Вадим Тихонович Иванов о химии живого

Наука и жизньНаука

Пептиды — тёмная материя биологии?

Академик Вадим Иванов, научный руководитель Института биоорганической химии им. академиков М. М. Шемякина и Ю. А. Овчинникова РАН.

На лабораторном коллоквиуме. Структуру циклического антибиотика валиномицина на доске рисует В. Т. Иванов — будущий академик. Присутствуют академик М. М. Шемякин, будущий академик А. И. Мирошников и будущий член-корреспондент РАН В. Ф. Быстров, 1965 год.

Вадим Тихонович Иванов, один из ведущих специалистов в области химии белково-пептидных веществ, работает в Институте биоорганической химии им. академиков М. М. Шемякина и Ю. А. Овчинникова Российской академии наук почти шестьдесят лет — практически с момента его основания. Пришёл аспирантом, после окончания химического факультета МГУ им. М. В. Ломоносова, и вот за плечами — путь от младшего научного сотрудника до директора института, которым Вадим Тихонович был с 1988 по 2017 год.

Химия живого стала одним из наиболее перспективных направлений химической науки уже к середине XX века, но существовавшие тогда в нашей стране химические институты слабо ею занимались. В то время сложилась тяжелейшая ситуация, связанная с влиянием Лысенко, который прикрыл всякие попытки молекулярного анализа наследственности, даже слово «ген» было под запретом. К счастью, физики спасли существенную группу учёных, занимавшихся генетикой и молекулярной биологией, фактически спрятав их в недрах процветавшей атомной отрасли.

Скульптура, изображающая валиномицин, перед зданием института.

В конце 1950-х годов возникла острая необходимость создать в системе Академии наук учреждение, которое занималось бы молекулярной организацией живых существ. Начал эту работу на химическом фронте Михаил Михайлович Шемякин, вице-президент Академии наук. Он и организовал Институт биоорганической химии. Коллектив собирал, что называется, с миру по нитке. Тут были сотрудники Института биохимии, где тогда занимались антибиотиками. Пришли две лаборатории из Института органической химии. Была команда из университета, в которую входил и я. В нашей команде главным лицом был Юрий Анатольевич Овчинников, будущий академик. Тогда он только что окончил аспирантуру в МГУ, а я был у него дипломником.

Шемякин пригласил Овчинникова к себе, дал лабораторию. Мы занимались тем, что считали важным. В первую очередь антибиотиками. Вскоре стало понятно, что этого недостаточно: есть нуклеиновые кислоты — основа структур, которые передают из поколения в поколение генетическую информацию и закладывают информационную основу жизни. Есть рабочие тела — белки, которые в те времена вообще не знали, как исследовать. На описательном уровне было более или менее ясно, что это такое, но химически — терра инкогнита. Ну не говоря уж о миллионах низкомолекулярных биорегуляторов. Углеводы, липиды и прочее, и прочее — изучение всех этих веществ находилось на самой начальной стадии. Для такого исследования и был создан наш институт, которому в сентябре исполняется 60 лет.

Готовясь к юбилею, я решил посмотреть динамику развития института. И понял, что вначале более двадцати лет подряд наблюдался заметный рост по многим показателям — научным в первую очередь. А вот в 1990-х — полный провал. Мы потеряли человек сто кандидатов наук, они уехали за рубеж, поскольку нормально жить и работать здесь стало, мягко говоря, сложно. В 2000-х ситуация начала постепенно улучшаться.

Академик М. М. Шемякин.

И всё же решающими для достижения того уровня институтской науки, который мы видим сегодня, были 1970-е годы и начало 1980-х. Тогда сошлось очень много векторов. Во всём мире наблюдалось бурное развитие наук о жизни, 50% общего бюджета мировой науки шло на этот спектр наук. У нас, правда, всегда выделялось значительно меньше средств, поэтому непросто было угнаться за тем, что делалось в мире, но мы пытались, да и сейчас пытаемся. Коллектив за эти годы вырос. Проблемы биологической безопасности возникли на стратегическом, политическом уровне. Усилилась поддержка работ, направленных на исследование механизмов функционирования живых систем, в том числе и человека. В те годы было принято несколько постановлений ЦК КПСС и Совета Министров, национальных программ, и по одной из них было выстроено замечательное здание, где мы сейчас и находимся.

