Азиатские гиганты как планетарные драйверы
Европа и Соединенные Штаты теряют драйв. Азиатско-Тихоокеанский регион постепенно становится новым центром развития мира
C начала нового века все больше значимых для планеты процессов разворачивается не на просторах Европы и Атлантики, а в Азии и омывающем ее Тихом океане. В основе «азиатского чуда» лежат исторические, экономические и геополитические причины, самые важные из которых сформировались во времена противостояния социалистической и капиталистической систем. Именно во второй половине XX века в холодном огне борьбы двух сверхдержав выковался успех восточных стран. Но сама по себе Азия неоднородна, и триумф азиатских стран не предопределен. Общая эффективность начала азиатского цикла накопления капитала и постепенный выход в лидеры по целому ряду ключевых направлений деятельности человечества не гарантируют восточным гигантам доминирования в будущем.
Среди основных препятствий можно выделить:
— особенности социальных систем ключевых азиатских стран с их невидимой на первый взгляд хрупкостью;
— ориентация на Запад элит отдельных азиатских стран, то есть их встроенность в чужеродную геокультуру и общая ограниченность субъектности;
— использование ручного труда гигантских масс нищего населения;
— отсутствие опыта построения глобальных социально-экономических систем.
Отметим, что единственным настоящим драйвером АТР пока остается Китай. Именно он в состоянии создать альтернативный Западу «немодерновый» проект.
Pax Asia-Pacifica
«Азиатские чудеса» Китая, Японии, Южной Кореи обусловлены подпиткой США и их инвестициями во времена холодной войны, благодаря которым Вашингтон создавал завязанные на себя режимы или переориентировал уже существующие в ряде азиатских стран. Основная цель состояла в недопущении распространения влияния СССР. Кроме того, важную роль сыграли дешевая рабочая сила и жесткая централизация. Сказанное не отменяет вклада народов этих стран в осуществленный скачок, но без участия США и геополитического фактора второй половины XX века их положение кардинально отличалось бы от то, что мы наблюдаем сейчас.
Однако почему Атлантика стала проседать под натиском восточных стран? Попробуем понять это в соответствии с моделью академика Сергея Глазьева. Речь идет о модели смены так называемых мирохозяйственных укладов. Под ними он понимает систему взаимосвязанных институтов, обеспечивающих расширенное воспроизводство капитала. Они же определяют механизм глобальных экономических отношений. Выделяются четыре уклада: торговый, колониальный, имперский и интегральный. Первому соответствует финансовая экспансия Нидерландов, второму — период колониализма Великобритании и времена Российской империи, третьему — противостояние СССР и США, а четвертый соответствует организациям ШОС, ЕАЭС и АТЭС. Смена мирохозяйственных укладов сопряжена со сменой технологических укладов, которых на данный момент выделяют шесть. Первый соответствует периоду текстильных машин, а грядущий, шестой, — нанотехнологиям, ядерной энергетике, биоинженерии и проч. В периоды смены техукладов у отстающих стран появляется возможность выйти на уровень передовых стран и даже обогнать их, поскольку развитые державы сдерживаются перенакоплением капитала в устаревших производствах. Надо иметь в виду и кризис американоцентричной капиталистической модели. На этом фоне вырываются вперед страны, интегрирующие государственное планирование с рыночными отношениями.
Азиатские страны совершили огромный скачок в экономике и технологиях. Согласно подсчетам Национального научного фонда США, затраты на НИОКР в странах Восточной, Юго-Восточной и Южной Азии с 2000 по 2015 год увеличились с 25 до 40% мировых; в Северной Америке они уменьшились с 40 до 28%, в Европе сократились приблизительно с 27 до 22%. Четыре из десяти стран с крупнейшими расходами на НИОКР — представители Азии (см. график 1). По прогнозам, к 2019 году вложения только одного Китая в НИОКР превзойдут американские; кроме того, еще в 2012 году Поднебесная вырвалась в абсолютные лидеры по числу присуждаемых ученых степеней. Ключевые страны Азии стали активно создавать новые точки роста и, согласно прогнозу лондонского Центра экономических и бизнес-исследований (CEBM), к 2032 году три из четырех крупнейших экономик мира будут азиатскими.
