Пронзительно-реалистичный текст Дмитрия Гаричева

СНОБКультура

Дмитрий Гаричев: Египет. Из цикла «Сказки для мертвых детей»

Каждую неделю Илья Данишевский отбирает для «Сноба» самое интересноеиз актуальной литературы. Сегодня мы публикуем новый текст Дмитрия Гаричева, пронзительно-реалистичный, хотя и обозначенный, как сказка.

f1e430a0659d683e0b67659f3a00d6ef9560cdeaf5083cb2d98921fe0a488a09.jpg
Фото: Gabriel/Unsplash

На зиму за типографией вставала такая тьма, что лучи фонарей увязали в ней, едва начинаясь; шагая в пылящем снегу, Аксель едва не пропустил свой поворот в одинаковых тополях. К платформе, ныряя над теплым коллектором, вела пешая колея, растоптанная телами с Тяжмаша: этих увозило предыдущим поездом, и Аксель развлекался тем, что сталкивал на рельсы оставленную ими посуду. Сам он уезжал отсюда уже совсем один, и только по редким пятницам на платформу всходили еще какие-то поздние люди, обычно ничего от него не хотевшие и нечетко державшиеся вдалеке. Лишь однажды к нему приступил круглоголовый, как бы заблудившийся бретер и с угрозой потребовал объяснить, почему у Акселя на куртке нарисована летучая мышь. Типограф замялся и так ничего и не смог внятно высказать до прибытия поезда; предъявителю было, к счастью, с ним не по пути. Дома Аксель, когда Вера легла, все-таки нашел древнее лезвие и, как школьную двойку, от греха подальше соскреб с куртки ненадежный рисунок.

Деревянный настил через рельсы затягивал ровный лед, и Аксель, выбросив руку к встречающему парапету, роскошно проехался наискосок; на платформе же оказалось удивительно чисто, и даже следы заводских неудачников уже замело. За ограждением чернели сады металлокомбината, мерцала засасываемая коллектором течь. Он прошелся вперед, поскользнулся там, где не думал, устоял и решил больше не рисковать, а остаться на месте, пока не придет электричка. Э-ск, конечная станция в двух перегонах, куда ему было нужно уехать, лежал слева за лесом и дачами; в угольном небе дрожала и слезилась единственная звезда. Аксель, насколько позволяла осторожность, наклонился, высматривая поезд в глухом коридоре, и тогда на подходе к платформе возник еще человек, шумящий комок темноты в разлетающейся одежде.

По всему, это был запоздалый тяжмашевец, почему-то отпавший от своих и двигавшийся теперь один в алкогольном облаке; глаза его, видел со своей вершины Аксель, горели оловянным светом. Он уже отвернулся, чтобы не обращать на себя больше, чем это было и так неизбежно, внимания, когда вновь прибывший, почти как ребенок, воскликнул зло и пронзительно: ну не стой там, салабон, иди помоги, я себе уже все раздолбал по дороге. Аксель почувствовал мелкую слабость в коленях, как перед милицейской собакой: все же нельзя было быть до конца убежденным, что все обойдется; он чуть поворотился к кричавшему, но не сдвинулся с точки.

Поросенок, настаивал дядя, подкрадываясь к ледяному настилу, дай подняться, сил нет никаких, я же твоему отцу напишу. Аксель смутился: полковник отец вряд ли знался с такими пропащими, но исключать это полностью тоже все-таки было нельзя. Он качнулся на месте, снедаемый ужасом непонимания, еще раз бесполезно присмотрелся к оловянноглазому, и тот, заметно отчаявшись, каким-то паучьим прыжком вскочил на страшный лед и тотчас же с хлопком упал на спину, не продержавшись и мгновенья. Аксель с тоской приготовился к новым проклятиям, но снизу не раздавалось ни всхлипа: невероятный папин знакомый лежал поперек путей и больше никак не выказывал своего недовольства.

Ну и что бы он мог рассказать отцу, ожесточенно додумывал Аксель, что он вообще за однополчанин; куда он собирался писать, если отец нигде не сидит: на домашний адрес? От сознания недоказуемой правоты сердце билось еще неуемней. Далеко еле вскрылся фонарь Акселевой электрички, и ему стало вдруг любопытно, что будет, когда та приблизится к станции: даст ли по тормозам или слепо сомнет его несостоявшегося собеседника. Он привстал на мысках, ветер бросил в лицо ему колкую горсть; чувство детского праздника разгоралось за обеими пазухами, и Аксель не мог утишить это глупое пламя. Лучше было, наверное, переместиться в другой конец, к голове состава, чтобы не вызвать, если что, лишних вопросов у машиниста; вместе с тем, Аксель не мог до конца отделаться от мысли об отце: он представил, как тот явится к нему с Верой домой и за чаем вдруг спросит: а вот ты работаешь в П-ве, не встречался ли там тебе никакой человек, говоривший, что знает меня? Врать же Аксель умел не слишком, и такой разговор, да еще при жене, мог закончиться плохо; у него засвербело под ложечкой, заболел удаленный семь лет назад зуб, и он, на всякий случай еще оглянувшись, вернулся на выручку павшему.

