Когда страна принадлежит потомкам. Чем важен День Победы через 74 года
Власть постаралась сделать День Победы единственным днем, объединяющим нацию. И возможно, ей придется пожалеть об этом
Споры о значении Победы и о том, как именно необходимо проводить торжества 9 Мая, к 74-й годовщине окончания войны кажутся бессмысленными. Разумеется, как и прочие вечные споры, они будут продолжены, но во всех поворотах рассуждений на данную тему уже чувствуется усталость и ритуальная инерция. В известный час на определенных страницах в социальных сетях или на страницах СМИ обязательно будет задан вопрос, следует отмечать 9 мая победу над фашизмом либо скорбеть о жертвах, кто-то напомнит, что нынешняя георгиевская ленточка — профанация когда-то почетного знака, а привязывать его к дамской сумочке или велосипедной раме — кощунство, кто-то возмутится обряжанием детей в форму времен Великой Отечественной войны, кто-то — общей атмосферой казенного задора, которая теперь непременно сопровождает официальные празднования.
В ответ на это или просто по случаю 9 Мая будет сказано и много других слов — о том, как Советский Союз избавил мир от коричневой чумы, и о благодарности, которую обязаны испытывать народы Европы спустя 74 года за то, что именно Красная армия взяла на себя основную тяжесть боев с вермахтом (иногда здесь может прозвучать намек на то, что Советский Союз сражался тогда против всей «Объединенной Европы», с разной степенью охоты, но поддержавшей Германию либо смирившейся с ней). Все это было проговорено много раз и само по себе почти потеряло свое значение.
Можно вспомнить о той эволюции, которую претерпевал День Победы в России в постсоветские десятилетия: как в середине 90-х российские власти решили, наконец, вырвать этот день у представлявшей тогда реальную опасность коммунистической оппозиции (регулярно организовывавшей массовые демонстрации 9 мая) и превратить День Победы в масштабно отмечаемый государственный праздник (наиболее ярким воплощением этих усилий стал военный парад в честь 50-летия Победы в 1995 году). Как затем уже в нулевые годы праздничная риторика постепенно отходила от советских стандартов: