Санкт-Петербургский университетКультура

«Важно знать и понимать своего посетителя»

Роман Валериевич Ковриков пришел в музейную сферу из журналистики, а сегодня и сам запросто может увлечь своим делом — столько тепла, интереса и восхищения у него во взгляде, когда речь заходит о Государственном музее-заповеднике «Петергоф».

Автор: Вера Свиридова

Все потому, что Роман Валериевич на своем месте. Он 25 лет занимается тем, что считает нужным, важным и правильным. Про таких людей говорят: «Горит на работе». Только исключительно в позитивном смысле — творческом. Наверное, поэтому, будучи топ-менеджером, Роман Валериевич не только не теряет связи с реальностью, но и cчитает своей первостепенной задачей вплести ее в бытование музея, чтобы максимально широко открыть его для посетителей. Журналу «Санкт-Петербургский университет» Роман Ковриков рассказал, зачем сегодня идут в музей, почему важны преемственность и наставничество, а также пояснил, каково это сегодня — быть менеджером в сфере культуры и искусств.

— По первому образованию вы журналист. Вы успели поработать по специальности или сразу после выпуска ушли в другую область реализации? Почему?

— Меня с детства интересовала журналистика, я даже учился в школе, которая имела договор с Санкт-Петербургским университетом, позволяющий учащимся использовать ресурсы Учебной телестудии для подготовки медиаматериалов. Поэтому выбор вуза для поступления был определен еще в десятом классе. Я намеренно поступил на заочное отделение, чтобы иметь возможность работать по специальности. Сразу пошел работать в известную телекомпанию «Русское видео», где мы занимались производством документальных фильмов. Так сложилось, что по окончании вуза я попал в Государственный музей-заповедник «Царское Село» на съемки фильма, посвященного воссозданию Янтарной комнаты. Меня это очень заинтересовало. Как сейчас помню: мы с сотрудниками музея сели, пили чай, рассуждали, что такое реставрация, что такое воссоздание, чем они отличаются, как протекает процесс того и другого. Само восстановление Янтарной комнаты — уникальное явление. Ее сделали снова, по сути, на пустом месте — в распоряжении реставраторов и мастеров был только очень ограниченный набор наглядных материалов, а вот рецептур и технологий обработки янтаря никто не знал (в июле 1979 года Совет министров РСФСР принял решение о воссоздании янтарных панно. — Прим. ред.). За работу взялись настоящие сподвижники, благодаря их труду и смелым экспериментам Янтарная комната была восстановлена в полном объеме. Я предложил задокументировать историю воссоздания.

Мне было очень интересно самому погрузиться в музейный мир и попробовать рассказать зрителю о том, что такое музей. С тех пор я начал потихоньку менять свою профессию.

— Так вот как вы оказались в Царскосельских янтарных мастерских, созданных для восстановления Янтарной комнаты…

— И проработал там девять лет. Именно там я укрепился во мнении, что хочу связать свою дальнейшую жизнь с музеем. Во многом этому способствовал Иван Петрович Саутов, директор ГМЗ «Царское Село». Он стал моим кумиром, всю свою жизнь я практикую его видение музея-заповедника и методы руководства.

— В чем они заключаются?

— В смелых подходах к внедрению инноваций в музейном деле. На тот момент «Царское Село» было лидером по внедрению новых технологий и подходов к управлению музеем. Иван Петрович умел смотреть далеко вперед. Он знал, каким музей будет через 10–15–20 лет. Он сам ездил по зарубежным музеям, перенимал их опыт. Я ездил с ним, набирался опыта тоже. Иван Петрович был человеком, который воспитал плеяду музейных работников. Многие из них потом пошли работать в городские музеи и смогли их модернизовать, дать толчок в развитии.

— Что именно вас так зацепило в музейном мире?

— Во-первых, харизма директора, то, как он видит музей, как его меняет, как общается с людьми. Я понял, что это место, где я бы хотел остаться и развиваться дальше.

Во-вторых, я понял, что музей — это отдельная полузакрытая институция, и мне было интересно разобраться в том, как живет музей в целом, как он существует для посетителя. Я хотел понять, каким его видит посетитель, как принимает решение поехать в музей и что желает увидеть нем, какие впечатления получить, что в реальности получает. На этом я и сосредоточился.

