Для смелых читателей: как Дарина Якунина 15 лет руководит издательством «Поляндрия»
В своем новом спецпроекте «Издательницы» Forbes Woman говорит с руководительницами крупнейших издательств о том, как они пришли в профессию и как работают в новых условиях. На этот раз литературный критик Наталья Ломыкина пообщалась с Дариной Якуниной, основательницей и бессменным руководителем «Поляндрии», которая уже больше 15 лет выпускает детские книги.
Дарина Якунина — основательница издательства «Поляндрия». В 2003 году окончила Санкт-Петербургский электротехнический университет (ЛЭТИ), потом работала пиар-менеджером, руководила проектом «Мечты сбываются» в детском хосписе. В 2009 году ушла в декрет. Тогда же зарегистрировала детское издательство «Поляндрия», чтобы издавать красивые иллюстрированные книги на сложные темы.
В 2019 году Якунина открыла взрослое направление NoAge, публикующее интеллектуальную переводную прозу. В 2023-м в партнерстве с издательством «Есть смысл» начала издавать художественные тексты молодых русскоязычных авторов об осмыслении актуальной российской действительности.
— Какой вы были 15 лет назад, когда решили, что вам нужно издательство?
— Я была гораздо смелее, отчаянней, отважней — благодаря этому все и случилось. Если бы у меня был багаж тех знаний и опыта, который есть сейчас, я бы, наверное, не решилась. Я была горящим человеком (и в принципе им остаюсь) и у меня, кроме безумного желания погрузиться в издательский мир книг и авантюризма, ничего не было.
— Дарина, а почему именно издательство?
— Книги с детства были связующим звеном с другой реальностью. До издательского дела я два года работала в детском хосписе, для меня это был переходный этап из коммерческого мира во что-то другое. Благодаря непростым, но важным для меня двум годам сформировалось четкое понимание, что я хочу через книги говорить и с детьми, и со взрослыми на непопулярные темы.
Я даже не могла представить, что эта идея выльется во что-то серьезное и что мы на книжном рынке какое-то место займем. Плана не было никакого, но было желание издавать книги, которые бы вдохновляли, вели к диалогу. В какой-то момент поняла: хочу книгу, которую могу прочитать со своей пятилетней дочкой, о том, что такое потеря близкого человека или животного, чтобы потом о содержании книги с ней поговорить. Это стало вектором, по которому пошла «Поляндрия».
— Непростые темы и необычные качественные иллюстрации отличают детские книжки «Поляндрии». Про веселых зайчиков вы книги не издаете, почему?
— Поскольку книги я выбираю вот уже 15 лет, то отталкиваюсь от своего видения мира. Мне с детства нравилось ходить в театр на спектакли, после которых ты рыдаешь час с мамой в метро — из тебя вынимают что-то и обратно складывают чуть иначе, и ты после встречи с искусством уже живешь совершенно по-другому. Нет смысла ходить на что-то развлекательное. Для меня всегда так же было с литературой. Мир книг и чтения я воспринимаю как то, что должно тебя ворошить внутри. Думаю, корень такого выбора лежит именно в моей детской потребности, в представлении о том, что книги должны с нами делать и почему.
— Было ли такое, что с вами начинали флиртовать агенты, издатели, авторы, чтобы протолкнуть что-то свое, свой интерес?
— Скажу честно — было. Но, к сожалению, не так часто. Даже не знаю, почему, кстати. Вот теперь буду расстраиваться. Были два человека, которые долго ходили вокруг меня и только потом сказали: ты знаешь, я тут написал книгу. А, говорю, понятно.
В плане бизнеса — нет, наоборот. Когда я еще была у руля операционки и мне приходилось общаться, например, с торговыми компаниями, где все очень серьезно, сначала включалось сильное давление: «бабочка-издатель на розовом пони прискакала, сейчас мы ее научим работать». К этому я была готова. Может быть, зря давили: если бы они иначе действовали, я бы, возможно, поддалась на чары. Но нет.
— Любить книги и издавать их — не одно и то же. До какой степени для вас допустимы противоречия между личным вкусом и потенциальным успехом книги? Как вы определяете издательскую политику «Поляндрии» и No Age?
— Я такой издатель, с которым достаточно сложно говорить про бизнес-модели. Когда я стала очень близко общаться с коллегами по цеху, стало ясно, насколько у нас все развивается каким-то своим путем. Иногда мне в некоторых беседа бывает стыдно признаться своим коллегам, которые спрашивают: «А что вам советует ваш отдел маркетинга?», что у меня нет отдела маркетинга. Иногда я могу в этом признаться, а иногда увиливаю.