Отречемся от старого ритма
В БДТ сыграли премьеру «Восстания» — первой части «Трех толстяков» режиссера Андрея Могучего. Второй эпизод театрального мини-сериала покажут только через месяц, но обозреватель «Огонька» уже сейчас готов признать этот спектакль важнейшим событием сезона
Новая работа Андрея Могучего — тот редкий в недавней истории отечественного театра случай, когда на большой драматической сцене появляется спектакль по-настоящему крупной формы. В списке занятых в постановке артистов — 40 с лишним позиций: на подмостки БДТ выходят представители всех поколений прославленной труппы — от дебютантов до корифеев, а в массовых эпизодах играют студенты курса Могучего из петербургской театральной академии. Режиссерская фантазия бурлит, ей очевидно тесно в рамках сцены-коробки — громокипящее действие то и дело переплескивается через край, продолжаясь прямо в зрительном зале, причем художественная щедрость здесь не синонимична избыточности. Эпический замысел не желает укладываться в прокрустово ложе привычного театрального формата, и «Трех толстяков» играют в два вечера, а части диптиха, наподобие триеровской «Нимфоманки», выпускают в прокат со значительным временным перерывом. Премьера второго эпизода под названием «Железное сердце» намечена на конец марта, между тем разговор о спектакле имеет смысл начать уже сейчас: «Восстание» — классическая экспозиция, в которой сюжетные линии только завязываются, но сам театральный язык «Трех толстяков» едва ли не важнее того, что на нем в конце концов будет сказано.
Тем более что спектакль Могучего — не инсценировка известного романа Юрия Олеши, а свободные вариации по его мотивам. В них находится место и доктору Гаспару Арнери, и труппе бродячих цирковых артистов, и вождю революционеров Тибулу, но предлагаемые обстоятельства для хрестоматийных героев перепридуманы вчистую: скажем, сами три Толстяка здесь — не магнаты-монополисты, но сгусток темной космической энергии, порождающей вокруг зло и насилие и превратившей жизнь людей в хаос. Об этом в начале «Восстания» сообщают уходящие в небо титры, стилизованные под каноническую заставку «Звездных войн» — так что никто в зале особенно не удивляется, когда на сцену выбегает стайка девочек-подростков из отряда космических разведчиц «Мотыльки знаний», напоминающих одновременно японских школьниц и советских пионерок, чьи зонги будут пояснять и комментировать действие. Как и положено всякому большому режиссеру, Могучий в «Трех толстяках» создает не стиль, но мир, собственную фантастическую вселенную, затерянную где-то между сном художника и явью.