Все возрасты покорны?
10 сказочных историй для взрослых
В 1939 году Толкин написал эссе «О волшебных сказках», где не только обозначил ключевые идеи своего творчества, но и высказал революционную, по сути, мысль: сказки предназначены не только для детей! Они могут и должны считаться естественной ветвью литературы в целом: «Если волшебные сказки вообще стоят того, чтобы их читали, так значит, стоит их писать и для взрослых тоже». После этого манифеста, продолженного созданием «Властелина колец», сказочные мотивы всё смелее начали выходить за пределы детской литературы.
В защиту сказок высказывались и другие великие авторы. В 1909 году Честертон написал эссе «Драконова бабушка», которое начинается с представления читателю страшного чудовища: «Недавно я видел человека, который не верит в сказки». Чтобы не оказаться таким монстром с ампутированной фантазией, сказки нужно как минимум читать — вне зависимости от возраста. Например, те, которые вошли в наш топ сказочных книг для взрослых.
Юлия Зонис и Екатерина Чернявская. «Хозяин зеркал» (2013)
В долине Семи колодцев пришло время мести, и мальчику Джейкобу нужно раздобыть порцию ненависти. Ненависть преспокойно продаётся в Городе, которым правит славный триумвират: Мор, Глад и Война. Когда-то они победили Снежную королеву, но та не исчезла, а лишь затаилась и ждёт новых хозяев зеркал. Джейкоб станет Кеем, новым Ледяным Герцогом. Герда, как положено, отправится его искать и спасать. Город будет готовиться к революции, а Кею предстоит сложить из зеркальных осколков одно слово...
Сказки о Снежной королеве и Трёх толстяках, взятые за основу книги, — это только каркас романа. Реальность «Хозяина зеркал» соткана из десятков, если не сотен аллюзий, отсылок, реминисценций, интертекстуальных шуток и подмигиваний реальному миру. Возможно, иногда их бывает слишком много, но в конечном итоге авторам удалось создать не пародию или ладную мешанину, а вполне самостоятельный оригинальный мир, которому не вредит и жанровое многообразие: технофэнтези, стимпанк, пост-апокалипсис и даже любовный роман. «Хозяин зеркал» недаром получил несколько премий: среди многочисленных постмодернистских сказок нашей фантастики он занимает особое место. Это стильная, красивая, холодноватая история, выруливающая под конец в абстрактную философию, которая поднимает книгу над развлекательным жанром и намекает на какое-то важное слово. Прелесть (или досада) в том, что каждому читателю придётся самому сложить его из осколков.
Кэтрин М. Валенте. «Бессмертный» (2011)
В городе у моря — Санкт-Петербурге, Петрограде, Ленинграде и снова Санкт-Петербурге — сидит у окошка и глядит в сад девочка, девушка, молодая женщина. Марья смотрит на то, как птицы оборачиваются добрыми молодцами и забирают в жёны её старших сестер, пока мир вокруг меняется. Революция, гражданская война, советская власть, а жениха для Марьи всё нет. Она успевает познакомиться с комитетом домовых и старухой Лихо, пока наконец не появляется он — товарищ Бессмертный, забирающий девушку с собой в Царство Жизни. А на Ленинград постепенно надвигаются война и блокада...
Можно сколько угодно ёрничать на тему медведей, водки и балалайки, но читать книгу американской писательницы, не поленившейся хорошо проштудировать славянский фольклор, чрезвычайно интересно. Образный язык Валенте напоминает удивительный слог «Книжного вора» Маркуса Зусака. В оригинале, к слову сказать, он не столь хорош: хочется поблагодарить переводчиков, которые смогли придать тексту характерные особенности абсурдистской и сюрреалистической русской прозы, — местами возникает ощущение, что читаешь Даниила Хармса или Андрея Платонова. Некоторые сомнения вызывают БДСМ-отношения персонажей, и можно схватиться за голову от описания лечебной пытки а-ля рюс (банки, горчичники, баня и водка, которых не выдержит и здоровенный мужик, если применять это одно за другим), но роман настолько оригинален, что берёзовые веники ему прощаются.
Роберт Ирвин. «Арабский кошмар» (1983)
В 1456 году (а возможно, и нет) молодой англичанин Бэльян под видом паломника прибывает в Каир (а может быть, ему это снится). Выполняя свою шпионскую миссию, он проникает в караван-сарай и тут же подхватывает магическую болезнь «арабский кошмар». С этого момента ни одно из событий нельзя считать настоящим, а его свидетельство — достоверным.
Учёный-медиевист Роберт Ирвин занимается Востоком. И как занимается! В романе нас ждут демоны пыли, суккубы, говорящие обезьяны, карлики, джинны, Рука Фатимы, Звезда Соломона, настоящий автор «Тысячи и одной ночи»... События обрываются, переплетаются, накладываются друг на друга, сны оказываются явью, явь — снами (задолго до нолановского «Начала»). И всё это происходит в красочной, пёстрой, иногда удушливо-пряной атмосфере восточных сказаний, воссозданной с невероятной достоверностью и во всех подробностях. «Кошмар» был бы ценен даже без захватывающей фантасмагории — как этнографическое исследование, собрание картин из жизни арабского средневековья. Но сновидческое путешествие будет небезопасным: в стране иллюзий и иллюзионизма, в царстве подкупа и обмана за любое развлечение — предупреждает автор — придётся платить.