«Дура от рождения». Как в Афганистане поступают с женщинами, которые не могут родить сына
В 2016 году в издательстве «ЭКСМО» вышла книга «Подпольные девочки Кабула» — это расследование шведской журналистки, обладательницы Пулитцеровской премии Дженни Нордберг, которая провела в Афганистане пять лет и узнала, как живется девочкам в обществе, которое «требует» только мальчиков. «Сноб» публикует отрывок из главы «Создательница сыновей»
Младенец мужского пола — это победа, успех. Младенец женского пола — унижение, неудача. Мальчик — бача, так называют ребенка-сына. Девочка — «другая», дохтар. Дочь.
Женщину, которая возвращается домой с сыном, могут чествовать церемонией нашрах, во время которой играет музыка и возносятся молитвы. Гостей будут обильно кормить и поить. Новоиспеченной матери преподнесут подарки: дюжину кур или несколько фунтов сливочного масла, чтобы помочь ей кормить грудью своего маленького сына — пусть тот растет здоровым и сильным. Она получает более высокий статус среди женщин. Та, что способна рожать сыновей, — успешная, достойная зависти женщина; она — воплощение удачи и образа хорошей жены.
Если же рождается дочь, молодая мать нередко покидает родильное отделение в слезах. Она вернется в свою деревню с опущенной от стыда головой, и, возможно, ее станут высмеивать родственники и соседи. Ей могут несколько дней отказывать в пище. Муж может избить жену и выгнать из дому, и ей придется спать вместе со скотиной — в качестве наказания за то, что принесла в семью еще одно бремя — дочь. А если у матери новорожденной уже есть несколько дочерей, над ее мужем станут потешаться как над слабаком, с которым отказывается сотрудничать природа, называя его мада пошт. Перевод: «тот, чья женщина родит только девочек».
Один ребенок рождается с обещанием будущей собственности, и целый мир ждет его за порогом. Другая рождается с единственным активом, который надлежит строго блюсти и контролировать: со способностью когда-нибудь родить собственных сыновей. Она, как и ее мать до нее, явилась на свет в стране, которую ООН называет худшим местом в мире из всех, где можно родиться. И самым опасным местом для тех, кто родился женщиной.
— Мы — пуштуны. Нам необходим сын.
Доктор Фарейба подчеркнуто произносит каждое слово на корявом, неправильном английском. Даже иностранцу нетрудно понять этот фундаментальный факт, касающийся ее страны. Как и у многих здешних женщин, ее обветренное лицо не выдает истинного возраста, да и она сама точного числа своих лет не называет. Зато с удовольствием говорит обо всем прочем, выражая свои мысли краткими, напористыми тирадами, причем один уголок ее губ постоянно ползет кверху в усмешке. Она провела меня через черный ход в пахнущую дезинфекцией, бедноватую больницу, чтобы просветить насчет потребности в сыновьях, предварительно заручившись моим обещанием, что я не стану пытаться разговаривать ни с одним из мужей, ждущих снаружи, поскольку это может оповестить их о присутствии иностранки и навлечь на больницу опасность.