Большая прогулка
В этом году Андрею Артёмову исполняется сорок, а его бренду WOS — десять. Ариан Романовский расспросил любимого дизайнера героинь «Татлера», как устроена его жизнь.
«Ты должен создать свой бренд и назвать его Walk of Shame!» Подругу Андрея, маститого банковского консультанта Шарлотту Филиппс осенило в разгар вечеринки в высотке на Кудринской. Обычно такие идеи растворяются наутро вместе с шипучим аспирином. Но эта слишком долго витала в воздухе, чтобы ее выпили и забыли.
Неудивительно, что название родилось под музыку и танцы. Все было очень символично: плыл рассвет, на крыше дома, где живет пиар-консультант Аня Дюльгерова, звучали песни на фарси из плейлиста фотографа Паяма Шарифи. Примерно с тех пор без Walk of Shame не обходится ни одна приличная вечеринка. Красные дорожки, гала-ужины, свадьбы, дни рождения — было бы платье Андрея, а повод надеть точно найдется. И лайков будет не меньше, чем пайеток — особенно если они засверкают на фоне палубы, джета или люстры в Ермолаевском переулке.
Без пайеток Артёмова за последние десять лет, кажется, не вышел ни один номер «Татлера» — кто-нибудь из героинь да выгуляет в свет это украшающее женскую фигуру счастье. Символично, что Андрей «Татлер» как раз и запускал – в 2008‑м, в должности фэшн-директора. Я тогда был стажером, модные редакторы казались мне рок-звездами. Не только потому, что носили классные косухи. Они вечно гастролировали по Неделям моды, нарядной толпой обходили очередь на вход в «Симачёв». Стритстайл-фотографы моднейшего портала Lookatme караулили их на Большой Дмитровке, где находится офис Condé Nast. Об Андрее Артёмове, Игоре Гаранине, Полине Сохрановой и других звездах модной журналистики делала большой материал «Афиша». Коллегами Андрея на тот момент были его же подруги: муза Александра Маккуина модель Таня Лисовская, поразительно похожая на Кейт Мосс Кира Штраних и казахская модница Джама Нуркалиева.
До Парижа и Милана была Уфа. Папа работал в плановом отделе «Башкирэнерго». Мама трудилась в Министерстве торговли. Советский средний класс. Когда Андрей решил поступать в Уфимский государственный институт сервиса на специальность «дизайнер-стилист» (редкий случай, когда диплом оправдан последующей карьерой), отец возразил: «Ты что, хочешь в беретке продавать портреты по подземным переходам?» Тем более что для сына он уже выхлопотал место на экономфаке БГУ. «Тогда я пойду в армию», — ответил Андрей. Отец сдался и выделил деньги на платное обучение — поступить на бюджет было невозможно.
Учеба походила на съемки проекта «Подиум»: за каждым стежком скрывались интриги и жесткая конкуренция.
Андрей был в любимчиках у преподавателей и в немилости у однокурсников. Победа в студенческом конкурсе позволила перейти на бюджет по приказу ректора. Потом был еще один Гран-при. Его отвоевала почетный председатель жюри Эвелина Хромченко (она тоже родилась в Уфе). Для светской, но все же мусульманской Башкирии коллекция оказалась довольно смелой, где-то даже мелькнула обнаженная грудь. Но русская версия Миранды Пристли была непреклонна: «Вы меня сюда привезли, у меня два голоса — их я и отдаю за него». Железный аргумент Эвелины всех убедил. Позже Артёмов выпросит у нее стажировку в L’Officiel. Набираться уникального опыта в редакции на Варшавском шоссе он собирался месяц — с сентября по октябрь. Приехал — и понеслось. «Я разбирал кладовку с вещами, которую гордо называли fashion room, приходил в бутик Graff, сгребал бриллиантовые колье в рюкзак и спускался в метро, чтобы отвезти их на съемку. В руках — пакеты с шубой за миллион и двадцатью парами обуви. Ни такси, ни охраны в то время не было». Так продолжалось до Нового года. Перед каникулами Андрей сообщил Эвелине, что должен вернуться домой. «Из вас получится хороший глянцевый сотрудник», — парировала она и предложила штатную должность ассистента отдела моды. «Теоретически можно было перевестись на учебу в Москву, но я начал мяться, потому что обещал ректору окончить именно уфимский институт. Не мог же я подвести его после того, как он меня так поддержал». Эвелину эта позиция тронула: «В вас можно верить, раз вы такой преданный». Ректор в итоге спокойно благословил Артёмова на свободное посещение.
Ни одной walk of shame, если не считать рабочие встречи с Эвелиной в «Старлайте» на «Октябрьской», тогда у Андрея не было. Сплошь съемки и поездки на экзамены в Уфу. Зато арендовал первую квартиру — на Сивцевом Вражке. Одна из его дебютных съемок украсила стены старого «Павильона» на Патриарших. Эвелина начала брать Андрея на Недели моды. «Мой первый Нью-Йорк случился именно тогда. Было очень узкое российское фэшн-комьюнити: Долецкая, Амирханова, Хромченко, Сотникова». Так наконец в биографию Андрея вошла светская жизнь. «Я довольно поздно созрел. Все началось с похода в «Пропаганду». Мне тогда было уже двадцать четыре». Появились друзья: Илона Столье, Леша Молчанов, Роксана Шатуновская, Леша Киселёв. В Милане — студенты Университета Боккони Герман Ларкин и Вася Горелов.
В L’Officiel Артёмов проработал около семи лет. Отверг несколько заманчивых предложений. «Как сейчас помню: раздался звонок, и на том конце провода — бархатный голос Шахри Амирхановой, на тот момент главреда «Базара». Я был так взволнован, что побежал в туалет, чтобы никто не подслушал». Был и завтрак с Кариной Добротворской в «Пушкине». Она звала директором моды в GQ. Но Андрей и на этот раз не мог подвести Эвелину». В Condé Nast он попал лишь с третьей попытки, уже после ухода из L’Officiel. Я слышал страшилки о работе с Эвелиной Леонидовной, вырастившей из своих помощников немало дизайнеров — взять ту же Вику Газинскую или Дмитрия Логинова. Например, о том, что ее ассистенты в шесть утра приезжали в парижский Ritz и распечатывали конверты с приглашениями, чтобы начальница не испортила маникюр. Легенд много, они поддерживают ее убедительную русскую озвучку Мерил Стрип в «Дьявол носит Prada». Андрей над этим хихикает. Для него она не токсичный босс, а ментор, которому он бесконечно благодарен. Их расставание было сложным. Тогда он уходил в никуда. Съездил на Бали с Катей Гомиашвили на ее феерический день рождения с участием Кейт Мосс и Эрики Баду. Потом снова вернулся на чудный остров — на три месяца. Вспоминает с нежностью: «Тогда там не было никого, кроме серферов».