В 2009 году Елена Яковлевна Кальницкая, став директором музея-заповедника «Петергоф», пригласила меня на должность начальника службы приема посетителей поделиться опытом. Здесь мы развивали всю инфраструктуру, связанную с приемом гостей. Во многом то, каким музеем сегодня является «Петергоф», — это отражение видения Елены Яковлевны. Она стала моим следующим проводником в мир музея. Я не только работал с ней, но и учился вместе с ней и у нее на протяжении 15 лет.

— Почему, оказавшись в музейном мире, вы отдали предпочтение менеджменту, а не искусствоведению?

— Мне было это интересно. За последние 10 лет стала очевидной роль менеджера в сфере культуры и искусства. Абсолютно все директора и руководители культурных институций понимают, что они, безусловно, должны сохранять и изучать культурное наследие, но его еще нужно и экспонировать. И здесь очень важно не отставать от стремительно меняющегося мира. Восприятие музеев кардинально изменилось. Люди приходят в них, как мне кажется, не столько получить впечатление и поставить галочку «посетил», как это было раньше. Современный посетитель идет в музей с конкретной целью. Как менеджер, я вижу своей задачей соединение двух направлений: с одной стороны, объяснить, зачем надо ходить в музей, а с другой — ответить на запрос посетителей так, чтобы всем было максимально комфортно.

— Зачем сегодня идут в музей?

— За знанием своей истории. Музей — это документ. Он говорит правду такой, какая она есть. В этом и состоит задача музеев. В современном мире мы часто сталкиваемся с интерпретациями, и они не всегда профессиональные и правдивые. Музей же — то пространство, где историю, особенно российскую историю, рассказывают, не предлагая готовый полуфабрикат. У нас человек может получить знания и самостоятельно их использовать. Нам же нужно разложить эти знания на смысловые блоки для того, чтобы человек четко понимал, куда и зачем ему идти. И это одна из задач менеджера.

— На ваш взгляд, кто кого меняет больше — музеи посетителей или наоборот?

— Это взаимный процесс. Например, в «Петергофе» уже больше 40 лет работает служба экскурсоводов, в штате которой порядка 150 гидов. Они делятся с нами обратной связью, которую получают от посетителей. Так вот: людям сегодня мало общей экскурсии со стандартным набором исторической информации. Люди приходят в музей уже подготовленными и задают узкие, конкретные вопросы. В ответ на это гиды дополняют и трансформируют экскурсии, что требует от них самих углублять свои знания и заниматься самообразованием. Поэтому да, посетители меняют музей, адресуя ему свои запросы: что они хотят получить, услышать и узнать. Особенно это касается молодежи.

Музей, в свою очередь, меняет посетителя тем, как и какие он рассказывает истории. А их бесконечное множество. Недавно мы придумали экскурсии — истории от хранителей, поскольку хотим подчеркнуть и продемонстрировать колоссальную роль предмета в музее. Обычно предметы находятся в отдалении: либо за леером, либо за стеклом. Хранитель же имеет право, надев перчатки, взять предмет в руки, поднести к посетителям и не просто показать вблизи, но и развернуть свой рассказ, отталкиваясь от истории именно этого экспоната. Так можно собирать бесконечный пазл истории своей страны, искусства, жизни венценосных особ и их приближенных.

— Как изменилась за последнее время демография посетителей?

— Музеям сегодня как никогда раньше важно знать своего посетителя, чтобы его понимать. Это необходимо для эффективного управления музеем. И с этим нам помогает СПбГУ, в том числе специалисты Социологической клиники прикладных исследований и студенты-волонтеры Экскурсионно-туристской клиники. Я могу с радостью констатировать, что молодежи среди наших посетителей становится гораздо больше. Ей интересно! Однако этого мало, мы должны привлекать еще больше представителей нового поколения. Более того: мы хотим, чтобы молодые люди приходили сюда неоднократно. Нам важно увеличить количество повторных посетителей. Однако для этого необходимо внедрить цифровые технологии, позволяющие фиксировать и анализировать все, что связано с самим процессом посещения музея. Тогда мы сможем четче рассмотреть лицо посетителя и предложить ему то, зачем он будет возвращаться к нам. Задача музея состоит не только в том, чтобы заинтересовать, но и чтобы подтолкнуть человека к самостоятельному изучению, осмыслению и рефлексии.