Китай — главный драйвер АТР
Следствием смещения мирового развития в АТР станет усиление противоборства между основными мировыми игроками. Особую роль здесь играет Китай. Колоссальный рост и неизбежная активизация КНР на мировой политической арене не могут не пугать его соседей и США. Модернизация Народно-освободительной армии Китая дает основание утверждать, что в прибрежной зоне китайцы уже как минимум на равных с американцами. Например, корпорация Rand пришла к выводу, что в случае прямого столкновения США с Китаем он может победить. Для КНР жизненно необходимо установить контроль над двумя ключевыми зонами, образуемыми первой и второй цепью островов. К первой относятся все его восточные соседи, включая страны Южно-Китайского моря и Тайвань. Вторая охватывает острова, на которых расположена Япония, Малайские острова и Гуам, другие острова Филиппинского архипелага.
Мощнейший рост экономики и продвижение собственного стратегического проекта «Один пояс — один путь» неизбежно вынуждают КНР создать сеть военных баз, которые в западных СМИ окрестили «Жемчужной нитью». Их цель — защитить главные логистические пути и зоны — источники важнейших полезных ископаемых. Для Китая ресурсное снабжение критически важно. За последние двадцать пять лет он увеличил потребление нефти более чем в четыре раза (см. график 2), а ее импорт непрерывно растет. Например, Главное таможенное управление КНР сообщило, что на октябрь 2018-го в годовом исчислении импорт нефти вырос на 31%. Даже сейчас потребление нефти в КНР растет быстрее, чем возможности сокращения ее импорта за счет собственной добычи. Поэтому для Пекина столь важна защита путей поставок стратегического сырья. Для этого и создаются искусственные острова, как в Южно-Китайском море, строятся военные базы на пути следования грузов.
Здесь заложена мина потенциального конфликта с США. Дональд Трамп и стоящие за ним силы всеми способами пытаются восстановить реальный сектор экономики США, в том числе наращивая экспорт. Для них дисбаланс в американо-китайской торговле очень болезнен. Промышленность — опора национально ориентированного бизнеса США и связанных с ним элит. Для Китая же падение экспортной выручки опасно последствиями. Устойчивость китайской модели поддерживается высокими темпами экономического роста. В этом Китай похож на мотоцикл, который не падает, только пока едет. Остановка — и падение практически неизбежно. Кроме того, по данным Euromonitor International за 2016 год, стоимость труда китайского рабочего составила 3,3 доллара в час (рост в 2,2 раза с 2005 года). Для сравнения: в Индии аналогичный показатель составил 0,7 доллара, в Бразилии — три доллара (см. график 3). В результате дешевая рабочая сила перестает быть для КНР конкурентным преимуществом. Единственная альтернатива — вложения в высокотехнологические направления, такие как ИТ-сфера, авиакосмическая отрасль и т. д. Растет и необходимость в рынках сбыта. Сдерживание Китая ведет к замедлению его экономического роста — одного из основных гарантов легитимности Коммунистической партии Китая (КПК).
Азиатско-Тихоокеанский регион
Другие страны АТР и их место в новом цивилизационном центре
Не выходящая из кризиса второй половины 1980-х годов Япония постепенно переходит к более активной внешней политике. На это указывает начавшаяся в 2012 году военная реформа, предусматривающая создание вооруженных сил вместо сил самообороны. Усиливаются реваншистские настроения, обусловленные несколькими факторами. Первый — создание ракетно-ядерного щита противником Японии Северной Кореей. Второй — спорные острова, в первую очередь Курильские. Если они будут в той или иной форме переданы японцам, то возникнет угроза проникновения стоящих за Японией США в Охотское море, внутреннее для России. Появление американских военных баз на Курилах даст возможность установки гидроакустического оборудования для ведения разведки. Кроме того, есть спорные острова Сенкаку (китайское название — Дяоюйдао). Их значение в том, что тот, кто контролирует эти острова, получает доступ к полезным ископаемым на стыке исключительных экономических зон Китая и Японии. По оценкам, запасы только природного газа там составляют 200 млрд кубометров. Сейчас архипелаг признали своим и Токио, и Пекин. Япония удобна для американцев в качестве одного из «непотопляемых авианосцев» в противостоянии с Китаем и Россией.