Занести это тулово на платформу и в поезд Акселю было никак не по силам, но по льду он легко оттащил его к высоким зарослям при коллекторе и потом чуть подтолкнул вниз на склоне, чтобы дядя лег ближе к теплу, но тот вдруг заклекотал пьяным горлом и сам отвалился в противоположную сторону, в снег и мусор, и почти пропал из виду, как вовсе не существовал. Аксель был недоволен тем, что получилось, но поезд уже врывался на станцию, поздно было что-либо менять; дождавшись, пока состав проедет, он вбежал на платформу и нырнул в последнюю дверь, за которой его никто не ждал. На скамьях, как обычно, положась, спали несколько человек, о которых нельзя было определенно сказать, живы они или мертвы. Аксель миновал несколько жарких безлюдных вагонов, пока не осел где-то в середине электрички: ближе к голове обязательно были дурные компании с самой Москвы, он старался им не попадаться.

Поезд полз через лес, зараженные дачи и шлакоотвалы; тьма затягивала окна, как черный скотч. Вера говорила, что завидует этим его двадцати каждодневным минутам в обратной дороге, когда он может побыть с собой наедине, но Аксель, прокатавший на этих же поездах дикие заочные годы, в волосах и с гитарой в чехле, с друзьями, от которых не осталось совсем ничего, всякий раз ощущал себя здесь так, будто бы переходил неизвестный пруд, лишь недавно застывший. Ему не было, что называется, страшно, он точно не думал, что его здесь однажды убьют, но какой-то невыговариваемый подвох никогда не отлетал от этих мест, осенял их и сухо звенел где-то близко, на одной высоте с проводами.

На следующей выгружались веселые люди из начала состава и остатки студенчества; Аксель шел сквозь брошенные ими вагоны как сквозь военные пепелища. Сколько лет ему было, пятнадцать, пятьдесят? Эта тьма, что теперь наконец отставала от окон, смываемая отсветами с нефтехранилища, никогда не менялась: та же самая, что стояла на выпускном дворе, окружала его и сейчас каждый вечер, даже если он не особо смотрел. Все были в ней: мутные сочинители с тетрадями в шестьдесят четыре листа; пожилые менторы со станций юных туристов; тридцатилетние наблюдатели, выбившиеся в инженеры и менеджеры, но хранящие верность кружку; и сочувствующие подруги, так никому и не уступившие своих влажных недр (может, думал он, нужно было писать совсем прямые тексты: раздевайся сейчас же, доставай что там у тебя есть, а не все это «как я хочу умереть и забыться», кому охота трахаться в хосписе). Он уселся на раскаленную скамью, пока поезд заходил в правый тупик, и закрыл глаза, дожидаясь остановки.

Авторизуйтесь, чтобы продолжить чтение. Это быстро и бесплатно.

Регистрируясь, я принимаю условия использования

Рекомендуемые статьи

Андрес Неуман «Странник века». Путешественник и шарманщик Андрес Неуман «Странник века». Путешественник и шарманщик

Отрывок из романа Андреса Неумана о эмансипации, литературе и искусстве

СНОБ
Наркотики и перестрелки: от чего так рано умерли Lil Peep, Тупак и другие рэперы Наркотики и перестрелки: от чего так рано умерли Lil Peep, Тупак и другие рэперы

Собрали истории рэперов, которые покинули этот мир слишком рано

Cosmopolitan
«Сейчас очень много злобы и ненависти вокруг, а людям нужны простые человеческие чувства»: интервью с Евгением Писаревым «Сейчас очень много злобы и ненависти вокруг, а людям нужны простые человеческие чувства»: интервью с Евгением Писаревым

Режиссер Евгений Писарев — о своих спектаклях «Плохие хорошие» и «Тартюф»

СНОБ
Полезные свойства орехов — здоровая кожа, идеальная фигура и отличный сон Полезные свойства орехов — здоровая кожа, идеальная фигура и отличный сон

Орехи смело можно назвать главным бьюти-продуктом!

