Россия и мир | Своими глазами
«Кто от такого отречется?»
Как в Крыму трехлетие референдума праздновали
«Три года в Крыму под санкциями — очень нравится!» — такая надпись красуется на машине Андрея Нечаева, начинающего фермера. Сразу после референдума Андрей приехал сюда из Хабаровска, чтобы купить виноград, и так проникся крымской весной, погодой и обстановкой вообще, что решил остаться. Сейчас он строит дом в Сакском районе, открыл три магазина на полуострове, посадил виноградник, миндаль, разбил огород, научился варить варенье и даже помирился с женой после развода.
«Он тащится от Крыма, — сосед Владимир Жаков разливает по стаканам вино и смеется. — У меня вон бахчи, тонны дынь и арбузов. Я ему говорю: ты можешь брать себе сколько надо. Но нет, он в грязи весь вывозился, но сам посадил сто дынь. Дай бог если парочку они с женой съели, но радовались как!» Владимир — местный «маркиз де Карабас», на 60 гектарах собственной земли и 50 взятой в аренду он выращивает еще пшеницу, ячмень, виноград. Жаков сразу взял шефство над неопытным Андреем, учит его всем премудростям сельского хозяйства, да и просто дружит. Тем более что в политических взглядах эти двое сразу сошлись. «Ну давай за праздник!» — Владимир протягивает другу вино, и они чокаются под портретом Путина, отмечают трехлетие своей радости.
«Вы не думайте, что крымчане только перед референдумом так осмелели, — объясняет Владимир. — У меня в машине всегда российский флажок висел, а в офисе — портреты Путина и Медведева. Если какой покупатель из Западной Украины приезжал и это видел — глаза у него сразу тухли. А в 2009 году ко мне из СБУ приходили: ”Вова, ты не боишься?“ Я им тогда сказал, что это моя частная территория, захочу — и Обаму у себя на стене повешу, не их дело. Они повозмущались: ”А где наш президент?“, но что они тогда могли? Я ответил, что когда хоть один украинский президент завоюет мой авторитет, то я и его повешу, да и все».
В марте 2014 года в селе Фрунзе, где прописан Владимир, люди были взволнованы, ждали войны, «поездов дружбы», бомбежек и атомного взрыва. Но все обошлось лишь разбитым бюстом Ленина — местный пенсионер когда-то уволок этот бюст из школы и установил у себя на огороде. 20 лет Ленин простоял спокойно среди картошки и кабачков, но в ночь после референдума «неизвестный проукраински настроенный вандал» его разбил камнем. На этом вся война и закончилась.
Владимир считает, что сейчас фермеров в Крыму государство очень поддерживает. «Я купил в прошлом году трактор новенький по целевой программе помощи сельхозпроизводителям, дисковую борону, опрыскиватель для винограда. Ну разве в украинские времена такое можно было представить? Целевых программ много, звонят, уговаривают то кредит взять под 5 процентов, то на посадку виноградников выделяют большую компенсацию, то предлагают компенсировать 80 процентов капельного орошения и 85 процентов за овощевиноградохранилище. Зовут то в банк, то на всякие совещания и конференции, заставляют работать: ”Расти, Владимир!“ Ну понятно, на них тоже давят, чтобы сельское хозяйство в Крыму развивали. Но я их послушал, посмотрел — и давай шевелиться. Сейчас наращиваю объемы, виноград новый высаживаю, садом в этом году займусь, рынок сбыта расширяю».
У Андрея виноградник гораздо скромнее — всего гектар. Но и он тоже под каждый кустик провел капельное орошение, столь популярное в последнее время на полуострове: «Года через три у меня будет уже пять тонн вина! Может, и дальше буду фермерством заниматься, пока здесь с этим делом очень помогают. А пока просто закрепляюсь на земле: дом вот строю, бассейн для сына уже вырыл, собак завел, деревья сажаю. Кайф!»
«Не люблю русских гостей»
«При Украине мы во как сыто жили! — крымский пенсионер Геннадий Попов проводит большим пальцем по горлу. — Внуку машину купили, себе купили. Пенсия тогда, конечно, копеечная была, но украинец как ехал! Поезда ходили один за другим, через каждые 15–20 минут. Я общался с милиционером одним, он керувал, руководил то есть, карпалами на железнодорожном вокзале. И вот мы договорились, что они мне привозят отдыхаек, а я им за это — суточные за каждого клиента. Все так зарабатывали тогда». Карпалами на местном диалекте называют таксистов, отдыхайки — это туристы. Сейчас, когда железнодорожное сообщение с Украиной прервано, Геннадий Григорьевич сам ищет отдыхаек, но получается это уже не так успешно. «Они теперь самолетами прилетают, в аэропорту к ним не подступишься. Селятся в санаториях, пансионатах, гостиницах дорогих. А у меня дом как раз на дорожке, где они из своих санаториев к морю ходят. Я сижу, смотрю и облизываюсь. И ведь дом у меня хороший, веранда три на четыре, яблоня, айва, алыча — пять деревьев! И я не сильно деру, а все равно идут мимо. Не знаю, почему москвичи так любят отдыхать в больших отелях. Не пойму».