Десять стран с крупнейшими расходами на НИОКР, 2016 г.
Экономика Японии уже два десятилетия стагнирует. Немаловажен и демографический фактор. Старение населения и падение рождаемости уменьшили количество рабочей силы, сделали неэффективными государственные программы, увеличили госдолг (см. график 4). По этому показателю Япония прочно удерживает второе место после Зимбабве. Стагнация и демографический спад накладываются на общую эскалацию в АТР и китайско-американское противостояние. В целом можно говорить, что Япония не станет одним из основных драйверов роста цивилизационного развития на основе АТР.
Особняком стоит Индия. Ее экономический рост парируется огромным количества нищего населения (треть беднейшего населения планеты). В значительной степени скачку этой экономики способствовало заполнение индийцами тех ниш в мировом разделении труда, которые были за китайцами. Повышение оплаты труда в КНР повлекло за собой и удорожание экспортируемой из КНР продукции. В результате потребовался новый игрок, который смог бы возместить потребность в самых разных товарах, например в текстиле.
Потребление нефти Китаем постоянно растет
Если говорить о такой важной части экономики, как энергетика, то здесь нужно отметить, что Индия менее зависима от импорта нефти, чем Китай. Ее энергетический баланс на 45% зависит от угля и на 25% — от биомассы. Впрочем, сейчас спрос на нефть растет, и Международное энергетическое агентство дало прогноз, что до 2030 года Индия будет центром роста мирового нефтяного спроса. Значит, Нью-Дели будет озабочен обеспечением его бесперебойной поставки, в том числе путем построения своих ВМС. Здесь пересекаются интересы двух азиатских гигантов — Индии и Китая. Последний нуждается в защите путей транспортировки импортируемых ресурсов и поэтому объявил о создании зоны китайского влияния в Индийском океане. Индийцы отреагировали на это созданием трех неатомных авианосцев, порядка 70 корветов, эсминцев и фрегатов, а также 30 подлодок (из них шесть атомных). Они усилили военное и экономическое взаимодействие с Вьетнамом. Кроме того, Индия весьма чувствительно относится к сближению Китая и ее извечного противника Пакистана. В частности, речь идет о создании так называемого Китайско-пакистанского экономического коридора (КПЭК). Благодаря ему Китай пытается создать альтернативный маршрут поставок товаров в обе стороны, который требует военного прикрытия на суше и на воде. Во втором случае все чаще появляется информация о намерении китайцев создать военную базу в глубоководном порту Гвадар в Пакистане. Впрочем, скорее всего, Индия будет придерживаться нейтралитета, усиливать свое экономическое присутствие за рубежом и защищать торговые пути в Индийском океане.
Средний размер оплаты труда в час в некоторых странах (на 2016 г. )
Другая важная часть АТР — страны АСЕАН. Они имеют существенно меньший вес в глобальных раскладах, но суммарно оказывают ощутимое влияние, особенно из-за близости Малаккского пролива и Южно-Китайского моря. Через пролив проходит до трети всей мировой торговли, и контроль над ним приобретает все большую значимость. ВВП стран АСЕАН по паритету покупательной способности составляет порядка 3,6 трлн долларов, их население — 623 млн человек (8,6% жителей планеты), а общая площадь — 4,487 млн кв. км. Это важный рынок для мировых экономических держав. Есть и проект интеграции стран АСЕАН путем объединения внешнеполитических ведомств, финансовых систем, интеграции в сфере науки и технологий, но говорить об этом преждевременно.
