«Есть кэш — ты Бог»: миллиардер Игорь Рыбаков о правилах бизнеса в кризис, удаленке и «черных лебедях»
Forbes поговорил с совладельцем корпорации «Технониколь» миллиардером Игорем Рыбаковым о том, чем должно помогать государство в условиях пандемии, качелях в финансовом мире и тех, кто на них качается, и о российской тройке «черных лебедей», «прилетевших» в этот кризис
Как текущая ситуация с вирусом сказалась на компании «Технониколь»? Ожидаете ли вы каких-то убытков? Могут ли ваши сотрудники работать удаленно? Что вы предпринимаете? Как я понимаю, вы вышли из оперативного управления, однако сложившаяся ситуация является чрезвычайной.
Выход из оперативного управления помогает мне лучше видеть всю поляну. Может быть, снижается возможность видеть мелкие детали, зато повышается возможность видеть большие связи, которых я не видел ранее. «Технониколь» я рассматриваю как неотъемлемый элемент бизнес- или общественной среды России и мира. Заводы «Технониколь» расположены в десятке стран, дилеры и торговые агенты расположены в 150 странах. Это мировая экосистема. На сегодня могу констатировать следующее: тех, кого могли отправить на дистанционную работу, отправили. Но мы не можем отправить более 5% персонала.
Машины, линии требуют операторов, обслуживания, ремонта. Поэтому заводы работают стабильно на сегодня, но как будет завтра? Дело в том, что горизонт планирования и горизонт прогнозирования, как и в любых кризисах, приблизился. Если раньше мы примерно представляли, как пройдёт трехлетка или даже год, то сегодня, я думаю, прогнозы смешались.
Мы постараемся, в любом случае, вне зависимости от кризиса, выдавать нужные продукты, если они нужны строителям. А в других моих видах бизнеса существует большая возможность отправить людей на дистанционку, потому что это сферы IT, AdTech, FinTech и так далее. Все они сейчас работают из дома.
Вы нарисовали какой-то антикризисный сценарий для себя?
Конечно. Компании работают, все меры приняты.
Какие?
Компании, которые имеют достаточно кэша на счетах, венчурные компании — у них всё нормально. У некоторых компаний разломался раунд. Раунд разломался, бабок нет. Эти компании в течение месяца должны быть проданы. Желающих их купить не так-то много, значит, цена идёт вниз. Из 65 компаний 20 компаний попали в зону риска. Что такое зона риска? Это означает, там через 3 месяца люди, которые работают сейчас на карантине, будут не на карантине, а будут уволены.
«Технониколь» там?
«Технониколь» не там. В «Технониколь» в данном случае всё надежно.
А сколько ваша компания проживёт, если будет введено такое решение – закрыть производство? Закрыть, и всех отправить на карантин. Вы же наверняка думали об этом ночью.
Что значит «наверняка думали»? Мы были в такой ситуации в 2008 году. Я могу только сказать про сценарий, который был в 2008 году, где горизонт работы компании был 1 месяц. Мы знали, что месяц мы протянем, дальше — не знаем. Люди, которые борются со стихией — примерно как капитаны на корабле. Но капитан на корабле, на самом деле, не особо думает, что будет, его задача – выжить. Ну в 2008 году мы с Сергеем [Колесниковым] были на корабле. Сергей стоял на мостике, я разрабатывал сценарий…
Куда плыть?
Нет, разрабатывал сценарий – что будет, если мы утонем, где всплывут остатки нашей армады. Потому что не всё бы забрали кредиторы. Я очень рад, что план «Б» не пришлось приводить в действие. Какой был горизонт? Я тебе сказал, какой был горизонт. Мы работали в онлайне, мы сами на мостике рулили. Теперь, когда я скорее в позиции инвестора, то есть я ни в одной компании не нахожусь в позиции «капитана на мостике», моя задача – проверять. Я сейчас каждый день провожу 1-2 дистанционных колла, дистанционные звонки, чтобы проверить план реагирования на коронавирус. Этот план, в основном, заключается в следующем: что делать с людьми, кого отпустить на дистанционку, как выполнить предписания и увеличить способы дистанционной коммуникации - Skype, Zoom и так далее. А также убедиться в том, что кэша, который находится у нас на счетах и может быть доступен, достаточно, скажем, на 6 месяцев работы компании. Пока горизонт работы во всех наших компаниях не ниже 6 месяцев.
