Штурмовые отряды кайзера: штурмгруппы на Первой мировой
Фронты Первой мировой представляли собой огромную взаимную осаду. Развитие индустрии позволяло выставлять миллионы людей, снабжать боеприпасами артиллерию, рыть бесконечные линии траншей. Маневр уступил место позиционной войне — безрезультатной мясорубке. Однако массовое применение штурмовых групп изменило облик войны не меньше,чем появление танка.
Непрерывная линия Западного фронта установилась уже в октябре 1914 года: маневренная война длилась недолго. Военные лишились излюбленного способа побеждать – обхода противника с флангов. Серьезный маневр стал невозможен, атаковать приходилось в лоб, что требовало большего наряда сил для хотя бы частичного успеха и увеличивало потери.
Превосходство обороны над наступлением стало полным. Оборонявшиеся годами изучали территорию боя. Они примечали удобные позиции для разворачивания сил неприятеля и пристреливали пулеметы и артиллерию. Их колючая проволока вела нападавших под пулеметный огонь. Даже инициатива атакующих не позволяла победить. Наступавшая сторона по-прежнему могла выбирать место и время и концентрировать силы. Но, пока атакующие пробивались через эшелонированную оборону, противник поездами перебрасывал подкрепление. Затем следовала контратака свежими силами против изможденных наступавших, и они откатывались назад, неся большие потери. Так повторялось раз за разом.
Инерция
Англичане и французы пытались разорвать замкнутый круг, разрабатывая и массово производя танки. Немцы пошли другим путем, сделав ставку на небольшие, но отважные и самостоятельные группы пехотинцев. Визитной карточкой бойца штурмовой группы стала осознанная, применяемая по личной инициативе, а не по приказу, смелость. Правда, начало Первой мировой армия кайзера встретила в совершенно другом виде.
В 1914 году еще были сильны сословные перегородки. Кайзеровская армия была готова разбиться в лепешку, но не допустить к командованию кого-либо за пределами традиционной офицерской касты. Родовитых людей, которые могли бы стать младшими офицерами, не хватало. Подразделения становились большими и плохо управляемыми. Например, пехотный взвод под командованием лейтенанта насчитывал 80 человек.
Прусская военная аристократия воспитывалась в традициях XVIII века – никакого доверия солдату. Стоит отвести взгляд, считали германские офицеры, и солдат тут же будет пить, воровать или вовсе дезертирует. Помогающие лейтенантам унтер-офицеры стояли на более высокой ступени, но этого было недостаточно, чтобы «классический» прусский офицер начала войны позволил им руководить какой-то частью боя. Нежелание терять прямой контроль над солдатами или делегировать эти полномочия унтер-офицерам толкало командиров младшего уровня к тактике плотного строя.
Это хорошо ложилось в опыт победоносной Франко-прусской войны 1870–1871 годов, когда успех приносили яростные штыковые атаки. В 1914 году они уже не работали: развитие стрелкового оружия ставило крест на любых попытках атаковать сомкнутыми рядами. Хрестоматийным примером стала атака 2-й гвардейской пехотной дивизии под городом Ипр 11 ноября 1914 года. Вышколенная гвардия шла плотным порядком, выказывая демонстративное презрение к смерти. Ее встретили магазинные винтовки, пулеметы и артиллерия британцев. Гвардейцы падали целыми группами. За счет тотального численного перевеса немцам удалось взять первую линию траншей. Но потери были настолько велики, что британцы следующей же контратакой легко отбили захваченное.