Товарооборот Китая со странами АСЕАН составляет 514 млрд долларов. Через Юго-Восточную Азию (ЮВА) идут столь необходимые КНР товары, включая углеводороды с Ближнего Востока. В потенциальном конфликте перекрытие бутылочного горлышка Малаккского пролива нанесет мощнейший урон китайской экономике. На этом фоне увеличивается роль стран ЮВА, влияние на которые позволит Пекину обеспечить не только контроль над столь важной транспортной артерией, но и осуществить диверсификацию транзитных путей. Здесь существенную роль играет Таиланд, где после государственного переворота 2014 года к власти пришли ориентированные на Китай военные из Южного Таиланда. Пекин через прокитайски настроенных военных, политиков, бизнесменов, общественных деятелей и ученых Таиланда снова активизировал разговоры о создании канала через перешеек Кра. Он поможет не только сократить на 1200 км морской маршрут, но и миновать Малаккский пролив.
Государственный долг Японии
Другими немаловажные члены АСЕАН — Филиппины, Вьетнам и Индонезия. Особо следует отметить связывающий их военно-политический фактор. Речь идет о китайских притязаниях на Южно-Китайское море. Дело не только в логистике и контроле над шельфом. Это море обеспечивает 12% мировой рыбной торговли. Согласно исследованиям, рыба составляет 42,6% протеинового питания на Филиппинах, 35,3% во Вьетнаме и 57,3% в Индонезии. То есть речь идет о жизненных национальных интересах этих стран. Соответственно, все военные упражнения Китая в Южно-Китайском море критически влияют на целый ряд государств АСЕАН. При этом в Индонезию и Вьетнам перемещается промышленное производство благодаря наличию дешевой рабочей силы и большого количества молодого работоспособного населения. Его возраст существенно ниже среднемирового, оценивающегося в 29,7 года. Из-за сложных отношений с Китаем некоторые развитые азиатские страны тоже переводят свои промышленные мощности в страны ЮВА. К ним относится Япония, которая двукратно увеличила свои инвестиции в этот регион.
Особый интерес представляет Тайвань. Китай считает его исконно своей территорией, а Вашингтон всегда использовал тайваньский вопрос для давления на КНР. Сейчас эта проблема вновь обострилась. Для Пекина реинтеграция Тайваня в состав КНР по схеме «одна страна — две системы» является одной из важнейших целей. Наличествует и экономический смысл. Сегодня Тайвань — высокоразвитая страна. Через вложения Запада в экономику острова создавалась привязка к западным технологиям, политическим и экономическим сферам в противовес китайскому влиянию по принципу «отсель грозить мы будем им». При этом в Тайване наблюдается бум экспорта электроники (свыше 31% от общего объема), информационно-коммуникационных товаров, продукции машиностроения. Рост ВВП составил шесть процентов в год, плюс к этому был обеспечен высокий уровень жизни. Согласно статистике ВТО, по объему экспорта Тайвань в 2107 году занимал 22-е место в мире с 317 млрд долларов (см. график 5). Поэтому гипотетический возврат Тайваня в лоно материкового Китая для последнего будет колоссальным приобретением. Однако остров никогда не станет настоящим лидером АТР. Его суверенитет ограничен и обеспечивается в основном Законом об отношениях с Тайванем, принятым Конгрессом США в 1979 году.