— Судя по вашим ответам, у руководителя музея сегодня много, прямо скажем, нетривиальных задач…

— Слово «менеджер» больше не звучит ругательно в музейном мире. Времена меняются, и инструменты управления должны меняться так же стремительно. Например, появились социальные сети, музеи вышли в их информационное поле. Эти площадки надо развивать, поскольку они формируют у человека желание прийти в музей. Этим нужно управлять. Другой пример — работа с детьми. Нужно понять, что мы расскажем детям и что им будет интересно. В каждом музее эта работа ведется по-своему. В «Петергофе» мы создали детский образовательный центр, на площадке которого рассказываем о музее через профессии. В нашем музее работают представители 120 специальностей. Мы можем о них рассказать и сформировать у ребенка желание кем-то стать. Это интересно? Безусловно. И это тоже менеджмент. В музее управление носит творческий характер, и это всегда меня привлекало.

— Какие специалисты сегодня особенно нужны такому музею, как «Петергоф»?

— Мы очень заинтересованы в привлечении молодых технических специалистов в области научной реставрации и цифровых технологий. Вопрос цифровизации сейчас для музеев является стратегическим.

А вообще, как я уже сказал, у нас трудятся представители 120 профессий: от садовников и климатологов до реставраторов. Музей — это уникальное место, где человек, придя на любую позицию, может бесконечно развиваться.

Одна из моих задач — разбудить творческий потенциал в каждом сотруднике, чтобы он совершенствовался и рос в профессиональном и карьерном планах.

— Что в вас будит творческий потенциал?

— Возможность непрерывного развития и получения новых знаний. Я постоянно открываю новые для себя возможности.

— Ваш личный пример это хорошо иллюстрирует.

— Да, я получил второе высшее образование в области управления в сфере культуры. Когда я понял, что мне этого не хватает, то погрузился в тему инновационных форм работы с посетителями в музеях-заповедниках и защитил по ней кандидатскую диссертацию в области культурологии. Сейчас готовлюсь дальше углублять свои знания, буду писать еще и докторскую, посвященную аспектам управления в сфере культуры и искусства.

— Как знания, полученные в СПбГУ, помогают вам в профессии?

— Безусловно, приходится кстати умение выстраивать стратегию разговора. Журналист — это протописатель, который фиксирует то, что еще только будет отражено в литературе. Способность видеть это и структурировать в некую логическую картину мира мне очень помогает. В целом на факультете журналистики СПбГУ дали хорошую гуманитарную базу. Могу отметить, что учили нас серьезно.

— Вы много учились и продолжаете расширять свои знания. Этого требует специфика менеджмента в сфере искусств?

— Конечно, специфика есть. Дело в том, что музей, особенно такой, как «Петергоф», сочетает в себе очень много отраслей. Здесь наука и исследовательская деятельность переплетаются с совершенно прикладными работами в полях. Руководитель музея должен соединить это, уметь этим управлять и развивать стратегически. Ведь музеи не живут сегодняшним днем. Например, сейчас мы планируем 2027 год.

Хочется подчеркнуть, что в музеях важна преемственность, необходимо постоянно передавать опыт, знания лично, на своем примере. Так, без Елены Яковлевны я вряд ли смог бы оказаться там, где нахожусь. Наставничество и кураторство в музеях являются элементами управления.

— Чтобы обеспечить преемственность, нужно уменьшить текучку кадров…

— В музеях низкая текучка кадров. Людям здесь интересно, когда человеку есть куда развиваться, он никуда не пойдет. Музей в качестве работодателя стал более привлекательным. Если раньше мы искали людей, то сейчас ситуация меняется.

— Вы упомянули о сотрудничестве с СПбГУ. Университет и ГМЗ «Петергоф» — давние добрые партнеры. В каких направлениях взаимодействие могло бы оказаться плодотворным?

— Рассмотрев любое образовательное и научное направление Университета, мы найдем множество точек соприкосновения, причем не только в вопросе воспитания и подготовки молодых кадров. Музей сегодня интересуют точечные исследования (например, в области состава почв). Нас интересует, как состав воды влияет на скульптуры. Понимание этого очень ценно для «Петергофа». Состав воды меняется. Как это должно изменить нашу работу, чтобы сохранять скульптуру? Было бы здорово совместно провести такие исследования, чтобы найти ответы. Нас также очень интересует антропогенное влияние на музейный комплекс во всех его проявлениях. Мы, конечно, сами изучаем этот вопрос. Однако он очень обширный, и мы были бы рады сотрудничеству в этом направлении.

Роман Валериевич Ковриков

Источник: www.goldtrezzini.ru

Хочешь стать одним из более 100 000 пользователей, кто регулярно использует kiozk для получения новых знаний?
Не упусти главного с нашим telegram-каналом: https://kiozk.ru/s/voyrl