По сути, это не одно здание, а целый городок со своей инфраструктурой: девять корпусов лабораторий, офисы, мастерские. У нас есть спортивный комплекс, зимний сад, даже гостиница была (правда, её потом передали в ведение Академии наук). Главной движущей силой был академик Ю. А. Овчинников, мой учитель, который к тому времени стал вице-президентом Академии наук, самым молодым в её истории. Он курировал химию и биологию, возглавлял наш институт. Я был его заместителем. На институт приезжали посмотреть, настолько всё здесь казалось в диковинку.

Мы имели фактически неограниченные возможности. Любой прибор ты мог купить. Нужны импортные реактивы — давай список. Отечественная промышленность производила только простейшие реактивы, да и сейчас дела не лучше. Кстати, и приборной промышленности тоже нет. Приборы все импортные, к сожалению. Если раньше были попытки создать отечественные приборы, то теперь и этого нет. А серьёзные импортные приборы стоят бешеных денег. Иметь нормальный приборный парк — это нереальная мечта очень многих моих коллег. Мы пытаемся как-то держаться на мировом уровне, но достичь этого без серьёзной государственной поддержки невозможно.

Академик Вадим Тихонович Иванов.

У меня навсегда остались в памяти те годы жизни института, когда шло активное его развитие. За результаты наших работ было получено немало высоких престижных премий, и это вполне заслуженные награды. Например, в 1978 году мы получили Ленинскую премию за цикл работ по созданию нового класса мембранных биорегуляторов и исследование молекулярных основ ионного транспорта через биологические мембраны. Эту работу мы проводили совместно с Овчинниковым.

Авторизуйтесь, чтобы продолжить чтение. Это быстро и бесплатно.

Регистрируясь, я принимаю условия использования

Рекомендуемые статьи

Сколько можно спать? Сколько можно спать?

Еще несколько сотен лет назад европейцы спали дважды за сутки

Популярная механика
Джон Ньюман: «Именно музыка помогла мне победить опухоль мозга и вернуться на сцену» Джон Ньюман: «Именно музыка помогла мне победить опухоль мозга и вернуться на сцену»

Интервью с британским певцом Джоном Ньюманом

GQ
Био-механизм Био-механизм

Пауки, пожалуй, самые высокотехнологичные существа на планете

Вокруг света
Добро пожаловать в клуб: новая концепция private-обслуживания Альба-банка Добро пожаловать в клуб: новая концепция private-обслуживания Альба-банка

О формате клубного общения, входном пороге и всеобщей диджитализации

РБК
Наука «Аполлонов» Наука «Аполлонов»

Научно-исследовательская работа «Аполлонов»

Наука и жизнь
Как мы будем учиться и как будут учить нас: образование будущего Как мы будем учиться и как будут учить нас: образование будущего

Благодаря развитию технологий людям больше не понадобится пятидневка

Популярная механика
Свинушка — гриб, который нельзя есть дважды Свинушка — гриб, который нельзя есть дважды

Грибники хорошо знакомы с грибом свинушкой, или свинухой тонкой

Наука и жизнь
Дерматолог — о лечение акне и причинах облысения и других проблемах, которые волнуют всех Дерматолог — о лечение акне и причинах облысения и других проблемах, которые волнуют всех

В чем причины облысения и чем отличается мужская кожа от женской

Esquire
Оноре де Бальзак Оноре де Бальзак

История жизни одного из самых читаемых авторов в XIX веке

Дилетант
Неудобная трагедия: почему Беслан не вписался в официальную историю России Неудобная трагедия: почему Беслан не вписался в официальную историю России

С точки зрения власти, в нашей истории имеют право остаться только победы

Forbes
Каждый настаивает на своем Каждый настаивает на своем

Самогон как предмет гордости, источник счастья и двигатель свободы

Русский репортер
Сергей Полунин: «Никогда не хотел быть позитивным героем» Сергей Полунин: «Никогда не хотел быть позитивным героем»