Двадцать крупнейших стран-экспортеров
Для ЮВА немаловажен и исламистский фактор. Особенно это проявляется на Филиппинах, в Индонезии и Малайзии. Для филиппинцев он стал особенно актуальным после полугодового сражения с боевиками «Исламского государства» (ИГ; организация запрещена в РФ) за город Марави. Оно показало, сколь уязвимы Филиппины. Если несколько сотен боевиков ИГ сумели парализовать службы безопасности целой страны, то нескольким тысячам по силам взорвать весь регион. Потенциал для распространения терроризма огромен: в одной только Индонезии порядка 200 млн мусульман. Значительная доля этого населения живет за чертой бедности. Одной из основных целей для атак террористов станет Малаккский пролив, который в самом узком месте шириной всего два с половиной километра. Потопив корабль прямо на фарватере, можно парализовать мировую торговлю. Чем больше ЮВА развивается, тем больший транзит будет проходить через эту часть АТР (см. график 6) и тем сильнее мировая экономика оказывается зависимой от него.
Еще одна точка напряженности — Корейский полуостров. Обложенная санкциями экономика КНДР продолжает держаться на самом низком уровне, но северокорейское руководство не откажется от своей ракетно-ядерной программы. Для Пхеньяна это гарантия физического существования. Уже поэтому заявления американцев о денуклеаризации Корейского полуострова неосуществимы без демонтажа всей Трудовой партии Кореи. Интеграция северян с Южной Кореей тоже представляется маловероятным сценарием. Два строя принципиально несовместимы, а стократная разница в экономике в пользу южан означает не слияние с Севером, а его поглощение. Однако Южная Корея обладает ограниченным суверенитетом и не сделает ни одного стратегического шага без оглядки на Вашингтон. Более того, Штатам совсем не выгоден спад эскалации в Северо-Восточной Азии, ведь тогда пропадает обоснование их военного присутствия в этой части АТР.
Количество транзитных контейнерных перевозок через Малаккский и Сингапурский проливы
Проблемы Китая и Индии
Успехи АТР связаны с бурным ростом Китая и Индии. Но насколько устойчивы политические системы этих стран? Не окажется ли, что их внутреннее устройство довольно хрупкое?
Начнем с Китая. К основным его проблемам можно отнести дисбаланс в заселенности и развитости различных регионов страны. Так, в восточной и юго-восточной частях КНР проживает 94% населения, 6% приходится на остальные (свыше 50% площади) территории КНР. К 2016 году десять наиболее развитых провинций (находящихся на юго-востоке Китая) обладали суммарным ВВП 37,4 трлн юаней, или половиной ВВП всей КНР (74,41 трлн юаней). Чем менее развиты регионы, тем больше вероятность социальных волнений. Поэтому КПК важно развивать западные и центральные провинции страны. Проект «Один пояс — один путь» реализуется и с этой целью. Например, КПЭК — ответвление «Пути» — берет свое начало в Синьцзян-Уйгурском автономном районе (СУАР), в городе Кашгаре. Кроме того, Си Цзиньпин занимается развитием тех провинций, откуда он родом и откуда пришли некоторые его соратники. К ним относится провинция Шэнси — ресурсная база сухопутной ветви «Пути». Проект важен и как способ развития менее развитых провинций, и как инструмент укрепления личной власти Си. Оно и неудивительно: чтобы суметь реализовать такой проект, необходимо времени больше, чем два срока правления.
Но есть и обратная сторона. Добившись возможности пребывать на своем посту неограниченный срок, Си Цзиньпин способен неосознанно запустить процесс окостенения власти. Теоретически, в будущем весь ЦК КПК сможет добиться неограниченного срока пребывания на своих постах после 67 лет. Тогда китайская номенклатура пойдет путем советской, с блокированием социальных лифтов, то есть по пути застоя. Как результат, может возникнуть тенденция к сепаратизму. Не стоит забывать, что большая часть истории Китая — это раздробленность, вражда царств и революции. Нельзя забывать и о фракционной раздробленности внутри КПК. В целом Запад поначалу предполагал, что китайцы войдут в его неолиберальную модель, однако позже стало понятно, что объект управления вышел из-под контроля. Внутри КПК нашлись силы, которые сумели повернуть развитие Китая совсем не тем путем, которого ожидали на Западе. Здесь кроется еще один пласт противоречий, связанных с интересами различных сил внутри Китая и неоднородностью во взглядах на Китай среди западных элит.