А как вы скорректировали планы в Prytek (израильский бизнес-интергратор — прим.Forbes), в Larix, в венчурных компаниях?
Мы смотрим внимательно на две дочерние компании, которые являются самыми крупными в Prytek. Это компания, которая представляет финансовый сервис для крупнейших банков в мире, Delta Capita, и компания, которая является крупнейшим киберуниверситетом в мире, HackerU. В Delta Capita $40 млн кэша на счетах, то есть всё идет по плану. Более того, мы сейчас принимаем решение увеличить агрессивность действий. Мы видим, как несколько наших конкурентов из этой области дрожат, потому что у них нет кэша. Мы уверены, что купим их сейчас, а в будущем присоединим и увеличим свои показатели. То есть мы выйдем из этого кризиса сильнее. У киберуниверситета HackerU гигантский спрос, мы пересмотрели наши агрессивные планы и установили более высокие целевые показатели. Мы пока их не достигли, но подготовили планы так называемого захвата. Существует большое количество слабых и начинающих игроков, также много венчурных компаний, которые только вышли на рынок.
У них нет миллиардера за спиной.
У них нет денег вообще, они на инвестиционном раунде сидят, у них поломались раунды. У нас поломалось много раундов, и мы не можем всё залить баблом, его нет. У огромного количества венчурных, малых компаний, стартапов тоже нет раундов. Поэтому, в принципе, сейчас стратегия такая. Я просто рекомендую всем, у кого есть кэш. Наличные, кэш — это сейчас Бог в бизнесе. Всё остальное не играет никакого значения. Есть кэш — ты Бог. И надо этим разумно распорядиться, сейчас есть 20-30 акций в России, которые можно купить и через год зафиксировать два икса, три икса, вот и всё.
Вы имеете в виду нефтяные компании?
Давай я не буду говорить инсайд.
В общем, это какие-то крупные сырьевые компании?
Технологические компании.
Такие как Сбербанк?
Есть еще более крутые вещи. Если ты находишься в инсайде, то ты можешь брать компании, которые оказались без кэша совсем.
Сейчас много таких?
Конечно много. Но если у тебя есть инсайд, и ты в теме, ты можешь осуществить эти сделки. Если тебе приносят эту информацию, но ты не в теме, не делай никогда эти сделки, потому что очень много жуликов сейчас, естественно. То есть, все говорят: «Вот, смотри, какое, налетай, пока подешевело». Но многие люди ведутся, налетают, а там…
Как часто к вам приходят за кэшем?
За последние 2 года, можно сказать, мало. Первые три года, когда я стал заниматься инвестициями, приходилось ставить фильтры, но потом я понял, что ошибка была на моей стороне. Я просто не сообщил рынку, что я отбираю инвестиции сам. Если я что-то инвестирую, я сам тебя найду и приглашу. Бесполезно ко мне стучаться, на е-mail писать, форму какую-то заполнять. Эти формы для моды висят, так сказать. Я сам тебя найду, потому что в этом и заключается задача инвестора — знать, что нужно. В этом работа, а не сидеть и ждать, пока тебе суют. Ну, что суют обычно, знаешь? То, что не пригодилось.
Насколько, по-вашему, эффективна работа вне офиса? Вы нормально работаете вне офиса?
У меня есть комплексное мнение, что среди всех тех людей, которые сейчас работают дистанционно, только 5% реально не чувствует никакой разницы. Потому что вовлеченность совершенно другая: бытовые вопросы, дети, муж... Лень, телевизор, шум, неприспособленное рабочее место. И получается, что это окей, если долго идти к культуре дистанционной работы, организации дистанционных мест и менять многие настройки, учить людей, привыкать. Надо понимать, что карантин – это, всё-таки, скорее, карантин, это не выход на удаленную работу. Это просто: «Ну, давайте прервемся на какое-то время, посидим по домам». Почту можно читать из дома, сидя на диване. Я всегда, когда дистанционно работаю, звоню сотруднику, и думаю: «Вот он сейчас сидит на толчке и со мной разговаривает». Я, конечно, так не думаю, но иногда...