства. Вместе со своим папой, великим искусствоведом Евсеем Иосифовичем Ротенбергом, он сидел на лавочке, каждую субботу вместе они ждали знаменитую маму, главную музейщицу страны Ирину Александровну Антонову. Это было очень трогательно. Что-то вроде родительского дня в пионерлагере. Вот появится она на своей «Тойоте» с сумками — и будет всем счастье.