У Индии тоже есть свои проблемы. Ее быстрый экономический рост обусловлен жесткой эксплуатацией ручного труда гигантской доли населения. Нужно понимать, что специалисты, которых поставляет Индия в глобальные компании, являются выходцами из верхнего слоя населения страны (ориентировочно 10–20% общей численности). То есть имеется чудовищное социальное расслоение, за счет которого и обеспечивается фасад демократии и рост ВВП свыше 7% в год. Соответственно, возникает вопрос, сколь долго может сохраняться такая ситуация. Нужно учитывать рост доли молодого населения, которое видит в имеющейся системе серьезную несправедливость. Особенно она проявляется в доступе к еде.
Важно зафиксировать и еще один факт. Население и руководство Индии все больше вестернезируется. Представители индийской диаспоры за границей довольно успешно встраиваются в общества западных стран пребывания и остаются там. Те индийцы, которые вернулись с Запада, уже ориентированы на западные ценности. По этой причине союз Нью-Дели с Пекином и Москвой против Запада, о котором говорил еще Евгений Примаков, скорее всего невозможен.
Россия в условиях смещения главных мировых процессов в АТР
Нам смещение центра мировых процессов в АТР дает очень широкие возможности. Наиболее перспективно сотрудничество в рамках таких организаций, как ШОС. Ее члены обладают огромным потенциалом — например, огромной общей территорией, свыше 30 млн кв. км, суммарной численностью населения порядка 1,6 млрд человек, колоссальными ресурсами, мощным военным потенциалом. Безопасность — главный фактор, без ее обеспечения никакие другие проекты не могут быть реализованы. Россия имеет колоссальный опыт в контртеррористической деятельности. Она может и должна использовать его для повышения безопасности в регионе, что отвечает ее национальным интересам.
Помимо сказанного нужно остановиться еще на одном аспекте наметившегося поворота на Восток — сопряжении ЕАЭС и китайского проекта «Один пояс — один путь». Речь идет о создании трансъевразийских железных дорог, транспортно-логистических центров и трубопроводов, об участии в созданном Китаем под этот проект Азиатском банке инфраструктурных инвестиций, а также информационном взаимодействии. По оценкам, экономический масштаб проекта «Один пояс — один путь» составляет 21 трлн долларов. Он предполагает создание шести экономических коридоров, с помощью которых Китай привязывает к себе рынки Евразии и Африки, что позволит ему выступить конкурентом Вашингтона. Поэтому схватка за рынки и логистические пути предстоит серьезная, и Россия оказывается в ее центре. Позитивным фактором можно назвать рост российско-китайского товарооборота, который в 2018 году уже превысил 100 млрд долларов, а к 2020 году, по расчетам Минэкономразвития РФ, способен вырасти до 200 млрд. Однако значительная часть этих денег приходится на сырьевой сектор. Только поставки нефти составили 23% российского экспорта в Китай. Идет взаимодействие и в газовой сфере по тридцатилетнему контракту между «Газпромом» и китайской компанией CNPC. Не хватает высокотехнологической составляющей. При этом в целом доля российской экономики в АТР невелика.
В условиях напряженности в треугольнике Россия—США—Китай и хаотизации огромных регионов более тесная российско-китайская кооперация становится объективным процессом. Однако вступать в интеграционные проекты без своей комплексной стратегии будет сложно. При этом, если нынешние методы США «разделяй и властвуй» окажутся неэффективными, американская элита может пойти по более жесткому пути. Нарастание неустранимых внутренних противоречий неизбежно перенесется вовне. Это одна из фундаментальных угроз для АТР как нового центра мировых процессов.
Хочешь стать одним из более 100 000 пользователей, кто регулярно использует kiozk для получения новых знаний?
Не упусти главного с нашим telegram-каналом: https://kiozk.ru/s/voyrl