Как Максим Левченко открыл музей «Полторы комнаты» Иосифа Бродского

Собака.ruКультура

В гостях у И.А.

Текст: Ксения Гощицкая

Знакомьтесь, девелопер и управляющий партнер инвестиционной компании Fort Group Максим Левченко в сочельник католического Рождества открывает в Доме Мурузи Музей «Полторы комнаты» Иосифа Бродского. Для этого он выкупил соседнюю с коммуналкой поэта квартиру и по совету Михаила Барышникова пригласил для реконструкции пространства культового московского архитектора Александра Бродского.

Создание литературного музея с точки зрения бизнеса так себе инвестиция: вряд ли вы рассчитываете заработать на билетах. Вот и общественность недоумевает: сложно представить, что предприниматель может вложить собственные средства из чистого альтруизма. что вы рассчитываете получить от этого проекта?

Я уже получил — огромный символический капитал. Этот музей стал для меня мощнейшим инструментом саморазвития — целым университетом, где сплелись литература, архитектура, живопись, декоративно-прикладное искусство, история, коммуникация. Сложился такой круг общения, который другими средствами было бы невозможно создать. Кто-то скажет, все ради пиара: смотрите, какой классный парень — взялся за такое дело. Но это не так. Меня вела внутренняя мотивация на расширение и новые знания. Мне всегда хотелось сделать что-то значительное вне коммерческого поля. Желание настолько сильное, что я даже рассматривал политическую деятельность, несколько лет назад баллотировался в ЗакС. Выборы я тогда проиграл и совершенно не жалею.

Действительно! И что было дальше?

Я продолжал искать. Картинная галерея? Невозможно конкурировать с крупными частными и государственными собраниями. Коллекция вроде работ Фаберже? Гигантские затраты! Музей современного искусства? Да, «Гараж» — потрясающее пространство, но неподъемные вложения. И ряд совпадений привел меня к проекту Музея «Полторы комнаты» Иосифа Бродского. У меня получилось найти уникальную историю. Есть такое понятие «право на память» — память о писателях, поэтах, великих людях — и она вся как бы монополизирована государством. А вокруг Бродского вследствие каких-то обстоятельств образовалась лакуна.

Как вы обнаружили это, скажем так, свечение? Ведь с памятью о, пожалуй, самом важном ленинградском поэте ХХ века все и так было хорошо.

Случайно. Мы с друзьями завели традицию вечер пятницы посвящать культурным походам краеведческого, музейного или театрального характера. Однажды, года три назад, на экскурсии по Литейной части мы оказались на Преображенской площади, рассматривали здания и вспомнили, что в Доме Мурузи жил Бродский и вроде бы здесь собирались открыть мемориальный музей. Эта мысль так запала мне в голову, что я стал выяснять сложную судьбу бывшей квартиры поэта. И узнал, что, хотя комнаты принадлежат Фонду создания музея Бродского, для их перевода в статус нежилого помещения требуется выкупить всю квартиру целиком, либо разделить ее («Полторы комнаты» — это только часть коммунальной квартиры, в которой живет соседка Бродского Нина Васильевна. — Прим. ред.).

Все пространства музея называются комнатами: в «комнате с мебелью» устроена гостиная, где будет гореть камин и звучать музыка 1960–1970-х

Фонд основан друзьями поэта в 1999 году: письма о содействии в создании музея писали еще губернатору Владимиру Яковлеву, а потом и Валентине Матвиенко, но музей так официально и не заработал, было проведено лишь несколько мероприятий, экскурсий и концертов.

На эмоциях я написал пост-манифест в фейсбуке (соцсеть признана в РФ экстремистской и запрещена), мол, вот очередной петербургский тупик — и город уже двадцать лет никак не помогает решить вопрос. Пост прочел искусствовед Михаил Мильчик, друг Иосифа Бродского и создатель того самого Фонда, позвонил мне, мы встретились — так все и началось.

Как вам, человеку из совершенно другой сферы, удалось осуществить двадцатилетнюю мечту литературного Петербурга?

Я решил две фундаментальные проблемы. Во-первых, полным-полно людей, которые не просто помнят Иосифа Бродского, но с ним дружили, ругались, мирились: он для них не памятник, а живой человек. И все переживали, какой будет память о нем, кем и как это будет создано. Основной задачей стало найти компромисс, успокоить всех.

Во-вторых, вопрос с соседкой Ниной Васильевной, которая наотрез отказалась продавать свою часть коммуналки и возмущенно гремела кастрюлями в общей кухне, когда в соседней комнате происходили какие-либо активности. Возможно, это абсолютно верно. И я бы гремел, и вы бы гремели, потому что никому не хочется жить в музее. Человеку нужно личное пространство, а какая может быть жизнь, если к тебе в дом все время ходят туристы. Это любого бы раздражало.

Авторизуйтесь, чтобы продолжить чтение. Это быстро и бесплатно.

Регистрируясь, я принимаю условия использования

Рекомендуемые статьи

Язык добра Язык добра

Три глобальных движения мировых лидеров бизнеса в одной системе координат

Forbes
Вера Васильева: «Я ничего специально не делаю, живу как хочется» Вера Васильева: «Я ничего специально не делаю, живу как хочется»

Ее взлет в кино был ярким и мощным, а годы в профессии — разными, трудными...