Самый обсуждаемый балетный танцовщик рассказал о борьбе с негативом и Путине

GQ
Гигантская. Критические дни Бетельгейзе Гигантская. Критические дни Бетельгейзе

Разбираемся с причинами глубокого «обморока» Бетельгейзе

Наука и жизнь
Сколько людей погибнет, если ядерная бомба взорвется завтра Сколько людей погибнет, если ядерная бомба взорвется завтра

Кто сегодня может применить оружие массового поражения и какие будут последствия

Популярная механика
Нижние котлы Нижние котлы

В попытках построить земной рай люди неизбежно устраивают настоящий ад

GQ
Мода нестабильного мира: что значит уход Демны Гвасалии из Vetements Мода нестабильного мира: что значит уход Демны Гвасалии из Vetements

Большая волна моды нестабильного мира

Forbes
Не просто цифры Не просто цифры

Представляем крупнейших меценатов России. Роман Авдеев

Robb Report
Как я живу на 20 тысяч в месяц: студентка МГУ из Норильска Как я живу на 20 тысяч в месяц: студентка МГУ из Норильска

Как студентке четвертого курса удается прожить на 20 тысяч в месяц

Cosmopolitan
Кровавый, страшный, реалистичный: «Джокер» с Хоакином Фениксом оправдал все ожидания Кровавый, страшный, реалистичный: «Джокер» с Хоакином Фениксом оправдал все ожидания

Показ «Джокера» на кинофестивале завершился 8-минутными стоячими аплодисментами

Esquire
«Есть новая потребность — в вечной жизни»: Марина Мелия и Борис Ким о том, что могут коучи, шарлатанах и Тони Роббинсе «Есть новая потребность — в вечной жизни»: Марина Мелия и Борис Ким о том, что могут коучи, шарлатанах и Тони Роббинсе

Стало ли со времен Кашпировского меньше шарлатанов

Forbes
«Я: мама, бабушка, дочь» «Я: мама, бабушка, дочь»

Что меняется в жизни женщины с появлением у нее внуков?

Psychologies
Полет нормальный! Полет нормальный!

Королевские пары снова в центре внимания!

Grazia
У Христа за пазухой У Христа за пазухой

Как живет самая большая община амишей в Америке

Вокруг света
Синдром родительского отчуждения: не заставляйте детей выбирать Синдром родительского отчуждения: не заставляйте детей выбирать

Во время развода родителей ребёнок может неосознанно отвергать одного из них

Psychologies
Мультимедиа Арт Музей открывает семь выставок, в том числе Филипа Колберта и Розмари Трокель Мультимедиа Арт Музей открывает семь выставок, в том числе Филипа Колберта и Розмари Трокель

Осенний сезон с крупными художниками и мэтрами фотографии

Vogue
Почему развелось так много рэперов, использующих слово baby в псевдониме Почему развелось так много рэперов, использующих слово baby в псевдониме

Ощущение, что хип-хоп переехал в ясли

GQ
Пропадает эрекция во время полового акта? Основные причины и способы решения проблемы Пропадает эрекция во время полового акта? Основные причины и способы решения проблемы

Ситуация не из приятных, но решаемая

Playboy
Певица Люся Чеботина: «Мне для счастья не хватает любящего парня» Певица Люся Чеботина: «Мне для счастья не хватает любящего парня»

Эту яркую девушку ты неоднократно видела в Instagram

Cosmopolitan
«Судебный процесс стал признанием его художественных заслуг»: Кириллу Серебренникову исполнилось 50 лет «Судебный процесс стал признанием его художественных заслуг»: Кириллу Серебренникову исполнилось 50 лет

Как Кирилл Серебренников, несмотря на все препятствия, изменил русский театр

Forbes
Что означает углеродная нейтральность Gucci и Burberry Что означает углеродная нейтральность Gucci и Burberry

Что стоит за решением брендов компенсировать выбросы углекислого газа?

Vogue
Открыть в приложении