Cosmopolitan
Первая минута Первая минута

Как заставить начало разговора работать на результат

kiozk originals
Арт-терапия Арт-терапия

Дизайн–дуэт Паломба вдохнул новую жизнь в старинное палаццо в Апулии

SALON-Interior
Директор по продажам Fairline Russia — о гейм-чейнджерах и планах на год Директор по продажам Fairline Russia — о гейм-чейнджерах и планах на год

Интервью с директором по продажам Fairline Russia Константином Прибытковым

РБК
Создано «невозможное» соединение металла и водорода Создано «невозможное» соединение металла и водорода

Ученые разработали новые сверхпроводники

Популярная механика
Помехи помешали нейронам кодировать информацию Помехи помешали нейронам кодировать информацию

Шум, который создают нейроны, могут мешать регистрировать слабые стимулы

N+1
Харрисон Форд Харрисон Форд

Правила жизни Харрисона Форда

Esquire
В воспитательных целях В воспитательных целях

Инна Прибора рассказывает о правилах родительства 2020

Glamour
Доход с разумным риском Доход с разумным риском

Специалисты советуют инвесторам-физлицам повышать уровень финансовой грамотности

РБК
Вкус Канады из-под Пензы: история кленоварни из села, которая продаёт тонны сиропа по всей России Вкус Канады из-под Пензы: история кленоварни из села, которая продаёт тонны сиропа по всей России

Кооператив поставляет кленовый сироп «Вкусвиллу», «Кофемании» и другим сетям

VC.RU
Богатая белая женщина, которая всем наносит пользу: каким получился сериал «И повсюду тлеют пожары» с Риз Уизерспун Богатая белая женщина, которая всем наносит пользу: каким получился сериал «И повсюду тлеют пожары» с Риз Уизерспун

Сериал «И повсюду тлеют пожары» по одноименному бестселлеру Селесты Инг

Esquire
Прекратите медицинский терроризм. Россия и Иран предлагают Западу снять санкции Прекратите медицинский терроризм. Россия и Иран предлагают Западу снять санкции

Иран и Россия предлагают Западу отказаться от политически мотивированных санкций

СНОБ
«Ты можешь быть сколько угодно креативным, но если это не нужно людям, все бессмысленно»: Томми Хилфигер — об инклюзивности и последнем показе «Ты можешь быть сколько угодно креативным, но если это не нужно людям, все бессмысленно»: Томми Хилфигер — об инклюзивности и последнем показе

Как Томми Хилфигеру удалось соединить в коллекции три главных модных понятия

Esquire
Командир панка Командир панка

Что главный панк русской музыки делал снаружи всех измерений

Esquire
«Любовная» телепатия: могут ли влюбленные читать мысли друг друга «Любовная» телепатия: могут ли влюбленные читать мысли друг друга

Только откровенный разговор поможет по-настоящему понять друг друга

Psychologies
Неизвестные первые леди Союза: жёны генсеков, которые избегали публичности Неизвестные первые леди Союза: жёны генсеков, которые избегали публичности

Не все жёны лидеров СССР были на виду

Cosmopolitan
Энтеротипы: что это такое и как правильно питаться при каждом из них Энтеротипы: что это такое и как правильно питаться при каждом из них

Почему одни девушки не могут жить без сладкого, а другие выбирают стейки?

Cosmopolitan
О хостах и людях: первые впечатления от третьего сезона «Мира Дикого Запада» (без спойлеров) О хостах и людях: первые впечатления от третьего сезона «Мира Дикого Запада» (без спойлеров)

В третьем сезоне «Мира Дикого Запада» местом действия становится Лос-Анджелес

Esquire
Тройная броня российских нефтяников: как Россия подготовилась к ценовой войне с Саудовской Аравией Тройная броня российских нефтяников: как Россия подготовилась к ценовой войне с Саудовской Аравией

Нефтедобывающие компании России способны пережить кратковременную ценовую войну

Forbes
Формула страсти: постельные хитрости, которые заставят ее кричать от удовольствия Формула страсти: постельные хитрости, которые заставят ее кричать от удовольствия

Пять приемов, которые сведут ее с ума

Playboy
Двое на одного Двое на одного

Женщины и мужчины все еще обращаются с детьми по-разному, и нередко это полезно

Maxim
Как тренироваться дома во время карантина: советы профессиональных тренеров Как тренироваться дома во время карантина: советы профессиональных тренеров

Давно пора было записаться в фитнес-центр «Пыльные гантели»

Maxim
Эффект Пляйна Эффект Пляйна

Баварец Филипп Пляйн считает себя мечтателем, а не дизайнером

Robb Report
Курс немецкого Курс немецкого

Автопутешествие по весенней Германии: что можно увидеть из окна?

Cosmopolitan
Как чебоксарец с друзьями создал самый дорогой образовательный стартап в России Как чебоксарец с друзьями создал самый дорогой образовательный стартап в России

Всего несколько лет назад офис Skyeng был в съемной квартире в Долгопрудном

Forbes
Иди и смотри Иди и смотри

Пеший туризм переживает настоящий ренессанс

GQ
Что такое логопедический массаж и как он может помочь даже в самых Что такое логопедический массаж и как он может помочь даже в самых

Каждая мама с трепетом ждет того дня, когда дитя произнесет свое первое слово

Мама и малыш
Открыть в приложении