Караван историй
Летние сны Летние сны

В этой истории соединились два летних воспоминания, рассказанные двумя Катями

Seasons of life
Евпатория Евпатория

Евпатория — город, существующий во многих измерениях

Знание – сила
Секс из машины Секс из машины

«Титан», невероятный победитель Каннского фестиваля

Weekend
5 фактов из истории пива, которые вы скорее всего не знали 5 фактов из истории пива, которые вы скорее всего не знали

Что пили российские императоры и кто придумал пиво со вкусом борща?

Maxim
Юлия Марченко: «Слабым героиням я уже внутренне сопротивляюсь» Юлия Марченко: «Слабым героиням я уже внутренне сопротивляюсь»

«Русская Тильда Суинтон» рассказала, как обнаружить в Москве родной Минск

Ведомости
«Был честен с собой и со своим ремеслом»: каким был путь в искусстве Карла Брюллова «Был честен с собой и со своим ремеслом»: каким был путь в искусстве Карла Брюллова

Каким был путь в искусстве Карла Брюллова и как его показывают в музеях

Forbes
Чем ты это сказала? Чем ты это сказала?

Кто говорит с нами из колонок?

Men Today
Инвесторы стали избирательнее и осторожнее Инвесторы стали избирательнее и осторожнее

Агробизнес продолжает планировать инвестиции в развитие

Агроинвестор
Одежда-антистресс Одежда-антистресс

Что включить в дофаминовый гардероб

Лиза
Австралиец нашел прижизненные фотографии вымершего почти сто лет назад бандикута Австралиец нашел прижизненные фотографии вымершего почти сто лет назад бандикута

Куратор музея обнаружил в архивах черно-белые фотографии бандикута

N+1
Что такое DDoS-атака и как она работает Что такое DDoS-атака и как она работает

Объясняем, что такое DDoS и как оно работает

ТехИнсайдер
Без паники Без паники

Как не дать гиперответственности превратить жизнь в постоянный стресс

Лиза
«Делать то, что умеешь». Андрей Золотарев — о простых радостях жизни, режиссерских планах и меме с Траволтой «Делать то, что умеешь». Андрей Золотарев — о простых радостях жизни, режиссерских планах и меме с Траволтой

Сценарист Андрей Золотарев — о полном метре и просроченных дедлайнах

Правила жизни
Социология утопии, или Почему у Стругацких в их «Мире Полудня» нет котиков и попугайчиков Социология утопии, или Почему у Стругацких в их «Мире Полудня» нет котиков и попугайчиков

Почему на Прекрасной Земле Будущего полностью отсутствуют домашние питомцы

Знание – сила
«Жизнь на каторге несладка»: мемуары женщин, которые прошли через ГУЛАГ «Жизнь на каторге несладка»: мемуары женщин, которые прошли через ГУЛАГ

Forbes Woman рассказывает о пяти книгах женщин — заключенных сталинских лагерей

Forbes
Токсик, и? Токсик, и?

Илья Соболев об отношениях с адреналином

Men Today
Мускулы крылатой машины – система управления Мускулы крылатой машины – система управления

Как пилот заставляет слушаться машину в десятки тонн, контролируя ее в воздухе?

Наука и техника
«Год Черной Обезьяны»: семейная сага о первых постсоветских десятилетиях «Год Черной Обезьяны»: семейная сага о первых постсоветских десятилетиях

Отрывок из романа-размышления о том, как прошлое определяет будущее

Forbes
Мост в небесах Мост в небесах

Некоторые современные мосты сооружают только для того, чтобы заинтриговать

Знание – сила
Истина Шредингера: почему физики не могут договориться об устройстве мира Истина Шредингера: почему физики не могут договориться об устройстве мира

Почему взгляды ученых на природу реальности драматически расходятся?

Forbes
Меньше не значит хуже: как и зачем развивать бизнес в малых городах. Опыт компьютерного клуба Меньше не значит хуже: как и зачем развивать бизнес в малых городах. Опыт компьютерного клуба

Малые города: зачем бизнесу заходить на такие территории и как с этим работать?

Inc.
Мысль как вечное движение, – или «Что такое интеллигенция»… Мысль как вечное движение, – или «Что такое интеллигенция»…

Беседа с Константином Кедровым о немецком философе Гегеле

Знание – сила
Облачный сервис Облачный сервис

Культурист Сергей Бойцов и его заоблачный достижения

Men Today
Мир экзопланет: что для космоса «норма»? Мир экзопланет: что для космоса «норма»?

Уже можно говорить о планетах необычных. Как выглядят «обычные» – установлено

Наука и техника
Леопардовые тюлени поют песни, похожие на детские стишки Леопардовые тюлени поют песни, похожие на детские стишки

Ученые обнаружили, что песни леопардовых тюленей похожи на детские стишки

ТехИнсайдер
«Мы не боимся, рынок большой»: экспорт удобрений вырос на фоне европейских пошлин «Мы не боимся, рынок большой»: экспорт удобрений вырос на фоне европейских пошлин

Почему российские удобрения выглядят пока неуязвимыми для санкций

Forbes
Есть ли жизнь на Марсе? Есть ли жизнь на Марсе?

Пройдемся по имеющимся фактам в вопросе о жизни на Марсе

Наука и техника
Лекарство от уныния: как философия помогает бороться с тревогой и внутренней пустотой Лекарство от уныния: как философия помогает бороться с тревогой и внутренней пустотой

Почему в мире бесконечных возможностей мы все чаще чувствуем тревогу, пустоту?

Forbes
Открыть в приложении